Матрица террора
Шрифт:
— И даже на помощь не позовешь? — саркастически хмыкнул Алекс.
— Не позову, — Эдвард растянул губы в хищной ухмылке.
— Все, мне надоело, — Габриель прицелился в голову Эдварда, — Эй, Алекс, если уж мы собрались помирать, давай прихватим с собой этого ублюдка.
Секунду Эдвард, злобно прищурив глаза, смотрел на Габриеля, затем выхватил пистолет и метнулся в сторону; прежде чем исчезнуть в проходе между стеллажами, он успел сделать два выстрела. Обе пули просвистели мимо, одна ушла в мягкий линолеум возле ног Габриеля, вторая угодила в стеклянный шкаф за спиной Алекса, раздался оглушительный звон, осколки стекла брызнули в разные стороны.
Габриель в два прыжка оказался возле прохода, в котором исчез Эдвард, и, сжимая
— Скажи спасибо за шампунь, кудрявый, — раздался из–за стеллажей голос Эдварда, — если хочешь, можешь помыть голову.
— Спасибо, блондинчик, я помыл бы, если бы у меня были волосы, — заорал в ответ Габриель. Пуля Эдварда просвистела над его бритой головой.
Тем временем Алекс бесшумно двигался по параллельному проходу, приближаясь к тому месту, откуда доносился голос Эдварда. Раздалось еще несколько выстрелов, на этот раз банки с лимонадом взорвались над головой Алекса, разноцветная жидкость брызнула во все стороны. Алекс поскользнулся на сладкой луже и чуть не упал. Он машинально нажал на курок, пули ушли в потолок.
— Бедняжка, наверное, от жажды ты и прицелиться толком не можешь, — расхохотался Эдвард. — Расслабься, я угощаю!
Прежде чем Алекс успел ответить, раздалась целая серия выстрелов, полка качнулась, и на голову Алекса, словно костяшки домино, посылались банки с колой. Бежать было некуда, Алекс разразился проклятиями, когда на него рухнул деревянный стеллаж.
Увидев, что случилось с Алексом, Габриель решил последовать примеру Эдварда и обрушил стеллаж с шампунями. Он издал победоносный клич, когда упавший стеллаж зацепил еще несколько шкафов, и те один за другим попадали на пол. Однако Эдвард не стал жертвой своей собственной тактики. Он забрался на стеллаж, за которым прятался от пуль бунтовщиков, и, когда соседний стеллаж накренился, ловко перепрыгнул через падающую конструкцию. Прыгая, он выстрелил в лампочку прямо над головой Габриеля. Осколки стекла посыпались на Габриеля, он, не целясь, несколько раз пальнул в сторону Эдварда — и промазал. Эдвард улыбнулся и ленивой походкой подошел к Габриелю: тот лежал на полу, засыпанный битым стеклом и кусками пластика, и лицо его было залито кровью. Эдвард носком ботинка вышиб пистолет из его руки и вскинул руку, собираясь прикончить поверженного противника. Он уже взвел курок, когда у него за спиной раздались проклятия и клацанье металлических банок. Эдвард резко обернулся.
Алексу наконец удалось выбраться из–под груды бутылок и банок, но он потерял свой пистолет и теперь стоял перед Эдвардом безоружный, с взъерошенными волосами, с ног до головы залитый сладким лимонадом. Сжав кулаки, Алекс с вызовом смотрел прямо в глаза Эдварду. Тот мгновение изучал бунтовщика пристальным взглядом, затем оскалил зубы и отшвырнул в сторону свой пистолет. Алекс слегка вздрогнул, когда Эдвард бросился на него, словно разъяренный зверь, одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, высоко подпрыгнув в воздухе, ударил Алекса ногой в грудь. Неожиданный бросок застал Алекса врасплох, он отлетел в сторону и врезался спиной в поваленный стеллаж. Сам Эдвард благополучно приземлился на обе ноги среди разбросанных по полу металлических банок.
