Майло Тэлон
Шрифт:
— Жаль, что это не так, — серьезно ответил я. — Наш след давно бы уже простыл.
Вначале Джефферсон Хенри. Подойдя к двери, я взглянул налево и направо и только потом вышел.
На меня наверняка показывали пальцами из окон. Со слов портье и Германа я знал то, над чем весь город ломал голову. История и в самом деле выглядела занятной.
Вагон стоял на запасных путях почти там же, где и в прошлый раз. Я легко подтянулся на поручнях и постучал. Дверь открылась почти сразу же, и высокий, величавый негр провел меня в кабинет.
Хенри посмотрел на меня, и в его взгляде я не заметил удовольствия.
— Не ожидал, что вы будете носиться по всей округе, — пренебрежительно буркнул он.
— Вы поручили мне найти девушку, я ее нашел.
Он, казалось, не удивился.
— Да?
— И на вашем месте я бы оставил ее в покое. Она принесет вам только беду.
— Я нанял вас найти ее, а не выслушивать ваши советы.
— Ладно, я ее нашел. Сейчас она называет себя Энн и живет или жила в Фишерс-Хоул. С ней несколько очень крутых парней, но похоже, заправляет всем она.
— Хорошо, можете идти.
— Сначала тысяча долларов премиальных. Я нашел ее.
Он смотрел на меня, а я ждал.
— Вы их не заслуживаете.
Моя улыбка раздражала его больше, чем слова.
— Вопрос не в том, заслуживаю я их или нет. Вы сделали мне предложение, я его принял и выполнил свою работу.
Он тяжело сел.
— Хорошо. — Джефферсон выписал чек на местный банк. — Берите и проваливайте.
— Будет совсем хорошо, если это нормальный чек, — сказал я.
— Это нормальный чек. — Неожиданно он посмотрел мне в глаза. — Вы видели ее раньше?
— Да. Она гостила на нашем ранчо.
Хоть одно приятное для него известие.
— Я так и думал. Вы знали, где она прячется?
— Нет, не знал. И мне не показалось, что она прячется. Скорее, она ждала.
— Ждала?
— Да, думаю, она ждала вас или кого-нибудь еще, чтобы вы ее нашли. Полагаю, она хотела свести какие-то счеты подальше от людских глаз и в таком месте, откуда можно легко скрыться. Она ждала вас и кое-кого искала.
Мои слова его озадачили и обеспокоили. Он снова взглянул на меня.
— И кого же?
— Вы мне заплатили, я больше на вас не работаю, но вот вам маленький совет, хотите вы его или нет. Не пытайтесь искать Энн Хенри, или как она там сейчас себя называет. Оставьте все так, как есть. Берите, что имеете, и бегите.
Он с выпученными глазами выпрыгнул из-за стола.
— Взять, что имею? Что ты понимаешь, чертов ковбой! Разве ты знаешь, как я работал все эти годы, строил планы, боролся? Оставить все сейчас? Да меня назовут сумасшедшим. Я могу закончить то, что начал Альбро! Я могу построить железную дорогу до Мексиканского залива! Здесь пахнет миллионами! Альбро знал! Если я все брошу, что останется?
— Ваша жизнь, — произнес я спокойно и вышел.
Не полагаясь ни на кого, сразу же наведался в банк. Чек оказался действительным.
Теперь у меня были деньги, работа закончена, и я мог ехать на все четыре стороны с чистой совестью. В конце концов, я согласился найти Нэнси и нашел ее. Мне нужны были средства, чтобы бродяжничать, ни о чем не беспокоясь. Та сумма, которую мне заплатил Джефферсон Хенри, обеспечивала мне год безбедной свободной жизни, и даже два, если буду экономным.
Конюшня в городе отличалась щедростью. Мой конь отрастил брюхо, которое срочно надо скидывать для его же собственного блага. Так уж получилось, большую часть времени здесь я катался на чужих лошадях.
Так почему же я не уехал?
Ну, во-первых, я еще не позавтракал. По меньшей мере, я заслужил право заглянуть в ресторан и повидаться еще раз с Германом. И с Молли, конечно.
С ней теперь, кажется, тоже все устроилось. Она владела третью ресторана, а Герман был ей хорошим другом. Скоро она станет известной личностью, ее будут уважать. Здесь ей самое место. О чем я тогда беспокоился?
Бегготт все еще болтался в городе, и парни Тейлора затаили месть. Но это мои заботы, а не ее.
Джон Топп? Те неприятности, которые я от него ожидал, как-то сами собой рассосались, а теперь, когда я освободился от Джефферсона Хенри, наши трения забудутся.
Трое или четверо крепких ребят примостились у салуна «Золотая шпора», совсем недалеко от ресторана Мэгги. Они смотрели, как я подходил, а один из них со спичкой в зубах встал лицом ко мне, широко расставив ноги. Мне захотелось подойти и отодрать его ремнем, но я воздержался.
Когда я вошел, в ресторане было тихо. Только Риббл, тот самый железнодорожник, который привез мне письмо, пил за столиком кофе.
Сев на стул, я повесил шляпу на спинку соседнего. Вошла улыбающаяся Молли.
— Вот, зашел попрощаться, — сказал я как бы между прочим.
— Как попрощаться?
— Ну, ты здесь с Германом в безопасности, у тебя собственное дело, а я только что забрал у Джефферсона Хенри должок за то, что нашел Энн.
— Она может быть уже не там.
— Это его проблемы. Я предупредил, чтобы он оставил ее в покое.
Молли принесла завтрак и села рядышком.
— Значит, ты и вправду уезжаешь?
— Пора! Сколько мест, которых я не видел!
— Герман предупредил меня, что ты бродяга. Он сказал, что тебе не сидится на одном месте.
Это была сущая правда, черт побери, но тем не менее меня раздражало, что он так отозвался обо мне.
Движение в комнате заставило меня поднять глаза. К нам подходил Риббл.
— Это не мое дело, — начал он, — но мне нравится, как вы действуете. В городе поговаривают о том, что живым вас отсюда не выпустят. Кажется, это парни Ролона Тейлора.
— Спасибо, — поблагодарил я его и обратился к Молли: — Мне следовало идти за конем, а не за завтраком.