Меченосец
Шрифт:
Это заняло лишь пару минут, после чего гигантская змея уползла, с трудом волоча отягощенное добычей тело.
– Это хорошо, – сказал Найджел, и Клея Фрайсгуда переломило от рвотных конвульсий. Гектор поспешил от него отодвинуться, а Найджел повторил: – Очень хорошо…
– Чего же хорошего? – отходя от Клея, спросил Гектор.
– Хорошо, что обезьяна упала раньше, чем мы спустились в балку, а то бы лиггер бросился на нас.
– Извините меня… – простонал Клей Фрайсгуд, с трудом поднимаясь на ноги. – Э… это было так неожиданно…
Не выпуская ножа, Найджел спустился на дно балки, а Гектор, с автоматом наготове, страховал его от нападения других тварей.
В близлежащие балки заползали не только водолюбивые змеи-лиггеры, но и двухметровые красные сколопендры, а также скорпионовые тагархоны, не боявшиеся пробежать два-три и даже пять километров.
Однажды тагархон пожаловал прямо в лагерь, разбитый у озера Манган. Он прокрался ночью и попытался сожрать свинью, которую накануне добыли и освежевали партизаны. Повар первым услышал подозрительные звуки и один оборонялся от трехметрового хищника, пока не подоспели другие бойцы и не прикончили чудовище из винтовок.
Но на этом приключения партизан не закончились.
Поскольку с консервами у озера Манган было плохо, продуктовой базы заложено не было, Нестор приказал повару готовить самого тагархона.
Мяса в полуторатонном монстре было предостаточно, но оно пахло тиной, а иногда даже сточной канавой. И как ни старался повар засыпать бульоны душистыми специями, бойцы взбунтовались, и оставшуюся тушу пришлось выбросить в озеро, где с ней быстро покончили другие тагархоны.
– Ну что, никого больше не видите? – спросил снизу Найджел, собираясь встряхнуть одно из многообещающих сливовых деревьев.
– Я ничего не вижу! – доложил Гектор, внимательно осматривая балку при свете угасающего дня.
Клей Фрайсгуд тоже хотел что-то сказать, но его снова скрючило, и он упал в траву, выблевывая остатки скудного обеда.
Найджел ударился о дерево, с него посыпались янтарно-желтые, спелые сливы. Не удовольствовавшись этим, он перешел к другому дереву и, ударив по его гибкому стволу, обрушил десятки еще более спелых плодов.
Не забывая осматриваться, Гектор с автоматом поспешил вниз, а вскоре к нему присоединился и оклемавшийся Клей Фрайсгуд.
Еще через несколько минут Гектор, Найджел и Клей уже возвращались к месту привала с карманами и продуктовыми контейнерами, набитыми сладкими янтарными сливами.
– Станови-и-ись! – послышалась команда, и бойцы стали выстраиваться в колонну.
– Последний переход, камрады! Еще час – и встанем на ночлег! – пообещал командир группы, но ему никто не ответил. Все и так знали, что скоро ночлег.
62
На ночлег встали, едва начало смеркаться, и в воздухе запахло шашками-репеллентами, пары которых отпугивали любую живность, от насекомых и змей до пресмыкающихся гигантов.
В пятидесяти метрах от места ночевки несла свои воды Желтая Риорда, несколько бойцов отправились на берег, чтобы получить к ужину свежую рыбу.
Четверо разведчиков, как только стемнело, ушли в чащу. Увидев это, Гектор стал лучше понимать их особый статус и кажущуюся беспечность. Уставшая группа могла отдохнуть, а эти бедняги уходили в ночные джунгли, и неизвестно, с кем им там приходилось сталкиваться, причем безо всяких репеллентов.
Между тем Клей Фрайсгуд решил, что уже принят в небольшую ячейку партизанского сообщества и, собрав веток, пришел укладываться рядом с Гектором и Найджелом.
– Вы меня извините, Геккон, но я бы хотел задать вам несколько вопросов, – сказал он, при свете фонаря устраивая постель.
– Конечно, приятель, никто не возражает, – ответил за Гектора Найджел, ухмыляясь в сумерках и представляя недовольную физиономию своего камрада.
– Послушайте, Геккон, как вы относитесь к теории общественного паразитизма? Разумеется, я имею в виду выводы Теодора Брассета, а не этого выскочки Сколлета. Полагаю, вы тоже не принимаете Сколлета всерьез?..
Гектор вздохнул, сдерживая себя, спросил:
– А чего это ты меня каким-то Гекконом называешь? Я тебе что – ящерица?
– Упс… А это разве не ваше прозвище?
– Нет, это не прозвище…
– Но ведь вас так называет камрад Найджел, поэтому я подумал… А что же тогда означает «Гек»?
– Гек – это Гектор.
– Упс. Извините, камрад. Ну, значит, Гектор, так даже приятнее, значительно приятнее.
– А где твои сапоги, камрад Клей? – сдерживаясь, чтобы не засмеяться, спросил Найджел.
– Они там, возле трухлявого пенька… А почему вы спросили, камрад Найджел?
– Просто так. Чтобы знать, если что…
Пару минут никто не разговаривал, были слышны лишь доносившиеся с реки звуки, а еще гуканье лесных голубей – больших птиц с вкусным мясом. Они жили на верхних ярусах леса и питались семенами.
– Скажите, Гектор, а вас ждет дома какая-нибудь девушка? – спросил вдруг Клей. Неподалеку кто-то громко выпустил газы, со всех сторон понеслись остроты. Когда обсуждение этого события закончилось, Клей снова задал свой вопрос:
– Ждет ли вас возлюбленная, камрад Гектор?
– Не было у него никакой возлюбленной, его даже парень бросил, – подал голос Найджел, и это снова вызвало всеобщее веселье.
– Послушай, Клей, тебе что, плохо спится? – стараясь не грубить, спросил Гектор.
– Я только хотел спросить у вас совета, камрад Гектор…
– Какого совета?
– Можно я буду говорить потише? – понизив голос, проговорил Клей и оглянулся на устроившихся неподалеку партизан.
– Сделай милость.
– Камрад Гектор, я хочу задать вам вопрос, ответ на который очень важен для меня, – прошептал Фрайсгуд.