Мать. Вопросы и ответы 1953 г.
Шрифт:
Мы можем, таким образом, утверждать, что мы с вами во всем, в частности и в деле питания, пользуемся опытом прежних поколений, всех тех, кто жил на земле до нас. Но если бы мы оказались в каких-нибудь неведомых нам до того краях и нам пришлось бы узнавать все только самим, нам пришлось бы пройти через множество очень неприятных опытов. Даже в том же вопросе с пищей, которую нам могут дать деревья. Ведь такими же свойствами плодов, о которых мы только что говорили, обладает далеко не одна порода деревьев, их множество. Взять для примера хотя бы фиговое дерево, если его плоды еще не созрели и вы хотя бы чуть-чуть попробуете тот белый сок, который они выделяют, вы немедленно набьете оскомину, а потом получите вдобавок и язву желудка. Но когда плоды созреют, вы можете без всяких опасений употреблять тот же белый сок – это отличная пища. Вообще на эту тему я могла бы привести вам огромное множество аналогичных примеров. Нам многое, как в этом вопросе, так и в других, известно от наших предшественников, тем, в свою очередь, – от их предков и так далее. Но вот каково же было первопроходцам в познании великого множества природных явлений и процессов, кому
А с грибами, наверное, то же самое?
Конечно, то же самое и с грибами. Бывает, что буквально рядом растут два гриба, один – вполне пригоден для употребления в пищу, а другой незамедлительно отправит вас на тот свет. Разумеется, в этом деле – равно как и во многих других – нам помогают знания, добытые до нас. Хотя я возьму на себя смелость предположить, что многое из того, что было открыто нашими предками в прошлом, было затем утеряно, забыто, потому что они не предпринимали никаких мер, чтобы сохранить и передать потомкам полученные знания; да и в наше время мы сами, совершая открытия – пусть даже и малые, – далеко не всегда заботимся о том, чтобы, например, описать их и дать возможность другим людям воспользоваться нашим опытом. Природа по-прежнему остается неисчерпаемым кладезем для исследований и открытий.
(Павитра:) Причем эти исследования могут быть еще и опасными, вспомнить хотя бы тех, кто открыл взрывчатые вещества – сколько их погибло, сколько пострадало от ран…
Ну тут уж сам человек виноват. Не лезь в это дело – и ничего с тобой не случится.
Часто с этим сталкивались совершенно случайно, без всяких намерений, ничего не подозревая.
Но взрывчатка есть взрывчатка, значит, виновником был кто-то другой, не так ли?
При химических исследованиях взрывоопасная ситуация может возникнуть по чистой случайности.
А, если вы имеете в виду случай, когда человек вообще не представляет себе, к чему может привести его опыт, тогда, конечно. Скажем, вы берете вполне невинный хлорновато-кислый калий – а, проще, бертолетову соль, о свойствах которой вы ничего не знаете, – который выглядит таким безобидным, такие чистенькие, беленькие, такие симпатичные на вид кристаллики, и начинаете изо всех сил лупить по ним молотком, то тогда рано или поздно нагревшаяся смесь взорвется. Если вы имели в виду такого рода случаи, тогда, конечно, испытатель может пострадать.
Мы с вами не напрасно говорили о неисчерпаемости и бесконечном разнообразии природных явлений. Взять тот же мир растений – никто до сих пор в точности не знает и, скорее всего, не узнает, сколько их разновидностей существует на земле. Если составить список известных человеку и используемых им растений, то этот список окажется до смешного коротким. Когда я жила в Японии, мне не раз приходилось слышать от тамошних жителей о том, что европейцы, например, употребляют в пищу всего только триста пятьдесят видов растений, тогда как в Японии эта цифра составляет более шестисот. Как видите, разница довольно значительная. «О, как же бедна ваша пища! Ведь природа предоставляет людям неизмеримо больше того, что вам известно. Как много вы упускаете, сколь многого вы лишены!» Вот вы, вы когда-нибудь пробовали (не здесь, а в Европе) побеги бамбука?.. А пальмовые почки? А почки кокосовой пальмы? Из них получается превосходный салат. Правда, это кушанье дороговато: вы губите дерево; снимая ради салата почки, цветы, вы губите дерево. С другой стороны, обычные для мест произрастания таких пальм циклоны сотнями валят эти деревья и единственный способ извлечь пользу от этого стихийного бедствия – собрать почки и цветы и на славу угоститься, приготовив себе из них изысканное блюдо. Приходилось ли вам когда-нибудь пробовать кокосовые почки? Меня-то такой экзотикой не удивишь, я, например, пробовала побеги молодого бамбука, собранные – как это делают, кстати, со спаржей – еще до того, как они появятся над поверхностью почвы. Это традиционное японское блюдо. Интересно, что японский бамбук намного мягче здешнего. Он очень нежный, и его побеги отменно хороши на вкус.
Итак, теперь мы, по-видимому, можем приблизительно представить себе, как обстоят дела с познаниями о растительном царстве и использованием растений, условно говоря, на Западе и на Востоке. В Европе научились использовать всего лишь около трехсот пятидесяти видов растений, тогда как в Японии, например, – более шестисот. Мы можем предположить, что если бы люди знали больше о растительном царстве, число смертей от голода в мире значительно сократилось бы, по крайней мере, в сельской местности. Вот так!
