Меч Аркаима
Шрифт:
Воровской авторитет похвалил его и глубоко задумался:
– Значить дочь, говоришь, слушай? Этим можно воспользоваться.
Он сидел у костра, ковырял в нём веткой и думал.
– А что, слушай, нам фартит. Если похитить эту девку, её папаша сможет заставить Мусу поделиться добычей, а?
Кацо с Пронькой переглянулись, пожали плечами:
– Попробовать можно.
– Только там собака – напомнил грузин.
– Зачем боятся собаки, слушай? – сказал Клычгерий.- Будем держать нос по ветру. Я хочу сказать, что бы ветер на нас дул. Собака нас и не учует, слушай. Последим, посмотрим, фарт будет, уведём её, слушай, потребуем долю. Или всё! Ха-ха! Только, думаю, тот мужик нас проследил, слушай. Нам надо хитро отсюда убраться. Поменять стоянку.
– И ещё у них есть ружья – мрачно сказал Кацо.
Карачаевец взорвался от возмущения:
– Не пойму, слушай, что ты хочешь? Да? Что ты ноешь? Всё ноет и ноет! Да, у них есть карабины! Да, их семеро! И что дальше, слушай? Ты боишься? Пацаны погибли? Да? И ты в штаны наложил, да? Чем меньше нас народу, тем больше доля добычи! Это закон такой. Что ты как фраер какой дешёвый, слушай, да, ноешь? Ты вор, Кацо! Вор! Понимаешь?
– Понимаю. Да я просто так сказал, Герыч. Зачем так обидно говоришь?
– Что просто так?- сверкал злыми глазами Герыч.- Я глупый, по-твоему? Ничего не соображаю? Не-е, я не глупый, я умный и ещё хитрый. Не бойся, Кацо, со мной не пропадёшь! – и Клычгерий самодовольно рассмеялся.
Они начали сворачивать лагерь. Воровской авторитет распорядился потоптаться вокруг, что бы следов было как можно больше, затем обмотать ботинки еловыми ветвями, что бы не оставлять запаха и отпечатки следов после себя, и ещё срезать четыре жерди подальше от стоянки.
Уходя, положили перед собой две жерди, прошлись по ним, положили впереди ещё две жерди, перешли на них, предыдущие жерди подняли, перенесли их вперёд. Так они прошли метров двести, почти не оставляя следов. Потом разбросали жерди в разные стороны и направились вниз, к реке.
У реки нашли укромное место среди камней, травы и деревьев. Скинули там рюкзаки и оставили Проньку их охранять.
Клычгерий и Кацо отправились в лагерь своих противников похищать девушку. Шли осторожно, держались тени деревьев. Не доходя лагеря, они определили направление ветра и затаились в кустах с подветренной стороны. Довольно быстро определили, что в лагере только четыре человека и собаки нет, как нет Мусы и местного лесника или егеря.
– Нас ищут – догадался Клычгерий. – Ну, чем меньше народу, слушай, да, тем лучше.
Обитатели лагеря сидели у костра, разговаривали. Парни развлекали девушку. Её охотничий карабин безмятежно стоял под пологом у входа в палатку.
– Сколько тут торчать будем? – поинтересовался Кацо.
– Сколько надо, слушай – тяжело ронял слова Клычгерий.- Что тебе? Ты предлагаешь на лагерь напасть? Рано или поздно она останется одна. До кустов пойдёт, например. Тут мы её и зацапаем! Да?
Время тянулось медленно. Небо серело, грозясь дождём.
– Хотя можно и напасть, наверное, слушай? – задумчиво промолвил Клычгерий.- Чего ждать?
Ждать они решили удобного момента для нападения.
И дождались. Получилось так, что Наля села отдельно от ребят. Этим и воспользовались. Внезапно выскочили из своего убежища, Кацо схватил сзади девушку за шею, а на парней Клычгерий наставил автомат.
– Тихо! Тихо сидеть, слушай. Да? Кто дёрнется – стрелять буду! Да?
Наля хрипела и билась в руках грузина, а он тащил её в лес. Парни с изумлением, растерянно наблюдали за происходящим, даже и не думая дёргаться.
– С девкой ничего плохого не будет. Мамой клянусь!
– А мама есть? – спросил Мурад.
– Это не важно, джигит. Когда-то была. Муса придёт, пусть золото ищет. Половину золота ему, половина мне. По справедливости! Тогда девку отдам. До этого как за сестрой ходить буду! Ничего с ней не случиться, честью вора в законе клянусь!
– Нет уже воров в законе – сказал Афанасий. – Вымерли. Вор и закон – понятия не совместимые. Да и честный вор это какой-то нонсенс. Честность и вор – бред какой-то!
– Умный, да, слушай? Скажи, как я сказал! Всё! Отдам девку, обещаю. В целости, ха! И сохранности.
Пока шёл этот разговор, Кацо уволок Налю подальше в лес и скрылся из виду. Клычгерий не спеша, держа ребят под прицелом, последовал за ним, и, вскоре, то же скрылся за деревьями.
Начался мелкий серый дождик.
– А карабин то Налькин? – опомнился Афоня.- Что же вы джигиты?
– А ты, чего? – спокойно сказал Мурад. – Это мы обычно людей похищаем. А что бы у нас? Это с нами впервые. Растерялись. Правильно говорю, Алим?
– Это он так шутит, Афанасий, - пояснил Алим.- Нервы! Надо два костра разжечь, предупредить наших, что у нас неприятности.
– По-твоему похищение девушки всего лишь неприятность? – вскипел Афоня.
– Ну не так выразился. Чего, ты кипятишься? Давай костры разводить.
Вскоре два чёрных дыма поднялись в серое небо, извещая о случившейся беде.
ГЛАВА 24
Григорий Тарасович смотрел на ребят тревожными отчаянными глазами. Из-за спины его выглядывали Муса и Пётр. Ребята потупили взор. Афоня беспомощно развёл руками:
– Ну, так получилось … Не уберегли … У него автомат. Был. Обещал её не трогать.
– Если обещал, то не тронет – веско изрёк Муса. – Я его знаю.
– И что? – обернувшись к бывшему подчинённому, резко спросил Григорий Тарасович.
– Выручать будем - пожал плечами балкарец.
– Чего хотели?
– Золото. Они уверены, что золото есть и Муса найдёт его.
– Вот! – изрёк балкарец.
– Что вот? Дождь! Боюсь, Белка по следам ничего не найдёт.
– Ты найдёшь, батя. На ночь – куда мы пойдём? Надо ждать!
– У тебя дети есть, Муса?
– Есть.