Материнская любовь
Шрифт:
— Давайте вначале поужинаем, как и хотели, а уж потом дела…
Кольцова согласилась кивком. Встала, направляясь к столу. Гомельский галантно помог женщине сесть, придвинув стул. Устроился напротив. Оба принялись за салаты. Гена сообщил:
— Горячее будет через пять минут.
И действительно, ровно через пять минут в кабинете появился официант с подносом. На нем оказались две тарелки с запеченной осетриной и овощами. Гомельский улыбнулся, видя удивление Майи:
— Я, уж простите, порасспрашивал некоторых ваших знакомых, чтоб узнать о ваших вкусах…
Женщина улыбнулась:
— Спасибо! Но не стоило беспокоиться. Я не капризна.
Мужчина кивнул:
— Тоже знаю. Хотелось сделать вам приятное…
Дальше ужинали молча. Дождались когда официант унесет грязные тарелки и принесет заказанный зеленый чай. Гомельский кивнул на телевизор. Кольцова молча перешла на диван с чашкой и блюдцем в руках. Он опустился рядом и включил видео. Просмотрев начало и не дождавшись вопросов, вышел. Чувствовалось, что материал Гена уже просмотрел.
Материалы из тайника Лысого не уступали по важности документам из сейфа Чекулаева, а кое в чем даже превосходил. Читая письмо Галины Чекулаевой Кольцова плакала. После просмотра забрала кассету и молча положила ее в сумочку. Еще какое-то мгновение собиралась с мыслями, а потом попросила вернувшегося Гомельского:
— Не могли бы вы увезти меня на вашу секретную квартиру? Пора переодеться и ехать за ребятами.
Мужчина кивнул, глядя на мрачное выражение лица женщины:
— Я уже распорядился. Квартира полностью в вашем распоряжении столько времени, сколько потребуется. Мужской костюм, грим и чужие права, вместе с хозяином, ждут вас там…
Трехкомнатные апартаменты с современной мебелью и компьютером оказались по домашнему уютными и понравились Кольцовой. Она тут же сказала гостеприимному хозяину об этом. Гена счел нужным добавить:
— Жена старалась! Танюшка не любит, когда гостиницей пахнет. На антресолях находятся четыре раскладушки. Каждое кресло раскладывается. Диваны тоже. Спальные принадлежности и белье найдете в шкафах. Два одеяла лежат на антресолях. Холодильник полон. Можете идти переодеваться…
Вскоре из маленькой спальни вышел высокий худощавый мужчина в черных брюках и темно-зеленом пиджаке. Следом вышел еще один в спортивном костюме. Оба блондина оказались похожи друг на друга, как близнецы. Только вплотную приблизив лицо к лицу первого мужчины, можно было заметить толстый слой грима и не совсем естественный цвет кожи.
Спортсмен остался в квартире, а Кольцова, это была она, вместе с Гомельским спустилась вниз. По решению Гены, Майя должна была ехать вместе с ним и указывать дорогу. Машина Гены-Бура была хорошо известна всем постам ГАИ и ее не останавливали, опасаясь крутого бандита…
Машины спокойно проехали весь дачный поселок, мимо покинутой дачи Майи. Затем свернули в лес. Последняя машина осталась для прикрытия. Охрана Гомельского притворились, что произошла поломка. Двое мужчин суетились возле автомобиля, ругались, размахивая руками. Заглядывая под капот, что-то трогали и крутили, проверили масло, а между спектаклем внимательно и незаметно оглядывались по сторонам. Парни в этой машине были и сами в прошлом сотрудниками ФСБ. Они очень быстро заметили у дороги в кустах пару притаившихся парней в камуфляже. Выдала их чуть блеснувшая под светом фар линза бинокля.
В это время Ярослав, Евгений и остальные четверо ребят, размещались по двум подъехавшим машинам. Из дома забрали с собой только индивидуальные вещи и оружие. Остальное осталось запертым в «ниссане» Майи. Мотоцикл Гуляева тоже остался в сарае. Ребята улеглись на заднем сиденье, на коврике рядом и даже в просторных багажниках «мерседеса» и «БМВ». Машины сразу же развернулись и отъехали. Следовало поторопиться.
У выезда на дорогу произошел целый спектакль. Гомельский выскочил из машины и накинулся на «отставших»:
— Мать вашу! Кто-нибудь из вас мог разведать дорогу заранее? Мы еле развернулись в этом тупике! Только жрать можете, а работу никто не хочет делать!
Он орал долго, входя в раж. Один из парней, для вида, пытался оправдываться, разводя руками с видом Иванушки-дурачка:
— Шеф, мы сломались прямо на повороте. Вот только сделали! Кто ж знал, что так получится! Указатель вроде сюда показывал!
Он махнул рукой в сторону притаившихся разведчиков и Гомельский мгновенно усек этот жест. Он принялся орать еще яростнее, вплотную подходя к своим охранникам. Потом вроде немного успокоившись, наклонился к Майе и громко спросил:
— Ну что, Длинный, на встречу мы уже опоздали. Похоже тебе придется звонить, чтобы нас встретили. В этих чертовых дачах, сам черт дороги не найдет. Понастроили тут! — Тихо добавил: — В кустах двое притаились, может схватить?
Майя махнула рукой, словно бы в раздражении и вполголоса ответила:
— Не стоит. Они вооружны. Поехали отсюда.
Дорогие иномарки, одна за другой, с трудом выбирались на грунтовую дорогу. Кольцова представила, каково сейчас ребятам в багажниках и на полу. Тихо спросила лежавших сзади Ярослава и Юрия Белова:
— Лежать очень неудобно?
Светлячок ответил:
— Бывало и хуже. Там нас с минуты на минуту могли обнаружить. Рогожкин позвонил, пока вас не было. Сказал, что Чека собирается завтра окрестности осмотреть…
Кольцова покачала головой:
— Хотя у этой скотины сейчас дела поважнее появились, но сцапать нас после всего, что обнаружил, ему теперь еще сильнее хочется…
Гомельский оторвался на секунду от созерцания дороги и посоветовал:
— Сейчас на шоссе выедем и можно будет сесть нормально. Где-нибудь в безлюдном месте остановимся и ваших друзей пересадим из багажников…