Итак, теперь у нас есть некоторое представление о вселенском законе причинно-следственной связи, о действии принципа детерминизма во Вселенной. Мы не можем в точности знать, каким был бы наш мир, наша жизнь, если бы здесь царила одна лишь голая справедливость. Но мне, например, вполне ясно одно: веселого в таком мире было бы мало! Ибо, как уже здесь говорилось, не было и нет в мире человека, который мог, представ пред Господом, сказать: «Я никогда не ошибался, я ни разу не ошибся за всю свою жизнь». И, напоминаю, ошибка, совершенная по незнанию, – тоже ошибка, и никуда от этого не деться. Вы можете прикоснуться к огню, совершенно не представляя или, напротив, зная, что это такое, и – второй случай предпочтительнее, – решившись на эту глупость, вы, по крайней мере, можете принять какие-то меры предосторожности. Когда же вы совершаете ее по неведению, вы можете очень сильно ожечься. И ваш упрек Природе: «Но это же несправедливо, я не заслужил этих ожогов, этой боли, ведь я же не знал, что огонь обжигает», этот упрек не имеет никакого значения. Огонь обжигает, вот и все, и никто не будет слушать ваши оправдания и жалобы.
А Высшая Милость приходит нам на помощь, только когда мы Ее призываем?
Когда призываем? Да, думаю, это так. Хотя не обязательно в одном только этом случае. Конечно, если вы верите в Высшую Милость, если у вас есть стремление к самосовершенствованию и вы обращаетесь к Ней с той же простотой, что и ребенок к своей матери: «Мамочка, дай мне то-то и то-то», то, я думаю, вас слышат. И, естественно, не слышат, если вы просите чего-то такого, что, на самом деле, не идет вам на пользу. Если вы испрашиваете Ее о чем-либо, в действительности вредном или неблагоприятном для вашего развития, Она не слушает вас.
А почему вообще человек просит, взывает к Высшей Милости?
Возможно, это также вопрос некой предопределенности. Суть дела, пожалуй, можно передать следующим образом: кто появляется прежде, яйцо или курица? Я не могу вам сказать, сама ли Милость понуждает вас обращаться к Ней или же Она приходит к вам на помощь в ответ на ваши мольбы. Трудно сказать, что здесь первично.
На самом деле, гораздо более важный вопрос состоит в том, насколько сильна ваша вера в Милость, в то, что помощь от Нее непременно придет. В человеческом уме всегда находится закоулочек сомнений и противоречий. Он-то все и портит в ваших отношениях с Высшей Милостью. И только, когда вы попадаете в совершенно невыносимое, безвыходное положение, в котором ум ваш оказывается полностью бессильным и бесполезным и вы взываете к высшей помощи, эта ваша устремленность достигает такой силы – которая появляется у вас от совершенной безысходности и отчаяния, – что ответ свыше не заставляет себя ждать. Но как только к своей устремленности и молитве вы примешиваете такие рассуждения, как: «Да-да, я и молился, и просил о помощи, но, конечно, Богу виднее, когда мне ее оказать; Ему решать, нужна ли она мне вообще и имею ли я на нее право», то даже такие, казалось бы, естественные рассуждения могут свести на нет ваше обращение и никакого результата оно не даст. Здесь проявляется один из самых распространенных человеческих предрассудков: считается, что существуют вещи, без которых нельзя прожить на белом свете, отказаться от них невозможно и иметь их просто необходимо. Вы говорите людям: «Если вы хотите двигаться по пути йоги, вы должны отрешиться от всех своих желаний». Можно пойти немного дальше: «Вы не должны чувствовать нужды ни в чем сверх того, что у вас есть». Или еще чуть дальше: «Никогда и ничего не просите у Божественного». Так вот, наверное, больше девяноста девяти раз из ста реакция будет следующей: «Как же! Если не просить, у меня никогда не будет того, что мне надо». Люди не понимают, что тем самым они в самом основании губят свои отношения с Высшей Милостью! У них нет настоящей веры в Божественное. «Мне нужно то-то и то-то…»
Я не хотела бы здесь вдаваться в подробные рассуждения о потребностях, это дело слишком индивидуальное. Мне, например, вспоминается случай с одним голландским художником, который в свое время приезжал сюда. Он нарисовал, между прочим, портрет Шри Ауробиндо, который, кстати, по-моему, еще сохранился. Этот художник занимался также и йогой. Однажды он сказал мне, что в жизни он может обходиться без многого, он был уверен, что человек может существовать, сведя все свои потребности до необходимого минимума. «И в этот минимум, – добавил он, – непременно должна входить зубная щетка». К тому времени я еще недостаточно пожила в Индии, а то бы я ему ответила: «Миллионы людей в мире живут без всяких зубных щеток, обладая, несмотря на это, прекрасными чистыми зубами. Зубная щетка – это не единственное средство для поддержания зубов в хорошем состоянии и чистоте». А тот художник был убежден, что от всего можно отказаться, но о зубах нужно заботиться обязательно, нужно регулярно поддерживать их в порядке. А это возможно только с помощью зубной щетки. Это очень хорошая иллюстрация определенных свойств человеческого рассудка. Человек привыкает к чему-либо и поэтому считает, что не может без этого обойтись. А это, очевидно, проявление совершенного невежества, поскольку если определенные наши потребности и имеют вполне право на существование, такие, как, скажем, необходимость содержать полость рта в чистоте (думается, это действительно вполне обоснованная необходимость и потребность), то считать, что удовлетворение какой-либо из них возможно только одним единственным средством или способом, – это совершенно произвольное убеждение. Ведь те же щетки появились не так уж и давно, стало быть, до этого могли же люди обходиться и без них и зубы у них были в порядке.