Майн Рид: жил отважный капитан
Шрифт:
Эту склонность к самоповтору не преминул отметить анонимный рецензент лондонского «Атенеума», поместившего в целом благоприятную рецензию на роман в номере от 9 марта 1861 года. К сожалению, он не обратил внимания, что в «Отважной охотнице» есть не только приметы самоповтора, но и очевидные новации. Связаны они прежде всего с особенностями построения сюжета. На этот раз Рид отошел от традиционного — линейного развития, когда интрига, все ее коллизии и события замыкаются на фигуре главного героя. В «Отважной охотнице» герой (Уорфилд) появляется в романе не сразу — лишь тогда, когда главный конфликт уже завязался, а все основные герои читателю представлены и действуют. Писатель еще не способен на полноправное развитие нескольких сюжетных линий в романе, но он явно движется в сторону усложнения художественной структуры. Линии повествования, дополняющие основную (например, Мэриен и Уорфилда, Мэриен и индейцев юта, Холта и Стеббинса), вполне «рудиментарны» и фрагментарны, но иллюстрируют развитие дарования писателя. О том же свидетельствует и юмористическая составляющая романа, связанная с двумя комическими персонажами, сослуживцами Уорфилда по Мексиканской войне — коротышкой О’Тиггом и его долговязым приятелем Верным Глазом. В викторианской литературе комические персонажи подобного рода, конечно, не редкость. Вспомним хотя бы героев романа Ч. Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» (а также других романов писателя). Да и вообще, юмористическая стихия — типична для английской литературной традиции, но для Рида появление персонажей подобного рода было новым.
Конечно, для викторианской литературной традиции
Казалось бы, что плохого, что Рид много трудился? Но дело в том, что ряд обязательств из осуществленных в этот период, он взял на себя вынужденно — того потребовали обстоятельства. О последних разговор пойдет позже. Теперь же отметим, что тогда, в самом начале 1860-х годов, будущее рисовалось Риду в радужных тонах: у него была масса замыслов, книги заказывали лучшие издательства. Ему хорошо платили. Он заключил контракт с издательством «Хёрст и Блакетт» на серию приключенческих романов. Переиздавали прежние сочинения: в 1860 году Роутледж выпустил в дешевом издании «Оцеолу» и «Тропу войны», а в 1861-м респектабельные «Чапмен и Холл» переиздали «Оцеолу» трехтомником под названием «Полукровка» ( The Half Blood),активно перепечатывали его романы и американцы. Хотя переиздания не приносили денег писателю (права на большинство книг принадлежали издателям), но тешили самолюбие и умножали известность. В совокупности с творческой энергией Рида, с массой замыслов и уверенностью в своих силах — всё это создавало иллюзию бесконечности успеха и прочности положения, прежде всего финансового. Вот тогда, в конце 1860-го — начале 1861 года, Майн Рид и принимает решение, ставшее роковым, — заняться строительством и возвести на своем участке дом по собственному проекту.
В воспоминаниях о муже Элизабет Рид называет коттедж в Джеррардз Кросс «своим домом». Эмоционально она имела на это право — в нем прошли первые, самые счастливые годы их совместной жизни. Но юридически он не был «своим» — они его арендовали. А Джеррардз Кросс очень нравился и писателю, и его юной супруге. Им было удобно тут жить. Деревня была не слишком населена, располагалась неподалеку от Лондона, а ее окрестности весьма живописны. Поэтому Рид и решил обосноваться здесь по-настоящему. Казалось бы, что в этом решении рокового? Материальное положение Рида позволяло построить дом. К тому же он уже владел участками в деревне и несколько имел в долгосрочной аренде. Но решение это потянуло за собой последствия, серьезно осложнившие в дальнейшем его жизнь — и творческую, и материальную. Конечно, все дело было в характере писателя. Как мы видели, Рид всегда стремился к исключительности, старался выделиться. Это стремление формировало его судьбу. Очевидно, это реализовывалось и в литературе. Чем иным объяснить редкую настойчивость наделять протагонистов собственными чертами, писать от первого лица и заставлять своих героев совершать удивительные подвиги на охоте и на войне, путешествовать по равнинам, горам и по морю? Во всяком случае, все это нельзя объяснить только требованиями издателей и особенностями литературного рынка Викторианской эпохи.
