Материнская любовь
Шрифт:
Через сорок минут беглецы сидели тесной компанией в большой кухне чужой квартиры и ужинали во второй раз настоящими домашними фаршированными перцами вместе с хозяином. Гомельский объяснил удивленной Майе, наконец-то сидевшей в своем натуральном обличьи рядом с ним:
— Это моя Танюша постаралась. Я ей позвонил и сказал, что здесь будет семь голодных ртов, вот она и наготовила. Длинный, пока мы катались, съездил и привез ужин для всех…
Кольцова дотронулась до его локтя и с улыбкой поблагодарила:
—
Гена кивнул, отрезая ножом кусочек перца с начинкой:
— Я тоже так считаю! Танюшка принимает меня таким, какой я есть. А я под ее влиянием, тоже другим стал.
Ярослав, сидевший с другой стороны от Геннадия, подтвердил:
— Это точно. Гена три года назад сыпал матом направо и налево. Ему нравилось, когда его боялись. Сейчас я поражен культурой его речи.
Гомельский улыбнулся, повернувшись к другу:
— Ты еще больше удивишься, если я скажу, что бываю в театрах и музеях. Разбираюсь в живописи, умею действовать ножом и вилкой… — Кивком указал на свои руки: — …как видишь. Побывал даже на выставке цветов прошлой осенью и последнем показе мод Майи Аркадьевны.
Воронов подавился перцем и мучительно закашлял, пока Белов не постучала ему по спине. Круглыми глазами Ярослав смотрел на друга. Улыбнулся:
— Твоя жена действительно многого добилась! Хотя мама добилась не меньшего. Она сумела приручить за несколько дней такого дикаря, как я и взяла в сыновья.
Кольцова ласково улыбнулась сыну, ничего не сказав.
Сразу после ужина Гомельский вручил Ярославу еще один телефон, попрощался и уехал, твердо пообещав утром прислать за Майей машину с шофером. Едва Гена уехал, Кольцова направилась к маленькой комнате со словами:
— Вы, ребята, можете телевизор посмотреть, а я спать. Устала. Спокойной всем ночи…
Исчезла за дверью. Гуляев оглянулся на друзей. Быстро сказал:
— Я тоже спать!
И скрылся за той же дверью. Друзья знали о их предстоящей свадьбе и в общем-то не удивились. Лишь смущенно посмотрели на закрывшуюся дверь…
Парни расположились на двух креслах-кроватях и диване в гостиной. Туда же принесли две раскладушки. Эту ночь они спали крепко. Не просыпаясь от малейшего шороха и не нашаривая под подушкой пистолеты во сне. Да и оружия с ними рядом сейчас не было. Оно лежало, мирно сваленное в углу платяного шкафа в коридоре.
Взошедшее солнце заглянуло сквозь неплотно задернутую штору в комнату. Осветило разметавшиеся по подушкам руки молодых ребят, ершики коротких волос. Только Ярослав отличался от друзей отросшей за месяц шевелюрой. Майя не спешила подстригать приемного сына. Теперь он уже не был похож на того озлобленного бандита вломившегося к ней в машину. Воронов улыбался во сне и по-детски причмокивал красивыми губами. Детдомовское детство наконец-то отпустило его память.
Хмурился от чего-то Светлячок, пытаясь во сне спрятать в подушку лицо. Сжимался крепкий кулак на одеяле и указательеый
Рано проснувшаяся Майя полюбовалась на спавших ребят. По матерински вздохнула и тихонько проскользнула в кухню. Закрыв за собой дверь, не умываясь и совершенно не заботясь о своем виде, решила приготовить завтрак. Холодильник действительно был забит под завязку. Она немного подумала и принялась за дело.
Дон Жуан спал в маленькой комнатке на широком диване и счастливо улыбался во сне, обнимая рукой подушку. На ковровой дорожке валялась его одежда. Ночные шторы были плотно задернуты и в комнате царил легкий полумрак.
Приготовив огромную творожную запеканку на противне и поставив ее печься в духовку, Кольцова скрылась в ванной. Закончив с личной гигиеной, вернулась на кухню. Поставила на плиту кастрюльку с водой, понимая, что чайника для приготовления кофе на всех не хватит. Нашла на полке молотый кофе, решив сварить натуральный, а не заваривать растворимый. В морозилке нашла лед в формочках, чтоб осадить гущу.
Запеканка почти пропеклась, когда из гостиной донеслись невнятные голоса. Ребята заглядывали в кухню заспанные, взъерошенные, все по пояс раздетые и смущенно бормотали:
— Доброе утро…
Только Ярослав, на правах сына, чмокнул ее в щеку и весело сказал:
— Привет, мам! Как там у нас с завтраком? Что приготовила?
И попытался заглянуть в духовку из-за ее склонившейся фигуры. Майя выпрямилась. Шутливо развернула его и подтолкнула в спину:
— Сначала умойся, а уж потом и завтракать будем!
Проснувшийся из-за голосов друзей Гуляев дождался, когда все из кухни исчезнут. Подошел. Крепко прижал к себе и поцеловал:
— Я люблю тебя!
Скрылся в ванной. Женщина радостно улыбнулась. Выставила на стол пару баночек сметаны и найденный в шкафчике земляничный джем. В центр стола поставила большой круглый поднос с бутербродами и принялась раскладывать по тарелкам румяную запеканку, крикнув в сторону гостиной:
— Мальчишки! Завтракать!
Приглашать повторно никого не пришлось. Через несколько секунд все сидели вокруг стола…
До часу дня было еще долго. Кольцова не спеша приготовила обед. Парни в это время внимательно просмотрели отснятую операми кассету из квартиры Летягина. Время от времени до Майи доносились их возбужденые голоса. Затем парни полным составом явились на кухню. Расселись за столом. Каждый глядел в стол. Все были расстроены. ПобледневшийЯрослав тихо заговорил:
— Мама, я не знаю как быть. Лена должна знать правду и вместе с тем я боюсь показать ей это посмертное письмо матери. Слишком все страшно…