Мегрэ напуган
Шрифт:
– Прежде всего позвольте сделать снимок? Я корреспондент "Уэст-Эклер", нашей региональной газеты. Заметил вас ещё на вокзале, но не смог сразу же сконтактировать. Итак, они вызвали вас, дабы прояснить дело Курсона.
Молниеносная вспышка. Щелчок затвора.
– Комиссар Ферон нам ничего насчет вас не сообщал. Как, впрочем, и следователь.
– Я тут не ради указанного вами события.
Рыжий субъект улыбнулся с видом собрата по ремеслу, которого на мякине не проведешь.
–
– То есть?
– А то, что вы здесь неофициально. Все понимаю. И тем не менее...
– Никаких "тем не менее"!
– Но Ферон мне заявил, что сейчас примчится сюда - вот вам и доказательство.
– Кто такой Ферон?
– Комиссар полиции Фонтенэ. Едва углядев вас на вокзале, я мигом позвонил ему из автомата. И он ответил, что мы увидимся в отеле.
– Здесь?
– Само собой. А где же ещё вы могли бы разместиться?
Мегрэ, допив бокал вина, вытер салфеткой рот и проворчал:
– Кто такой этот Верну де Курсон, с которым я ехал в одном купе из Ниора?
– Точно, он был в том поезде. Это шурин.
– Чей?
– Курсона, которого убили.
Мелковатый брюнет, вторгнувшийся в свою очередь в гостиницу, тут же засек обоих беседующих.
– Привет, Ферон!
– воскликнул журналист.
– Добрый тебе вечер. Прошу меня извинить, господин комиссар. Меня не проинформировали о вашем приезде, а посему я вас не встретил. После изнурительного рабочего дня, мирно сидел за столом, как неожиданно...
И он показал на рыжего.
– Тут же выскочил на улицу и...
– Я уже сказал этому молодому человеку, - вздохнул Мегрэ, отодвигая тарелку и берясь за трубку, - что не имею никакого отношения к вашему делу Курсона. Оказался в Фонтенэ-ле-Конт по чистейшей случайности с целью пожать руку своему давнему другу Шабо и...
– А ему известно, что вы здесь?
– Он должен был ожидать меня с четырехчасовым поездом. Убедившись, что я не прибыл, наверное, подумал, что появлюсь лишь завтра, а то и вовсе, мол, изменил свои планы.
Мегрэ поднялся из-за стола.
– А теперь с вашего позволения пойду поприветствую Жюльена, прежде чем завалиться спать.
Комиссар полиции Ферон и репортер, оба, пришли в замешательство.
– Вы действительно ничего не знаете?
– Не имею ни малейшего понятия.
– И не читали газет?
– В течение трех дней организаторы Конгресса и Торговая Палата Бордо не дали нам ни минуты передышки.
Они, полные сомнений, переглянулись.
– Вы знаете, где проживает следователь?
– Конечно. Если только город не изменился со времени моего последнего визита к Шабо.
Они никак не могли решиться оставить Мегрэ в покое. Даже не тротуаре встали по бокам.
– Месье, имею честь откланяться.
Журналист настаивал:
–
– Ничегошеньки. Всего хорошего, господа.
Комиссар втянулся в улицу Республики, пересек мост и на всем пути до Шабо не встретил и пары прохожих. Его друг проживал в старом доме, которым молодой Мегрэ так в свое время восхищался. С тех пор он ничуть не изменился - весь из серого камня, крыльцо в четыре ступеньки, высокие окна с квадратиками форточек. Сквозь задвинутые шторы пробивался слабый свет. Он позвонил и вскоре услышал цокот мелких шагов по вымощенному белой плиткой коридору. В двери приоткрылся глазок.
– Дома ли месье Шабо, - спросил он.
– Кто там?
– Комиссар Мегрэ.
– Это действительно вы, месье?
Он узнал голос Розы, бессменной в течение тридцати лет горничной Шабо.
– Сейчас открою. Потерпите чуток, пока я сниму цепочку.
Одновременно она крикнула куда-то во внутренние покои дома:
– Месье Жюльен! Это ваш друг, господин Мегрэ... Входите, входите... Хозяин побывал сегодня после обеда на вокзале... И был разочарован, не встретив вас. Как же вы добрались?
– Поездом.
– Вы хотите сказать, что ехали вечерним омнибусом?
Дверь наконец открылась. В хлынувшем наружу оранжевом свете предстал мужчина высокого роста, худой, слегка сутуловатый, одетый в домашнюю куртку их велюра каштанового цвета.
– Ты ли это?
– воскликнул он.
– Конечно я. Просто не успел на нужный поезд. И сел в первый попавшийся.
– А где багаж?
– В отеле.
– Ты с ума сошел? Надо послать за ним. Договорились же, что остановишься у нас.
– Послушай, Жюльен...
Странно все же. Почему-то Мегрэ был вынужден делать над собой усилие, чтобы называть бывшего однокашника по имени, да и звучало оно для него необычно. Не получалось даже спонтанного обращения к Шабо на "ты".
– Заходи! Надеюсь, ещё не ужинал?
– Уже. В "Отеле де Франс".
– Мне предупредить мадам?
– прервала их Роза.
Мегрэ тут же вклинился.
– Думаю, она уже почивает?
– Только что поднялась к себе. Но ложится она не раньше одиннадцати, а то и в полночь. Я...
– Ни за что на свете. Я запрещаю её беспокоить. Увидимся утром.
– Она будет недовольна.
Мегрэ прикинул, что мадам Шабо должно было быть сейчас не меньше семидесяти восьми лет. В глубине души он сожалел, что пришел сюда. Тем не менее послушно пристроил утяжеленное впитавшейся влагой пальто на старинную вешалку и проследовал за Жюльеном в его кабинет, в то время как Роза, которой самой уже перевалило за шестьдесят, ожидала распоряжений.
– Что будешь пить? Выдержанный коньяк?