Если бы Рид, строя свой дом, пошел по традиционному пути — заказал проект профессиональному архитектору или воспользовался «типовым» (а еще лучше — купил готовый коттедж) — все, вероятно, могло сложиться по-другому. Но он не только стремился быть уникальным, но и был самоуверен. Поэтому решил все осуществить сам: сочинить проект, сделать чертежи, нанять рабочих, руководить строительством. Даже возводить свой дом он решил из собственного кирпича: на одном из принадлежащих ему участков открыл (как уже упоминалось) глиняный карьер, принялся добывать глину, построил печь для обжига кирпичей, которые затем доставлялись к месту стройки. Эти начинания писателя можно было бы назвать милыми чудачествами — чего-чего, а чудаков в Британии всегда хватало! Но, во-первых, Рид решил строить большой дом; во-вторых, строение должно было быть совершенно необычного для Англии типа — в качестве образца писатель избрал мексиканскую гасиенду (хотя никаких чертежей у него, конечно, не было и представлял он ее чисто умозрительно). В-третьих, он не умел ни чертить, ни рисовать (Элизабет Рид с юмором вспоминала, как муж украшал поля листов рукописей каракулями, кои называл рисунками, но, что изображено на них, никто, кроме него, понять не мог). И, наконец, в-четвертых, Рид решил и заработать: кроме собственного дома он вознамерился построить еще десять (!) строений. Ему принадлежал земельный надел, который он запланировал разбить на участки, возвести на каждом по коттеджу, а затем продать или сдать их в аренду. Джеррардз Кросс, в силу своей близости к столице, активно развивался, и спрос на недвижимость существовал. То есть идея, в принципе, была вполне здравой. Но можно представить, какие расходы повлекла ее реализация! К тому же коттеджи были уменьшенной репликой большого дома писателя — гасиенды. Почему-то Рид был уверен, что такие дома — совершенно необычного для Британии вида, с плоской крышей — будут пользоваться спросом. Или, затевая такое грандиозное мероприятие, он не задумывался над последствиями? Сейчас уже не ответить на этот вопрос. Да и есть ли в том необходимость? Как бы там ни было, старт авантюре был дан летом 1861 года.
Едва ли имеет смысл погружать читателя в этапы воплощения этого грандиозного замысла — как расчищали площадки под строительство, рыли котлованы, забивали сваи, возводили фундаменты, подвозили кирпич и т. п. Памятуя о неугомонном характере писателя, ясно, что во всем этом он принял самое живое и деятельное участие. Куда интереснее вот какой факт: в конце 1860 года чета Ридов оставила Джеррардз Кросс и более чем на полгода перебралась в Лондон — писатель снял дом в районе под названием Вуберн Плейс. В воспоминаниях о муже вдова не комментирует причину этого переезда, отмечая лишь, что в лондонском доме был написан (а также начат и завершен) целый ряд романов, упоминая такие произведения, как «Охотники на медведей» (Bruin: or, The Grand Bear Hunt),«Лесные рейнджеры» (The Wood Rangers),«Охотник на тигров» (The Tiger-Hunter) [65] , книгу «Четвероногие, кто они такие и где водятся». От себя добавим, что последняя из упомянутых, скорее всего, была только начата здесь — закончил ее Рид в 1866 году (отдельным изданием «Четвероногие» вышли в следующем — 1867 году). В доме на Вуберн Плейс Рид работал и над подготовкой «Отважной охотницы» к отдельному изданию.
65
В 1861 году роман вышел под другим названием: A Hero in Spite of Himself(3 vols. London: Hurst and Blackett, 1861).
Чем был вызван переезд в Лондон? Ведь известно, что писатель не любил жить там (как, впрочем, и в любом другом большом городе), справедливо полагая, что столичная суета мешает ему работать, а зимние лондонские смоги (прочитайте впечатляющее описание одного из них в романе «Жена-дитя»!) пагубно сказываются на здоровье. Ответ очевиден: кроме необходимости посвятить какое-то время работе в библиотеке Британского музея (ему были необходимы материалы
66
«Лесные бродяги» источником своим имеет роман Г. Ферри (де Бельмара) «Изгнанники леса» (Le Courier des Bois,1856), а «Охотник на тигров» — роман «Косталь-индеец» (Costa! L’Indien,1852).
