Матрица террора
Шрифт:
Еще не успев договорить, Тэк пожалел, что произнес эти слова. Что за безумный порыв заставил его сказать такое? Тэк прекрасно знал: убивать сверстников — совсем не то, что сражаться с полицейскими; если это произойдет, он превратится в обыкновенного убийцу, ничем не лучше Зейда.
— Я… я многим ему обязана, — тихо произнесла Нони.
— Зейду?
— Если я понадоблюсь ему, если он прикажет… я пойду убивать…
Тэк почувствовал, как внутри у него поднимается волна гнева.
— Почему ты… так относишься к Зейду? Он же тебя ни в грош не ставит! Вспомни, как только появился я, Зейд вышвырнул тебя,
— Он спас мне жизнь, — мягко сказала Нони, коснувшись шрама на щеке. — Если будет нужно, я… я умру за него.
«Любовь — это когда кто–то или что–то становится для тебя важнее собственной жизни».
Тэк застыл: слова Юмаши снова и снова звучали у него в голове. Нони готова умереть за Зейда?
А он сам готов умереть за Нони?
Нет. Пока у него есть неоконченное дело — нет.
А потом, после того как он убьет Зейда?
Да, тогда он с радостью отдаст за Нони жизнь.
— Ладно, ты пойдешь и будешь убивать, — неохотно согласился Тэк. — Но мне тоже придется убивать. И я, точно так же, как ты не хочу этого делать. Тогда почему ты так переживаешь?
— Я… я не хочу грузить тебя моими проблемами, — едва слышно пробормотала Нони, но Тэк видел, что она готова сдаться.
Тэк вздохнул и вдруг в порыве внезапного безрассудства сделал шаг вперед и заключил Нони в объятия. Он почувствовал, как в первое мгновение все ее тело напряглось, но затем она расслабилась, ее руки скользнули вокруг талии Тэка, и она крепко обняла его. Еще через мгновение Нони подняла голову и взглянула Тэку в лицо. Он с облегчением заметил, что глаза Нони снова обрели свой обычный цвет. Но она тут же закрыла их и припала головой к его плечу. Тэк был одновременно взволнован и счастлив, он ласково поглаживал Нони по спине, чувствуя, как исходящее от нее тепло проникает в каждую клеточку его тела, растворяя его собственный ужас. На короткий миг это объятие напомнило Тэку ласку Сюзи и то необычайное спокойствие, которое он чувствовал, когда теплые руки сестры обвивали его шею.
— Тэйкан?
— Да?
— Спасибо тебе.
Глава 23. В ЛОВУШКЕ
— Мы почти пришли, — осипшим голосом сказал Тэк и перехватил руку чуть выше, чтобы было удобнее поддерживать Нони.
— Я никогда… никогда не видела такого… боя, — Нони зашлась в кашле, сплевывая на асфальт слюну, смешанную с кровью.
— Я тоже, — мрачно согласился Тэк, чувствуя, как рука Нони соскальзывает с его обнаженного плеча.
— Он не человек, — задыхаясь, прошептала она, пока Тэк поправлял ее руку, пытаясь одновременно второй рукой покрепче обхватить девушку за талию.
— Да, он чудовище, — Тэк поднял голову и увидел, что до дверей цветочного магазина осталось всего несколько метров; он был рад этому как никогда в жизни.
— Ты в порядке? — спросил Тэк, хотя прекрасно знал, что ни про Нони, ни про него самого этого никак не скажешь.
— Нет, — она вытерла ладонью окровавленные губы. — Но я выживу. А ты как?
— Я тоже не помру, — легкомысленным тоном сказал Тэк, стараясь не обращать внимания на боль, раздирающую все его тело. Он нащупал обожженными пальцами ручку двери и потянул ее на себя.
Открыв дверь, Тэк напряг последние силы, чтобы переступить порог цветочного магазина и затащить Нони внутрь. Оказавшись в магазине, оба вздохнули с облегчением и, расцепив руки, рухнули на пол. Падая, Тэк успел заметить темный силуэт, который отделился от стены и направился к нему, затем твердая рука схватила Тэка за плечо и подняла на ноги.
— Что с вами произошло? — требовательным голосом спросил Зейд, переводя взгляд с Тэка на Нони.
Первой ответила Нони.
— Эдвард, — прошептала она, не решаясь поднять глаза.
Зейд издал звук — нечто среднее между рычанием и шипением, — и отпустил плечо Тэка. Он снова сполз на пол, перед глазами все плыло, сердце как бешеное бухало в груди.
— Вы убили его? — спросил Зейд.
— Нет, — Нони устало качнула головой. — Мы сами едва унесли ноги.
— Плохо, хотя ничего удивительного, — пробормотал Зейд. — Вам надо обработать раны, — добавил он. Тэк впал в полубессознательное состояние. Он смутно чувствовал, что его укладывают на жесткий деревянный пол. — Расслабься, — голос Зейда звучал словно издалека.
Тэк вздрогнул, когда к ране на ноге приложили что–то холодное, боль отдалась во всем теле. Потом ему показалось, что под голову подложили какой–то мягкий предмет. Зейд задавал вопросы, но Тэк никак не мог сосредоточиться, он с трудом разбирал слова.
— Я должен знать, что произошло, — настойчиво повторял Зейд. — Это очень важно.
Но Тэк не мог произнести ни слова. Нони сама все расскажет, подумал он, закрывая глаза. Если бы не жгучая боль во всем теле, Тэк давно отдался бы сладостному забытью. Он смутно слышал голос Нони: пока она рассказывала о событиях сегодняшнего утра, в сознании Тэка с необычайной ясностью всплывали ужасные картины, одна страшнее другой.
— Бесполезно, пора уходить! — закричал Тэк.
Нони обернулась на крик, сжимая в руке перепачканный кровью нож. Они с Тэком уже полчаса отстреливались от полицейских, притаившись за углом дома. Нони истратила все патроны и, отшвырнув в сторону пистолет, взялась за нож. Нони и Тэк находились на границе Тринадцатого и Четырнадцатого районов, их отряду было поручено прикрывать отступление бунтовщиков, которые жили в одном из заброшенных домов. К несчастью, кроме взрослых полицейских, в сражении участвовало и первое подразделение Детской Полиции; малолетние полицейские шли в наступление впереди взрослых, их появление смутило бунтовщиков, и многие не решались открыть стрельбу по сверстникам.
В течение часа бунтовщики были отброшены на несколько кварталов вглубь района. Они отчаянно сопротивлялись, многие погибли в перестрелке, и Тэк вынужден был дать команду к отступлению. Тэк и Нони спрятались за углом дома в глухом переулке. Уцелевшие члены их отряда отстреливались на соседней улице. Подразделение Детской Полиции с завидным упорством продолжало преследовать бунтовщиков, на земле возле ног Нони лежало два бездыханных тела: оба мальчика погибли от ножа Нони, когда пытались проскочить переулок и пробраться на соседнюю улицу, где сражались бунтовщики. Внешне Нони выглядела абсолютно спокойной, хотя Тэк знал, чего на самом деле ей стоило убить этих двух пацанов. Казалось, она действует с холодным профессионализмом, скрывая за этим напускным равнодушием свои истинные чувства.