Меч для Кащея, или Три дороги к Поклон-горе

Синякин Сергей Николаевич

Симеон тронул богатыря за плечо.

– Беда бедою,- невесело пошутил он,- а обедать надо. Закусим, чем бог послал, Илья Иванович?

– Ну, что ж,- Муромец встал, оглядел проплывающие под кораблем просторы.- Угощай, корабельщик, воздушными разносолами!

17. АЛЕША ПОПОВИЧ

Город винтообразно поднимался по склону горы к вершине.

По узкой тропе невозможно было проехать на коне и богатырю .пришлось спешиться. Окрестности города заросли сорной волчец-травой и среди травы копошились всяческие гады, похожие на копны сена: одни свистели, другие шипели, третьи испускали студеный холод. Заметив богатыря, все это воинство обратилось в бегство.

Алеша подошел к великому

по размерам змею, что лежал вокруг города и спал. Через змея была положена лестница из кипариса и по лестнице той было три надписи на разных языках и на русском гласила: "Вступай смело!" Попович вступил на лестницу и вошел в город, в котором не было жителей. Ворота в церковь трех отроков были открыты.

Богатырь привязал на площади коня, вошел в церковь и она наполнилась благоуханиями и дымами. В глубине церкви кто-то пел заунывно и невесело. Попович, пошел на звуки и вышел в зал. На столе белого бархата лежали гусли, дубинка, ковер диковенный и сапоги с высокими голенищами.

За столом сидел чернец и внимательно разглядывал лежащие перед ним предметы. Вид у монаха был растрепанный и все его поведение свидетельствовало о сильнейшем душевном волнении.

Иначе зачем бы чернецу смеяться и постукивать себя по лбу?

– Безумец!
– сказал чернец отсмеявшись.- Хотел я алгеброй гармонию проверить... Проверил. Ну и что? Сапоги-скороходы. Видно, что сапоги. А почему скороходы? Какие свойства обуславливают скороходность данной пары сапог? Фасон обыкновенный, материал тоже, а скорость необычайная. Бред какой-то! Или дубинка-самобой. Из дуба рублена, на земле таких дубинок пруд пруди. Что ее в воздухе держит? Что обеспечивает избирательность и прицельность удара? Глаз-то она не имеет! Что же обеспечивает ее самобойность?

Попович изумленно слушал чернеца. Диковинные слова тот говорил, диковинные дела измысливал.

– Ведь действует все, действует!
– чернец вскочил на ковер, взмыл на нем в воздух, описал круг по залу и вернулся на место.А как действует? У птицы крылья есть, они ее в воздух поднимают. А что заставляет летать эту старую тряпицу? И шерсть обычная и краски простые, а - летает!

Чернец уселся за стол, потянул к себе зазвеневшие гусли:

– Самоплясы... Я понимаю, что они играют. Но каким фокусом они народ заставляют плясать?

Он тронул струны и гусли заиграли сами по себе. Попович почувствовал, как непреодолимая сила сгибает одну его ногу, другую, выворачивает неестественным образом руки... и богатырь против воли своей пустился вприсядку вокруг выделывающего коленца чернеца. Буйное веселие завладело Алешей, чернец же, нисколько не удивившись его появлению, с придыханием объяснил Поповичу:

– Жизнь свою положил, чтобы разобраться почему ковер-самолет по небу летает, сапоги-скороходы куда хочешь несут, почему дубинка-самобой по твоему желанию любого оттузит, а гусли-самоплясы людей танцами насмерть замучить могут...

Музыка оборвалась и оба рухнули на скамью, судорожно дыша и переводя дух.

– А ты кто такой? Как попал сюда?
– спросил чернец изумленно.

Спустя час оба сидели за Скатертью-самобранкой и чернец, звонко хлопая по кольчужному богатырскому плечу, объяснял Поповичу:

– Убил я на постижение сути волжбы всю свою жизнь сознательную. И что же? Все неясно по-прежнему; гусли играют, дубинка меня однажды чуть насмерть не захлестала, с ковра-самолета едва не упал. Вижу, что все это на деле существует... Но почему? Вот вопрос! До сути хочется проникнуть, до естества самого!
– за разговорами чернец не забывал подливать в чаши душистую медовуху и становился с каждой выпитой чашей все косноязычнее и загадочней.