Конечно, ни о каком особенном «творчестве» здесь не было и речи — в основании упомянутого «предприятия» лежал прежде всего коммерческий расчет. Теми же соображениями можно объяснить и еще одну инициативу Рида начала 1860-х — сочинение наставления для игры в крокет. Книга называлась просто: «Крокет. Учебник». В наши дни крокет — игра малоизвестная, но тогда она входила в моду (пик популярности пришелся на конец XIX века — в 1900 году крокет даже включили в программу Олимпийских игр!) — прежде всего в аристократической среде. Крокет сродни гольфу, но требует меньших физических усилий (да и поле требуется совсем небольшое), поэтому в него можно играть даже после плотного обеда, что немаловажно для завсегдатаев аристократических клубов. Исторически крокет ( croquet) — игра французская, но в Англию она попала не из Франции, а из Ирландии, куда в свое время ее завезли религиозные эмигранты-французы (скорее всего, в XVII веке) и где она была хорошо известна. В отличие от Британии второй половины XIX века в Ирландии в нее играли в основном простолюдины и мальчишки. Мальчишкой выучился играть в крокет и Майн Рид. И вот теперь, видя, что забава входит в моду среди аристократов, решил на ней подзаработать. Интересный факт: учебник он издал у «старого знакомца» Ч. Скита за свой счет, и, таким образом, авторские права остались у писателя. Расчет оказался верным — эта небольшая книжица (объемом менее ста страниц) пользовалась устойчивым спросом, и в 1860-е годы ее переиздавали почти ежегодно, что приносило автору небольшой, но довольно стабильный доход. Кстати, о доходах. Элизабет Рид вспоминает в своей книге о судебном процессе, который в середине 1860-х затеял, а затем выиграл ее супруг. Так вот, он был связан именно с правами на «Крокет». Мадам Рид писала: «Однажды, гостя в доме у своего приятеля, он обнаружил книжку под названием «Правила крокета», написанную неким «Любителем». Изучив ее, писатель понял, что это его собственная книга под иным названием. При продаже книгу вкладывали в коробки с оборудованием для крокета, а издал ее лорд Эссекс. Майн Рид потребовал объяснений и изъятия книги с рынка. Получив отказ, он обратился к адвокату, и в результате суд предъявил иск лорду Эссексу. Дело завершилось тем, что писателю выплатили 125 фунтов, а проигравшая сторона оплатила судебные издержки и уничтожила оставшиеся экземпляры».
Тогда же, в начале 1860-х годов, Майн Рид, который на протяжении всего «британского периода» сочинял исключительно крупную прозу, начинает публиковать и рассказы. С чем был связан этот возврат, казалось бы, к давно оставшемуся в американском прошлом жанру? Ответ на этот вопрос, скорее всего, также следует искать в материальном интересе, тем более что первыми рассказами, которые Рид опубликовал, были истории, впервые появившиеся еще на страницах филадельфийских «Гоудис ледис бук» и «Журнала Грэма». Впрочем, вскоре увидели свет и рассказы, написанные специально для публикации в британских журналах. Ясно, что Рид в общем-то никогда серьезно не относился к малому жанру. Симптоматично, что, хотя он и написал более двух десятков рассказов, при жизни никогда не пытался собрать и выпустить их отдельным изданием [67] . Главные книги его рассказов — «Пронзенное сердце и другие рассказы» и «Дерево-ловушка и другие истории» — были собраны и вышли уже посмертно, в середине 1880-х.
67
Единственный прижизненный сборник Рида «Вождь гверильясов и другие истории», изданный в 1867 году, был инициативой издателей. Он включал не только рассказы (например такие, как «Черный ягуар», «Сломанный мундштук», «Охота на индюков в Техасе»), но и «маленький роман» «Депар — спортсмен», а также несколько очерков.
Обращение писателя к короткой прозе являлось и объективным свидетельством изменений, которые происходили на викторианском литературно-издательском рынке. Они были связаны с постепенным удешевлением производства печатной продукции, с одной стороны, и с численным ростом среднего класса (и просто образованных людей) — с другой. В годы, когда Рид занимался литературной деятельностью, в жизни британцев все большее место начинали занимать литературные журналы — ежемесячные, двухнедельные, еженедельные. Они становились все более доступными по цене и постепенно вытесняли традиционные (и весьма дорогие!) ежеквартальники ( quarterlies) и ежегодники (annuals).Новые технические возможности делали периодические издания полиграфически более совершенными и дешевыми. С каждым годом их становилось все больше, и публика постепенно привыкала их читать. Хотя журналы публиковали и романы (в том числе и романы Рида), короткая проза вытесняла на их страницах крупные формы, все больше пространства освобождая для рассказа. Писатель не дожил до золотого века новеллы (1890–1910-е), но был свидетелем и участником (не слишком, правда, активным) его начальной фазы; его обращение к жанру в 1860-е и последующие годы — тому подтверждение. Однако будем справедливы: Майн Рид, сформировавшись как литератор в 1840–1850-е годы, все-таки под настоящей «литературой» прежде всего подразумевал роман, а к рассказу относился довольно пренебрежительно.