Меч Тамерлана
Шрифт:
Старик окинул зал суровым взглядом, заглянул в лицо каждого пришедшего, словно желая считать, с чем пожаловал тот в священное здание.
Велес выдержал его взгляд спокойно и с достоинством, знал: ему нечего скрывать. Склонил голову в приветствии, заметив, как за дальней колонной мелькнул силуэт опоздавшего. Он прошел мимо представителей земель, занявших лавки вокруг стола с циферблатом, и направился к единственному пустовавшему до этой минуты креслу. Прямая спина, вздернутый с вызовом подбородок и крючковатый нос – Велес из тысячи силуэтов
Родомир, глава совета родов, неторопливо проговорил:
– Братья и сестры! Вас собрали здесь долг и нависшая над каждым из нас и наших детей и подданных опасность. Думаю, каждый из вас уже столкнулся с ней или заметил предвестников наступающей бури. Кто-то из вас, возможно, гнал от себя пугающие мысли. Напрасно: промедление сегодня смерти подобно.
Зал зароптал. Словно ветер над беспокойным морем, над ним пронеслась тревога, но тут же стихла, натолкнувшись на непоколебимое спокойствие Родомира. Дождавшись воцарения тишины в зале, он продолжил:
– Равновесие нарушено! – Эти слова вызвали новую волну тревоги. Члены совета с удивлением переглядывались. – Наши земли пропитались Тьмой. Каждый из нас чувствует ее опасную близость. Кто-то, – он коротко посмотрел на Белеса, – предвидя будущую битву, уже начал выстраивать защитные барьеры. Кто-то обвинил соседа в разжигании паники и провоцировании Тьмы. Мы разделились. А значит, позволили себя ослабить… Тьма же никогда не дремлет. Она всегда рядом…
Родомир задумался, опустил голову на грудь.
– Равновесие нарушено, – прошептал он. И, снова обратившись к членам совета, проговорил громко: – От каждого из нас сейчас зависит, на какой чаше весов окажутся наши жизни.
Из зала раздался голос:
– Родомир, ты говоришь о мороке. Значит ли это, что наши силы должны быть направлены против него?
Велес вгляделся в говорившего: это был серебровласый Лифан, глава одного из южных родов. Он сидел наискосок, между царицей азиатских пустынь Азирой и Темновитом. Велес успел заметить улыбку, скользнувшую по лицу брата при этих словах и тут же старательно скрытую благоговейным почтением.
«Двуличная крыса», – подумал Велес и отвернулся.
– Сила каждого из нас состоит из морока, – с достоинством отозвался Родомир. – Он течет в наших жилах и питает наши корни. Мы не можем действовать против него…
Велес выдохнул, резко поднялся:
– Родомир, речи твои опасны! Слепое поклонение мороку лишает нас возможности защищаться. Между тем Лифан прав: нас ждет битва с самим Мороком… И о том я говорил тебе неоднократно и представлял доказательства: иссушенные колодцы, вытравленные селения, мор и голод в землях моих. Как и говорил о том, кто из нашего мира стоит за этими злодеяниями…
– Велес! – Родомир предостерегающе поднял руку, посмотрел сурово.
Русский царь лишь покачал головой, напомнив:
– Избегая правды, мы лишь ослабляем себя. Нам грозит опасность оказаться неготовыми к главной битве! И я просил созвать совет не для того, чтобы
Члены совета в одно мгновение стихли; казалось, даже воробьи под куполом внимательно прислушались к происходящему внизу. Велес задержался взглядом на лице брата – снисходительная усмешка скользнула по губам Чернобога и тут же погасла, но этого оказалось достаточно, чтобы понять: Темновит знает больше, чем говорит. Поглядывая на брата, Велес продолжил:
– Я призываю отбросить все распри и объединиться… Ради того, чтобы завтра наступило. Пусть не для всех, но для многих из наших народов.
Получилось, что он сказал это лично брату – он так и не отвел от него взгляд. Зал насторожился, наблюдая за их внезапной словесной дуэлью. Темновит лениво пошевелился, повел плечом:
– Кто же должен объединить нас? Позволь угадаю… – Он криво усмехнулся: – Это сделаешь ты, мой брат…
– Ты говоришь так, будто видишь во мне алчущего власти. Это не так… Я готов передать бразды правления любому из вас.
– И даже мне? – усмехнулся Темновит, медленно поднявшись и упершись кулаками в золотистую поверхность стола-циферблата. Взгляд его жалил.
Велес выпрямился:
– А ты уверен, что готов выступить за каждого из нас? И если потребуется, пожертвовать своей жизнью?
Темновит рассмеялся; от его голоса разбуженные воробьи снова засуетились и взмыли под свод здания.
– Да куда уж мне… Геройствовать и жертвовать – это по твоей части… брат, – Темновит скривился. – Справедливости ради стоит сказать, что жертвуешь ты обычно не собой, а кем-то еще: своим братом или… собственной дочерью…
Он не успел договорить: его голос утонул в возмущенных возгласах, Родомир прикрикнул, чтобы остановить перебранку. Но громче всех, перекрывая всеобщий гвалт, прозвучал грозный голос самого Белеса:
– Да как ты смеешь?!
– Смею, – Темновит смотрел с холодной ненавистью. – Именно я и смею. Потому что, в отличие от всех присутствующих, знаю о тебе гораздо больше, чем ты говоришь…
– О чем это он? – зашептались вокруг.
– … например, о двух девочках, судьбу которых ты решил в одночасье… Одну из них звали Гореслава, ты еще помнишь о ней? А о другой…
– Замолчи! Ты не смеешь! – Велес побелел от гнева, а руки сами собой потянулись к мечу.
Родомир успел предостерегающе окликнуть его.
Темновит хмыкнул. Окинув взглядом притихших членов совета, проговорил:
– Вы можете отдать моему брату свои жизни и не получить ничего взамен. Более того, вам даже ничего не пообещают, чтобы подсластить вашу бесславную гибель. Родомир сказал правду: наш мир рухнул. Его больше нет. С этого момента каждый сам за себя. И, Морок призываю в свидетели, нет силы, способной изменить ход событий.