Мажор
Шрифт:
Накаркал!
Летя в кювет, оставалось только надеяться на хваленую защиту, не спасшую мать.
"И шлем, придурок, не надел!" - успела мелькнуть мысль перед ударом, выбившим дух.
Повезло.
Ощупывая исцарапанные, но целые руки-ноги, а главное - шею и голову, вынужден был признать - на мне отец не сэкономил. Даже у байка - его же подарка на шестнадцатилетие - только зеркало заднего вида треснуло. Он даже не заглох, все с тем же едва различимым гулом продолжая работать на холостых.
– Эй!
– раздался сверху испуганный девичий голос, - Вы там живы?
– Не твоими молитвами!
– огрызнулся я, выдергивая ботинок из жижи, скопившейся на дне канавы.
–
– дрожащим голоском отозвалась причина аварии, - И не слышала!
Ну, еще бы! Свои, да и соседей, тишину и спокойствие отец ценил больше всего, поэтому мой байк был оснащен самой лучшей звукопоглощающей защитой, неснимаемой в принципе. Снимаемой, конечно, но когда я понял, что для ее отключения придется разобрать и переделать полдвигателя, плюнул и оставил как есть. А свет я сам вырубил, потому что в сплошной стене тумана он не столько помогал, сколько мешал. Но это не мешало мне сейчас злиться на неожиданно выскочившую под колеса велосипедистку.
– Я сейчас спущусь, помогу!
– Стой, дура!
– Со своим окриком я запоздал - девчонка храбро ринулась на помощь, поскользнулась на первом же влажном кусте травы и кубарем полетела вниз. Пришлось бросаться наперерез и подхватывать эту катастрофу. И пусть я был тяжелее, но высота обрыва, а также масса, помноженная на ускорение, сделали свое коварное дело, опрокидывая меня обратно в грязь, заставив защиту сработать вторично.
– Вот бывают же такие дуры! Какого... ты сюда полезла?! Руки-ноги лишние?!
Во второй раз я увяз в грязи основательнее - и упал неудачнее, и дополнительный вес, разлегшийся у меня на груди, сказался.
– Слазь с меня!
– девчонка ойкнула и завозилась, поддав коленом по самому ценному, - Ё...!
– протяжно застонал я, не имея даже возможности согнуться.
– Ой, простите-простите!
– зачастило это чучело, добавляя мне локтем по челюсти.
– Замри, коза!
– скомандовал я, уже всерьез опасаясь за собственную жизнь - голова все глубже погружалась в отнюдь не теплую жидкую грязь, - Медленно и аккуратно отползаешь в сторону!.. Аккуратно, я сказал!
– рявкнул, когда острое девичье колено снова прошло в опасной близости от паха.
– Так! Крепко стоишь?
– тишина, - Я спросил - крепко? Чего молчишь, твою дивизию?!
– Я кивала!
– разобрал я сквозь всхлипы.
Она кивала!!! А сообразить своим умишком, что через забрызганные грязью стекла очков я ничего толком разобрать не могу - это выше ее понимания!!!
С трудом повторно выбрался из холодной хляби.
– Нда!..
– свет стоящего в конце улицы фонаря в канаву сквозь туман почти не добирался, но и так было понятно, что видок у меня тот еще. Холодная грязная вода текла с волос за шиворот, да и пока лежал, ее под куртку набралось немало. Джинсы на жопе промокли насквозь, трусы тоже, и через пояс похоже еще черпнул, и теперь жижа текла меж ягодиц, создавая впечатление, что я жидко обделался. Идти в таком прикиде домой - верный пересмотр нашего с отцом соглашения. Он еще как-то мирился с моими загулами, а пьяным на глаза ему я старался не попадаться, но такое происшествие без внимания с его стороны точно не останется! И хваленый платок-очиститель тут, пожалуй, бессилен.
