Материнская любовь
Шрифт:
Майя подошла к заколоченному снаружи окну и набрала номер Гомельского. Тот почти сразу взял трубку. Она тихо заговорила:
— Здравствуйте, Геннадий Николаевич! Это Кольцова. Спасибо, что позвонили. Мне передали ваше предложение поужинать. Я не против, если вы пришлете за мной машину. При встрече объясню, что произошло с моим «ниссаном».
Он деловито поинтересовался:
— Куда подъехать?
Кольцова пояснила:
— Минское шоссе, между Голицыно и Жаворонками. В семнадцать тридцать. У верстового столба будет стоять женщина в коричневом брючном костюме с каштановыми кудрявыми волосами. Захватите охрану. Мало ли что. Я сейчас уже ни в чем не уверена…
Майя закончила разговор и попросила парней:
— Я прошу всех простить меня, но я немного посплю. В половине пятого разбудите. Можете разговаривать спокойно, я не реагирую на голоса.
Кольцова свернулась на матрасе в клубок, накинула на себя одеяло и заснула. Она спала чуточку посапывая. Лицо порозовело и выглядело еще моложе. Ребята вполголоса переговаривались, время от времени бросая на нее любопытные взгляды. За время отсутствия Майи они узнали о ней немало интересного. Зорин неожиданно сказал:
— Странная штука, эта жизнь! Вот рядом спит женщина, о которой я только вчера узнал и готов был убить по приказу Чеки. Я большой и сильный мужик, а сегодня, рядом с ней, чувствую себя маленьким и ничтожным. Она сплотила нас шестерых за одну ночь. Она защищает нас, а не мы ее. Я прекрасно понимаю, что нельзя нам пока высовываться, только никогда в жизни я не допущу больше ситуации — прятаться за женской спиной. Стыдно нам, сильным, прятаться за слабыми!
Качалин буркнул:
— Дурак ты, Андрюха! Плохо ты слушал Трубача. Отними сейчас у нее Яра и Женьку и она сама, добровольно, разделит их судьбу. Может, эти хлопоты ей в радость и опасность ей только нервы щекочет? Ведь спасает она их, да заодно и нас. Так что чем тише мы сидим, тем больше вероятности, что Чека нас не найдет и Майя жить останется.
Все долго молчали раздумывая над уже сказанным…
В семнадцать ноль-ноль из заколоченного дома вышли высокая пышноволосая женщина и смуглый мужчина в камуфляже. Это были Майя и Женя. Кольцова шагала в красивом коричневом брючном костюме и… кроссовках. Брюки оказались закатаны почти до колена. Держа в одной руке шикарные туфли на шпильке и чуть придерживая другой светло-коричневую сумочку на плече, она не стала выходить на дорогу, самым решительным образом направляясь в лес. Гуляев шел рядом.
Пять мужчин глядели им вслед сквозь щели в заколоченных окнах старой дачи…
Двадцать минут шестого женщина с каштановыми волосами стояла на Минском шоссе возле километрового столбика. Туфли на шпильке увеличили ее рост сантиметров на восемь. На плече висела дамская сумочка.
Через пару минут рядом остановился неторопливо пыливший «шестисотый». Следом затормозил черный «джип», из которого выглянули четверо здоровяков. Окошечко на дверце «мерседеса» плавно опустилось вниз. Выглянувший Гомельский, сидевший за рулем, удивленно спросил:
— Майя Аркадьевна, это вы?!? О, Господи!
Вместо ответа женщина села в его машину:
— Простите этот маскарад, Геннадий Николаевич. Под своей личиной я уже не могу появляться ни в Москве, ни на дороге. Меня, Женю и ребят ищут. И не только милиция. Всех, кроме Ярика. О нем пока еще не знают…
Гуляев, сидевший в кустах на другой стороне дороги, облегченно вздохнул. Подхватил кроссовки Майи и направился к заколоченной даче.
Гена спросил, трогаясь с места:
— Нужна моя помощь? Мои люди?
Кольцова кивнула:
— Помощь в людях потребуется уже сегодня. Нужна квартира в Москве, где можно было бы отсидеться шести парням и мне. По двум адресам надо отправить ваших парней, чтобы они день и ночь, не отлучаясь, охраняли обитателей квартир. Так же нужна машина, лучше с шофером, которому можно доверять и второй мобильник с определителем, но с засекреченным номером. Сегодня надо вывезти ребят из тайника. Чека вот-вот догадается, что мы рядом. План я продумала. И самое главное, проследить за Чекулаевым!
Гомельский махнул рукой:
— Машина с шофером, телефон и квартира — все это пустяки. Вы полагаете, что за вашей дачей следят?
Она попыталась частично объяснить создавшуюся ситуацию:
— По крайней мере те, кто следил сегодня, уже наши люди. Ребята с ними говорили. А вот следующие еще не в курсе и кто знает, удастся ли к ним подобраться так же бесшумно?
Он спросил:
— Что вы предлагаете?
Майя пояснила:
— Под видом заблудившихся машин, вывезти ребят сегодня после девяти вечера. Мне нужна мужская одежда и актерский грим. Надеюсь среди вашего окружения найдется высокий худой парень со светлыми волосами, слегка похожий на меня? Мне нужны его права, а остальное — дело техники.
Гомельский хмыкнул:
— Все будет! Как я понял, вы сами собираетесь съездить за Яром и приятелями?
Она кивнула:
— Все верно. Я же не могу вам на пальцах объяснять, где они находятся. Зато на сто процентов уверена, что нужный поворот вы проскочите.
Геннадий на секунду оторвался от созерцания дороги, чтобы взглянуть на женщину рядом:
— Майя Аркадьевна, что вы задумали? Только откровенно! Уж больно вы уверенно держитесь!
Кольцова пожала плечами:
— Поймать полковника и разоблачить его в глазах руководства, а так же официально и документированно реабилитировать парней. Что узнали вы из найденных материалов?
Гомельский хитро посмотрел на нее и выдержав паузу, сказал:
— Что этот ваш, так называемый полковник и не полковник вовсе…
Майя от его слов едва не стащила парик с головы. Ошарашенно повернулась к Гене и медленно спросила:
— А кто же?
Мужчина за рулем широко улыбнулся, мельком взглянув ей в лицо: