Мегамир
Шрифт:
— Это в самом деле важно?
— Если получилось не случайно, — ответил Кирилл осторожно. Он в последнее время чувствовал себя стесненно с бравой десантницей, отводил глаза, непривычно тщательно подбирал слова. — Пусть не такой интеллект, как у шимпанзе, но все-таки такой уровень обучаемости... Правда, еще никто не проводил здесь опыты.
Саша сказала с готовностью:
— Кирилл Владимирович, вы не стесняйтесь, командуйте нами. Мы с Дмитрием двужильные, потянем.
Кирилл отвел глаза от страшных шрамов на ее ногах, правой руке, сказал потухшим голосом:
— Ничего
На станцию Дмитрий и Саша являлись к ночи. Утром исчезали раньше, чем к Кириллу возвращалось сознание. Дмитрий продолжал обучать муравья Диму доставать гусеницу, а нетерпеливая Саша, покинув на время кормушку, не выходила из центральной, что находилась глубоко под землей, камеры компонотусов. Муравьи стояли плотной кучей, головами к центру, никто не шевелился, даже сяжки почти не двигались. Здесь собралось около пяти сотен, и так они заседали, вернее, заставили на своем вече уже третьи сутки. Запах не менялся, сяжками не переговаривались... Обмениваются мыслями телепатически? Но их руководитель начинает дергаться при одном упоминании о телепатии. Может быть, он не прав, но Кирилл — начальник. Надо, чтобы даже их мысли шли с его мыслями в ногу... Да и вообще приятно, когда твои мысли идут вместе с его мыслями. Даже чуть-чуть следом.
На третьи сутки в глубины муравейника спустился Кирилл, отыскал Сашу.
— Как дела? — спросил он.
Саша висела, растопырившись, на потолке, всматриваясь в застывших муравьев. Ее лицо в слабом свете гниющей древесины было бледным, глаза казались темными провалами.
— Я уже близко к разгадке... — прошептала она. — Остался шажок...
— Не ты одна, — утешил ее Кирилл. — Аристотель был уже на полшажка, Карл Линней, Ниландер, Рузский, Чашечников... Там Забелин вызвался тебя сменить.
— Забелин?
— Да. Товарищ начинает интересоваться не только лазерами. А ты займись наверху, а то Дмитрий вырвался на полкорпуса вперед.
Когда вышли на залитое ярчайшим солнцем деревянное плато, к ним понесся огромными прыжками, при каждом шаге высоко взлетая в воздух, Забелин. Молодой, крепкий, брызжущий энергией. Саша косилась на него ревниво, и Кирилл, желая сделать ей приятное, сказал строго:
— Так нельзя прыгать, любая стрекоза схватит! И чем вы так испачкались, как мясник? Не забывайтесь, Муравьи — чистюли. За плохо вымытые руки могут разодрать на лоскутики. Вымойтесь, проферомоньтесь. Пренебрежение к правилам не бесстрашие, а нечто другое.
Саша сияла, а Забелин, недовольно бурча, отправился приводить себя в порядок. Кирилл бросился головой в бездну. Саша прыгнула следом, обогнала, точнее, спланировала поближе к муравьиной тропе Дмитрия. Вокруг самого Дмитрия громоздились такие россыпи крупных глыб, что хватило бы выстроить новую Трою. Всю неделю Дмитрий, обучая муравьев личным примером, строил с муравьиным усердием причудливые вавилонские башни и тут же рушил их, уподобясь разгневанному богу.
Он весело оскалил белые зубы на еще больше потемневшем от загара лице:
— Дела идут, контора пишет! А знаете, Димка все чаще вертится возле меня. Признал своего, паршивец!
Саша сказала ревниво:
— Мой
— Среди муравьев?
— И среди людей. Разве что к Кириллу Владимировичу относится с большим почтением.
— Ну, — протянул Дмитрий, — Кирилл на особом положении! Нас больше любят, зато его больше уважают... Даже муравьи.
Кирилл хмуро подумал, что комплимент довольно сомнительный. Его и раньше уважали, даже Климаксов, а муравьи в аквариумах так вообще, наверное, почитали за муравьиного бога. Но радости это не принесло, счастья — тем более.
— Активные фуражиры, — сказал он подчеркнуто педантично, — а Сашка и Дима активные, не только наиболее развитые, но и более любознательные из муравьев, — встретив новое явление, а вы новое явление, непременно исследуют на предмет потенциальной опасности для муравейника или пользы...
Дмитрий жизнерадостно отмел строгую науку:
— Кто поверит такой тарабарщине? Наши тезки привязались к нам потому, что мы хорошие парни!
Хороший парень Саша победно посмотрела на мирмеколога. Бешеное солнце словно бы плавило бугры сизых шрамов, они спускались, выравнивались, оставляя широкие мертвенно-белые следы, и ноги Саши казались перепачканными белой глиной. Только лицо ее оставалось чистым, если не считать белесого шрамика на щеке, да глаза стали еще крупнее, потеряли холодный прицеливающий прищур, в них временами мелькал намек на теплоту, понимание.
Теплые ладони воздуха покачивали гусеницу над головами муравьев соблазнительно, провоцирующе. Муравей Дима тоже суетился, двигал сяжками, поднимался, щелкал жвалами. Дмитрий похлопал Диму по литой башке, похожей на башню танка: «Учись, дурень, доктором наук станешь». Положил самую большую глыбу под раскачивающейся гусеницей. Дима выжидающе посмотрел на Дмитрия, и тот нетерпеливо вспрыгнул, патетическим жестом воздел руки к гусенице.
Муравьи метнулись к нему, Дмитрий полетел кубарем вместе с глыбами пирамиды. Саша язвительно хохотала, но Дмитрий, поднявшись, сообщил неунывающе:
— В моей группе парни сообразительные! Не таких натаскивал. Как-то дали мне стадо допризывников...
Пока он рассказывал о педагогических талантах, муравей Дима попрыгал без толку под лакомством, вернулся к людям. Возможно, тоже привлеченный рассказом тренера и необходимостью исследовать новые явления. Между сяжек у муравья Димы сидел крохотный муравьиный кузнечик, он деловито покусывал Диму за нижний членик антенны. Дима довольно двигал сяжками, выгибал шею, чуть ли не прикрывая глаза от удовольствия.
Вдруг кузнечик щелкнул задними лапками. Дмитрий не успел отшатнуться, как маленькое чудовище ляпнулось ему на голову. Кузнечик тут же лягнул его по уху крепкими лапами, прыгнул обратно. Ксеркс угрожающе раздулся, недовольно глядя на людей, но кузнечик устроился на прежнем месте, и Дима снова вернулся к нормальным размерам. В мощных челюстях кузнечика, непривычно огромных для такого маленького монстрика, бился отвратительный клещ с раздутым от крови брюшком.
Дмитрий недоверчиво потрогал шею. Пальцы нащупали вздутость. Саша повернула его к себе спиной, ахнула, увидев кровавую гематому.