Матушка Готель
Шрифт:
Девушка ступала по зеленому газону, полностью уверенная, что все происходящее с ней - это просто сон. Сказочный и прекрасный, но всё же сон.
– Взгляни-ка, - привлекла она внимание спутницы, - вон там, со своей трехлетней племянницей сестра короля, Констанция де Франс, - и настоятельница показала взглядом на молодую девушку, играющую с ребенком у каменной скамейки, - на ней твоё платье.
Готель присмотрелась внимательнее, и действительно; может быть два или три месяца тому назад она сшила его, украшенное цветами п'oнизу.
– А там, справа, у розового куста, - повернулась сестра Элоиза, - дочь бургундского герцога, Сибилла,
– Я сшила его…, - наморщила лоб девушка.
– На прошлой неделе, - опередила её настоятельница.
– С кружевами в рукавах, - все еще не веря своим глазам, пробормотала себе под нос Готель.
– Пойдем же, нас уже ждут, - прервала её "сон" сестра Элоиза и, взяв девушку за руку, повела обратно к дворцу.
Преодолев с десяток ступеней и тяжелые, дубовые двери, они вошли в здание дворца. Один каменный зал сменялся другим, но настоятельница, как будто точно знала куда шла.
– О! Рож'eр!
– воскликнула она издалека одинокому сеньору, оказавшемуся в креслах одного из залов, - как я рада видеть вас, ваше величество!
Сеньор, озарившись монаршей улыбкой, поднялся навстречу. Он был высоким и плотным, и, наверное, даже полным, хотя его невероятно величественная осанка, кажется, могла бы скрыть любые минусы его фигуры. Он имел такое же не полное, но тяжелое лицо, и все эта масса благоухала нескрываемым добродушием и участием.
– Элоиза, матушка моя, к чему такая официальность, для вас просто Рожер! Sei adorabile, mia cara, come sempre [2] , - приблизился мужчина и с тактом поцеловал у ней руку. – Позвольте же узнать, дорогая, что это за милое создание рядом с вами?
– незамедлительно заметил он, на что сестра Элоиза обошла девушку и тепло обняла её за плечи:
2
Вы очаровательны, дорогая, как всегда (ит.)
– А это - та таинственная Готель.
– Неужели вы, мадмуазель, - растаял Рожер, - вами восхищается весь Париж! А теперь, и мое славное королевство, - провозгласил монарх и поцеловал у девушки руку.
– Дитя моё, - в свою очередь отозвалась настоятельница, - позволь представить тебя Рожеру Второму, королю Сицилии.
Готель присела в реверансе:
– Приятно с вами познакомиться, сир, - тихо сказала гостья и учтиво опустила глаза.
– Я имел смелость, - не теряя времени, продолжил Рожер, - просить аббатису доставить вас сюда, чтобы просить вас о любезности: сшить подвенечное платье моей невесте, Сибилле, которая, кстати сказать, в вас просто влюблена. А вот на помине и она, - и король устремил свой взор дальше, к дверям зала, где появилась девушка в платье "с кружевами в рукавах".
Приблизившись, она также присела в легком реверансе:
– Доброе утро, ваше величество, - улыбнулась Сибилла, с любопытством косясь на с иголочки одетую гостью. Это была невысокая, светло-русая девушка двадцати двух лет. С осиной талией и тонкими руками, с сохранившейся детской мимикой над, как ей, видимо, казалось, взрослыми манерами. Сибилла являлась дивным эталоном принцесс детских сказок. И, вероятно, именно этим волшебным образом, она и сводила с ума "своего короля".
– Доброе утро, дитя, - умилился сему солнцу Рожер.
– Доброе утро, матушка, -
– Доброе утро, дитя моё, - ответила та.
– Позвольте я, - вмешался король, - представлю в'aм, моя дражайшая Сибилла, ту самую Готель! Прекрасную и, как выяснилось, очаровательную Готель из монастыря Аржантёй, великую мастерицу портного дела!
– О, Бог мой! Мадмуазель! Для меня большая честь и радость познакомиться с вами!
– прощебетала девушка и ненадолго повисла у гостьи на шее, - в моем гардеробе более дюжины ваших платьев, вы настоящая волшебница!
– Спасибо большое, ваше высочество, мне очень приятно узнать, что мой труд при дворе так высоко ценят, - немного смутившись, улыбнулась Готель.
– Кстати, я совсем недавно, - обратился Рожер к невесте, - просил мадмуазель сшить для вас подвенечное платье.
– О, ваше величество, это самый лучший подарок для меня. Я вам премного благодарна, - всплеснула руками та и, сделав книксен, поцеловала его руку.
Наступила небольшая пауза, которую прервала сестра Элоиза:
– Милая Сибилла, может быть, вы покажете Готель дворец, - предложила она, - я бы хотела разделить с их величеством несколько минут.
– Конечно, матушка, - с удовольствием откликнулась девушка и посмотрела на гостью, - если мадмуазель не возражает.
– О, я с радостью, - закивала головой Готель. "Уж не за подвенечным ли платьем вы пожаловали в Париж", уходя, слышался разговор настоятельницы и короля, "о нет, моя дорогая. Папа просил меня помочь его возвращению в Рим", отвечал тот.
Ступая многочисленными коридорами и залами дворца, Сибилла какое-то время держалась солидно и важно, не выходя из своего высокого образа, однако её восхищение славной портнихой и искренне детское любопытство с каждой минутой все больше пролезали наружу:
– А где вы живете в Париже?
– выпытывала она.
– Я живу не в Париже, а в монастыре Аржантёй, - ровно отвечала Готель, - сестра Элоиза, спасительница моя, три года назад дала мне приют в этом чудесном месте.
– Аржантёй! Бог мой, как далеко!
– Сибилла стукнула себя по лбу и сдула щеки, - вы непременно должны оставаться в Париже, вы встретите здесь массу интересных людей!
– А вы живете во дворце?
– перехватила Готель.
– К сожалению, нет, - опечалилась девушка, - я здесь с моей maman [3] , герцогиней бургундской, Матильдой Майеннской. Мы приехали из Бургундии, - пояснила она с не важным жестом. Наконец, девушки вышли в сад, и на лице Сибиллы вновь засияла улыбка:
3
Мама (фр.)
– Констанс!
– выкрикнула она, высоко вытянув шею, - Констанс! Ты посмотри кто у нас в гостях!
На её зов откликнулась привлекательная девушка с волосами сочного каштанового цвета и с крохотными, почти незаметными веснушками на лице; которая, хоть и говорила о себе высоко, в саду вела себя таким же ребенком, как и Сибилла, притом была еще на два года младше, хотя и выглядела взрослее своей подруги; пока родителей не было в королевстве, она была центром всеобщего внимания, и не терпела никакого превосходства над собой; и, разумеется, до сего дня, на ней было лучшее платье в Париже, сшитое когда-либо её гостьей, "с цветами понизу".