Матушка-река

Васильев Сергей

Луна опять, и опять сырая,Ежик опять бредет из сарая,Чтоб выкупаться в синеве.Полночь глядит снова зловеще,И нас окружают не люди, а вещи,Ползающие по траве.И ты, лишившись родного края,Пытаешься жить, в несчастье играяИ нежа любовный схрон.И нет головы у Иоанна Предтечи,И слышны лишь Батюшкова яркие речиДа темные речи ворон.

«На российском этом диком морозе…»

На российском этом диком морозеХолодно, знаешь, не только розе,Холодно и мне, и тебе.Только не надо теперь о прозеИ не надобно о судьбе.Ты не такая уж светская дама,Чтобы не помнить про Мандельштама,Чтобы меня забыть.Пусть болит по-прежнему ребро Адама —Так уж тому и быть.

«Есть бабочки, есть и птицы…»

Есть бабочки, есть и птицы,Кормящие в клюве птенцов,Есть травы, чтоб взгромоздитьсяНа могилы наших отцов.И есть дерева такие,Что жизнь пойдет на дрова,Такие вот сухиеВеселые дерева.И ты, забывая землю,К небесным плывешь листам.Но я этого не приемлюТак же, как Мандельштам.

«Осенние злые мухи…»

Осенние злые мухи,Серьга у теленка в ухе,Русалки на дне реки —Приходит время разлукиРазуму вопреки.Луна вплывает в окошко,Словно британская кошка,А помнится лишь одно:Не будет ни звезд в лукошке,Ни ты не уйдешь на дно.

Октавы

1

Мы увязли, как в глине, в детях и женах,Слезы у нас в глазах.А потом смешной придет медвежонок —Звезды у него в волосах,Так он трогателен, так смешон он,Как ангелы в небесах.Но если хочешь, будь этой глиной —Жирною, радостною и длинной.

2

И будешь не ты, а нежная ЕваГрызть грусть твоего ребра.И только Лилит не пойдет налево,Созданная из серебра.И только Христос, ушедший из хлева,Расскажет, что жизнь добра,Как бабочки над лесной полянойИ как Адам, обреченно пьяный.

3

Что будет потом? Да никто не знает,Что будет с нами потом.Нас только сырая земля обнимает,Обернув дубовым листом.А жизнь все хромает, хромает, хромает,Чтоб растаять потом.А желуди все равно прорастают,И только жены наши рыдают.А я живу лишь вчерашним днем,Который горит снегами,Который пылает страшным огнемНад волжскими берегами.И если к тому огню мы прильнем.Душою или руками,Мы, пожалуй, вспомним о НемИ не станем врагамиТому, Кто своими очамиСверлит наши души ночами.

«Полно сеть плести, полно когти рвать…»

Полно сеть плести, полно когти рвать —Холодна, словно лоб твой, Волга.Снег опять не ляжет тебе в кровать.Снег – он в землю уйдет надолго.И лепечут о чем-то цветочном сны,И прощанья с тобою кротки,И живут, печальные, до весныАнгелы на сковородке.И течет сквозь тебя живая вода,Делаясь слишком твердой,И стучится колокол иногдаВ мозг твой, еще не мертвый.

«Мишель Монтень был прав: любые перемены…»

Мишель Монтень был прав: любые переменыВедут лишь к худшему – то казни, то измены,То женщины невиданной длины,Которые зовут нас на блины.А на Руси невиданная слякоть —Ни хохотать не хочется, ни плакать,Ни перемен – пусть жизнь уходит в тень,А в памяти опять Мишель Монтень.

«Облачко белое, голубой…»

Облачко белое, голубойНебосвод, лужайка зеленая.Не гляди с тоской, подходи любой —Вот пиво, вот рыбка соленаяНа газетке. В газетке мои стишки —Очень, признаться, скверные.Подходят бомжи, под глазами мешки —Сочиняют тоже, наверное.Четверть века назад я так отмечалСвою первую публикацию,Похожую не на начало начал,А на подлую провокацию.А теперь не лужайки, а этажи —Там лишь ложь к тебе прикасается.Я уверен, хуже не стали бомжи,А вот то, что стихов касается…

Литературный пантеон

1

Помнящая о любви трава,Забывшие о тебе дерева,Волки, лающие на лунуИ проклинающие страну,Тигры трусливые, солдаты, рвы —Уолт Уитмен, «Листья травы».

2

Вот тебе режик, вселенский гость,Вот тебе в горле да волчья кость,Вот тебе грош, негодный школяр,Желчи невиданный экземпляр.Франция, скалы, пустой каньон,Виселица – Франсуа Виньон.

3

Ей не понять, где мир, где война,Но в этом разве ее вина?Рельсы горячие, словно страсть,Вечности тусклой жадная пасть,А нет чтобы жизнью жить простой —«Анна Каренина», Лев Толстой.

4

Нет в этой жизни ни глуби, ни дна,Есть лишь Арина Родионовна,Есть Натали, брюхатая в который раз,Есть блондин, который не перифраз,Есть России мрачное колесо —Александр Пушкин, и это все.

5

Мальчик, фразер, дуэлянт, офицер,Взявший будущее на прицел,Черный Кавказ, колдовская ТаманьАрзрум и прочая глухомань,Россия, ставшая черной дырой, —Лермонтов, вовсе не наш герой.

6

Россия, царство угрюмых зим,Зеркало, в котором ты неотразим,Слава, женщины, алкоголь,А вся Россия перекатная голь.Взгляд нахмуренный из-под век —Сергей Есенин, «Черный человек».