Лежавший на полу Габриель зашевелился под осколками стекла, поднял голову и повернулся на шум. Увидев, что вытворяет Эдвард, Габриель мгновенно вскочил на ноги и ринулся в бой. В этот момент Алексу тоже удалось подняться с пола, он стоял в луже лимонада и, слегка покачиваясь, смотрел на Эдварда. Тот разглядывал его насмешливым взглядом, позабыв про второго бунтовщика. Габриель воспользовался удобным моментом — разбежался и подпрыгнул, намереваясь нанести Эдварду сокрушительный удар в спину. Но Эдвард успел обернуться, схватил Габриеля за лодыжку и резко крутанул вправо. Тело Габриеля перевернулось в воздухе, он коротко вскрикнул и рухнул на пол лицом вниз. Алекс рванулся вперед, Эдвард снова успел среагировать: отпустив ногу Габриеля, он выкинул вперед кулак и угодил Алексу в живот. Алекс отлетел в сторону. Габриель, лежа на полу, попытался обеими ногами ударить Эдварда, но тот быстро отпрыгнул в сторону, затем подскочил к Габриелю и ударил ногой в бок. Тем временем Алекс пришел в себя и снова бросился в атаку. Но ему трудно было противостоять быстрым и точным ударам соперника: кулак Эдварда врезался Алексу в живот, он рухнул на пол, Эдвард подскочил и добил его резким ударом башмака в висок. Тело Алекса дернулось и обмякло.
— Теперь твоя очередь, черномазый, — Эдвард повернулся к Габриелю, который, поднимаясь с пола, вытирал ладонью бегущую по лицу кровь.
— Что ты сказал? — прорычал Габриель.
— Я сказал: ты готов, черномазый? Теперь твоя очередь, — чеканя каждый слог, повторил Эдвард.
Габриель издал боевой вопль и бросился вперед, целясь кулаком в голову. Эдвард легко уклонился, однако Габриель все же ухитрился заехать ему коленом в живот. Зеленые глаза Эдварда расширились от удивления. Габриель хотел нанести еще один удар, но Эдвард отступил в сторону, схватил его за запястье и рывком перебросил через голову; тело Габриеля взмыло в воздух; когда он рухнул на опрокинутый стеллаж, раздался громкий хруст; Габриель зажмурился, пытаясь убедить себя, что это хрустнули раздавленные пакеты с чипсами, а не его собственные ребра. Тем временем Эдвард неторопливо отряхнул брюки, поправил воротник рубашки и взглянул на поверженного противника.
— Я недооценил тебя. Ты нанес неплохой удар, не думал, что тебе удастся зацепить меня.
— Сейчас получишь еще, — прошипел Габриель. Кровь заливала ему глаза, но он все же поднялся на ноги.
— Сомневаюсь, — юный полицейский усмехнулся, нагнулся и поднял валявшийся среди металлических банок пистолет Алекса. — Полагаю, одного раунда с тебя достаточно. Хотя потасовка доставила мне удовольствие, честное слово, я неплохо размялся.
— Ублюдок, сукин сын… — прорычал Габриель, глядя, как Эдвард медленно поднимает пистолет.
Грянул выстрел. Габриель рухнул на пол с аккуратной дырочкой точно посредине лба. Эдвард удовлетворенно кивнул и отшвырнул пистолет в сторону, затем развернулся и ленивой походкой направился к выходу, переступая через валяющиеся на полу банки и осколки стекла. Возле двери он обернулся и окинул взглядом разгромленную аптеку. Эдвард холодно усмехнулся и крикнул в полный голос:
— Эй, охрана, будьте любезны, уберите этот мусор!
— Что же сегодня привело тебя ко мне? — спросил Юмаши, пододвигая Тэку стакан лимонада. — Помимо жажды, конечно.
— Ничего конкретного, — Тэк пожал плечами. — Зейд прочитал мне лекцию о том, что такое система школьного воспитания и как она влияет на школьников.
— А, да–да, он иногда любит порассуждать на эту тему, — Юмаши задумчиво потер подбородок. — Тебя беспокоит то, что он сказал?
— Да. Многое из того, что он говорит, — правда.
— И все же мне кажется, тебя волнует что–то другое, а вовсе не слова Зейда, — с проницательным видом заметил Юмаши, наливая себе стакан лимонада.
Тэк был в замешательстве. Ему действительно очень хотелось поговорить; если и был на этой земле человек, которому Тэк мог бы довериться, то кто, как не его бывший наставник? В конце концов, кто еще понимал его лучше, чем Юмаши? Иногда Тэку казалось, что Юмаши понимает его даже лучше, чем он сам.