Меч тамплиеров
Шрифт:
Прямо перед ними сквозь редеющий туман проступила гавань Фридрихсхафен. Справа — большая современная пристань для яхт. Мачты возвышались, словно верхушки сосен, разрывая в клочья призрачную мглу. Слева виднелся лес или парк, а над кронами деревьев блестели золотом купола христианского собора. А посредине — причал для парома, за которым начинался город. Здание вокзала из стекла и металла в стиле архитектурной школы Баухауз и городская библиотека позади него. Прожженный волк Холлидей сразу заметил и выделил черепичные крыши старых зданий, переживших
— Как на открытке! — восхитилась Пэгги.
— Поживем — увидим, — ворчливо отозвался подполковник. — Багдад раньше тоже воспринимался как город из диснеевских мультфильмов, а потом вдруг превратился в район боевых действий.
Паром миновал волнорез и устремился к причалу. Люди покидали верхнюю палубу, спускаясь вниз, к своим автомобилям. Даже шум двигателей парома, казалось, изменился, от рыка перешел к гулкой вибрации. Туман исчезал словно по волшебству, и яркое солнце озарило Фридрихсхафен. Холлидей не мог не согласиться — идиллическое место, вид для открытки.
— Пора! — сказала Пэгги, когда с парома на пирс полетели швартовы.
— Конечно! Пойдемте!
Холлидей отступил от релинга и по трапу направился к пассажирским сходням.
Может быть, очень скоро он узнает, почему сгорел дом дяди Генри и почему его друг Дерек Кэрр-Харрис получил пулю между лопаток. Только вначале нужно разыскать недорогую, но приличную гостиницу, и лишь потом приступать к осаде родового замка Келлерманов.
13
Если путеводитель, который Холлидей и Пэгги обнаружили в фридрихсхафенском гостиничном номере, не врал, замок Келлерманов был построен в тысяча сто пятидесятом году нашей эры графом фон Келлерманом-Пинцгау, владевшим близлежащими землями. Позже, в тысяча пятьсот двадцать шестом году, замок разрушили восставшие крестьяне, и с тех пор он лежал в руинах.
Новый замок Келлерманов, изящная постройка в стиле барокко, появился на склоне холма, ниже заросших подлеском и колючим кустарником развалин, в тысяча семьсот шестидесятом году благодаря стараниям графа Энтони фон Оттинген-Келлермана, правящего баварского принца Пинцгау и потомка древнего рода.
С тех пор и на долгие годы замок оставался местом обитания семейства Келлерман, а ныне стал еще и музеем и часто принимал в своих стенах ученых — исследователей каменного и бронзового веков — со всей Европы.
Поместье Келлерманов располагалось четырьмя милями севернее Фридрихсхафена у подножия крутого, покрытого дремучим лесом холма, и желающие могли к нему добраться по извилистой дороге-серпантину, которая вилась между деревьями и в конце концов заканчивалась на лугу. Рядом раскинулся сад, ухоженный и красивый. Чуть подальше — лабиринт из подстриженного кустарника и засыпанная гравием автомобильная стоянка.
— Выбирайтесь — приехали! — сказала Пэгги, открывая дверцу «пежо», арендованного два дня назад в Цюрихе.
День выдался теплый и сухой — никакого намека на мрачный туман, которым Бавария встречала их вчера. Холлидей закрыл автомобиль, и они направились к дому.
Поместье состояло из ряда двухэтажных зданий, крытых красной черепицей, с башнями и башенками. В плане они напоминали букву «L». Стены поросли плющом так, что уже и штукатурку не разглядеть. Стрельчатые окна обрамлены причудливой кирпичной кладкой, на карнизах лепнина, похожая на детский конструктор «Лего».
На лужайке Холлидей увидел ухоженное поле для гольфа, клумбы, полыхающие яркими цветами, и вылизанный — веточка к веточке, листок к листку — кустарник живой изгороди. Эдакий домик куклы Барби, только огромный. Фотографии подобных строений помещают на глянцевых разворотах журнала «Архитектурный дайджест».
— Хоть бы чуть-чуть мусора или самую малость беспорядка, — проворчала Пэгги. — Определенно, здешние хозяева просто помешаны на чистоте. Даже противно…
Они прошли по гранитным плитам и оказались у главного входа. Ключевой камень арки открытого дверного проема украшала резьба: геральдический щит с вертикальным мечом, лезвие которого обвивала изогнутая петлей лента.
— Очень любопытно, — прошептал подполковник, шагая через порог.
Войдя в широкий вестибюль, они прежде всего оплатили посещение музея у женщины-дежурной, одетой в аккуратную униформу, и получили по желтому пластиковому билету и брошюре-путеводителю на трех языках: английском, французском и немецком. А после по черно-белым мраморным плитам, звонко отвечающим на прикосновение подошвы, пошли дальше.
В музее было не слишком людно — всего несколько человек блуждали из комнаты в комнату со скучающими лицами, обычными для туристов, чей мозг уже избыточно перегружен впечатлениями и новой информацией. Судя по количеству посетителей, замок Келлерманов не входил в число обязательных для ознакомления памятников истории и архитектуры.
В брошюре говорилось, что в двух обширных комнатах левого крыла открыта экспозиция моделей поселений каменного и бронзового веков, найденных в окрестностях Фридрихсхафена и, в частности, рядом с холмом, где в Средние века стоял старый замок. А в меньшей комнате в правом крыле вниманию туристов представлены реликвии и экспонаты, принадлежащие роду Келлерманов.
— Честно говоря, — призналась Пэгги, — я не вполне представляю, что мы собираемся тут искать. Мы даже не знаем, бывает ли здесь Аксель Келлерман.
— Это не повод отказываться от посещения музея, — усмехнулся Холлидей. — Ознакомимся с историей здешних земель…
И он решительно повернул направо, в старую столовую.
Стены комнаты, от пола до высокого свода, покрывали панели из дорогих пород дерева. Дюжина хрустальных люстр свисала с потолка — места выхода электрических проводов декорировались барельефами, изображающими миловидных ангелов и пухлых купидонов.
Таким образом, старина в усадьбе Келлермана смешивалась с современностью.