Кстати! Потянувшись за чистящим артефактом, оного на привычном месте не обнаружил, а перед глазами как наяву встала сцена: вот Сашок вытирает брюки, вот, складывает аккуратно платок по стрелочкам - только в таком положении он заряжался, а вот... я отворачиваюсь, отвлекшись на шум, а он вороватым жестом складывает его себе в карман! И ведь если напомню завтра, то скажет, что машинально!
Дуреха-катастрофа
– Не реви!
– прикрикнул я на нее, не зная, что делать с женскими слезами, грозившими вот-вот политься потоком, - Считай, сегодня дважды со смертью разминулась. Один раз, когда я свернул, а один раз, когда поймал. Оба раза могла шею свернуть.
– Ты тоже, - тихо произнесла она. То ли узнала, то ли просто разглядела, что я ее немногим старше, но хоть выкать перестала.
– Я? Вряд ли. Давай выбираться отсюда.
Чуть дальше от нас обрывистый склон становился более пологим, и мы с трудом, но вылезли обратно на дорогу. Учитывая, что кроме байка, мне приходилось постоянно подпихивать это несчастье, то к концу восхождения о хмеле напоминало только несвежее дыхание. На кромке дорожного полотна остановился перевести дух и с ужасом заметил, что туман, подхваченный утренним ветерком, постепенно редеет. Ёпт! Как же все одно к одному-то складывается! Под прикрытием тумана я еще мог рискнуть вернуться в таком виде домой, но если он уже здесь в низине расходится, то в нашем квартале, стоящем значительно выше, наверняка уже не скроет! И даже если дядька Раф с Николаем промолчат, то любопытные соседи точно не пропустят такое событие и доложат отцу, еще и приукрасив детали - на нашей улице сплошь жили кумушки, которых хлебом ни корми, а дай только сунуть нос в жизнь других! И вставали они обычно рано-рано, нет чтоб поспать подольше!
Брошенный велосипед валялся на обочине. Из опрокинутой банки, стоявшей раньше в корзине, на землю натекла приличная лужица молока, которую нагло лакала бродячая кошка. Девчонка при виде этой картины опять собралась реветь.
Дура! За одно утро дважды чуть не попрощалась с жизнью, а собиралась устроить трагедию из-за пары литров молока!
– На!
– выгреб из кармана мелочь и протянул плаксе, - Купишь еще.
– Ты что?!
– отпрянула она.
– Из-за меня же, - мотнул головой на причину слез и брезгливо поморщился, когда грязные пряди хлестнули по лицу.
– Пойдем ко мне, отмоешься хоть немного, - произнесла она, затравленно глядя на протянутую ладонь с монетами.
А это мысль! Ухватил девчонку за руку, насильно вложил в холодную перепачканную ладошку деньги и скомандовал:
– Веди!
Ехать оказалось недалеко - буквально три дома. Запустив меня в едва теплую со вчерашнего вечера баню, девчонка исчезла, пропищав, что скоро вернется. И на фига она мне? Спинку потереть, что ли? Но вскоре забыл обо всем, добравшись до теплой воды. Кайф!!! На отходняке, да еще пока двигался, не замечал, как продрог, а тут разом застучали зубы, и с ног до головы покрылся мурашками.
На приведение себя в порядок потратил все остатки из прогретого бака - домываться и полоскать одежду пришлось в холодной воде. Кожаную куртку, как мог, оттер хотя бы снаружи, рубашку теперь только на выкид - жижа оказалась на редкость стиркоустойчивой, но добраться до дому - сойдет. Зато ткань на ней воду не задерживала, и достаточно было пары энергичных встряхиваний, чтобы она стала почти сухой. Открытым остался вопрос с джинсами. Полоскание в трех тазах им мало помогло, разве что грязь теперь не концентрировалась на задней части, а равномерно была распределена по всей поверхности. И, разумеется, сколько их ни выжимал, с них по-прежнему продолжала капать вода.