– К примеру, ковер-самолет. Садись и лети. Только

думать успевай. А как он дорогу находит? Откуда знает куда нести? А, кто ответит?

– А зачем тебе это?
– удивился Попович.- Я полагаю, что чудо оно и должно оставаться чудом. Чудо действует пока его изучать не начинают. Как начнут изучать и раскладывать, тут чудо и кончается!

Он подлил в чаши напитка. Рядом с чашей чернеца лежало кресало. Попович попробовал высечь огонь. Чернец очнулся:

– Положь кресало на место! Полцарства спалишь!

– Моложе меня целые царства завоевывали!
– обиделся Алеша.

– Государство завоевать и молокосос сумеет. Все завоевания от незрелости ума и души.

Попович положил кресало на место.

– А ты прав, богатырек,- сказал вдруг чернец.- Получается, что сижу я здесь, а настоящая жизнь стороной проходит. Кто со злодеями сражается, кто злато стяжает, кто любови рад, а у меня вместо жизни видимость одна. Знаний накопил... А что мне с ними делать? Вот ты меч-кладенец ищешь? А знаешь ли ты его историю? Сделан он по повелению царя Навуходоносора в Вавилонграде. Когда царя не стало, стал править страной его сын Василий. И пошли на город походом многие великие цари с полками своими. Прослышали они о смерти царя Навуходоносора и пришли своей поживы искать. Царь Василий приказал своим воеводам биться, но неравными были силы. Пришли тогда воеводы и князья царю челом бить. "Вынь, государь, аспид - меч отца своего и защити нас и царство Вавилонское от нашествия царев иноплеменных." Царь Василий им говорит: "Не помните разве, что заклят меч отцом моим до скончания веков и не повелел отец его вынимать из ножен?" Многими просьбами склонили царя вынуть меч. Снарядился он в доспехи, привязал меч к бедру и выехал из города на помощь войскам своим. И как соединился он с войском, решив биться, в тот же час меч-самосек выскочил из ножен и отсек царю Василию голову, и царей великих посек с войсками их, а с ними и все вавилонское войско, и женщин, и детей, и скот их. Опустел тогда великий город. Пришел тогда мастер, что меч выковал, взял он самосек и зарыл его под Поклон-горою на веки вечные. Наложил он на меч заклятие, что нельзя самосек для злых дел использовать, но в память о безвинно сгинувших жителях вавилонских постановил он, что тот, кто меч достанет для защиты Родины своей или иного правого дела, не пострадает более, а непобедим будет, покудо пользоваться мечом будет в целях праведных; в противном же случае много бед тот меч принести может...

Закончив сказ, припал чернец к чаше с брагою, а испив ее, сказал богатырю:

– Наговорился я с тобою, Попович, за шесть молчальных лет! Не надоело тебе меня слушать? Должен был я рассказать тебе историю меча-кладенца. А теперь, когда знаешь ты все, хочу я тебе подарок сделать. Бери богатырь, ковер-самолет, домчит он тебя куда тайно душа возмечтает.- Жестом чернец остановил Поповича.- Знаю, что не хочешь ты друга верного терять, коня богатырского. Дам тебе еще хрусталь горный. В одну сторону через него поглядеть - уменьшится предмет насколько тебе надобно, в другую сторону глянешь - станет он прежним. Человек с умом изворотливым много пользы для себя и для дела праведного поиметь может.

Чернец вяло махнул рукой.

– Прощай, богатырь. Поспать мне надобно, да собираться пора: чую я, что русскому воинству нынче и мудрец - в подмогу.

Послышался странный звук. Заколебалось пламя свечей и где-то у входа тревожно заржал конь.

– Что это?
– спросил Попович.

– Змей великий свистнул,- сказал чернец.- Некогда спать. Да и ты, богатырь, торопись - Кашей на Русь двинулся!

18. КАЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

Редко кто видел его веселым.

Хныге это увидеть довелось.