Механический Зверь. Часть 3. Невидимый Странник
Шрифт:
— Помню, однако его сочли непригодным из-за того что о трансформации слишком давно все знают и такой жест будет скорее сочтен слабостью, что с большой вероятностью не остановит, а только раззадорит нападающих. К тому же о трансформации они смогут узнать от кого угодно если захватят страну.
— А если предложить нечто совершенно новое, о чем никто и никогда не слышал? — Лаз, словно маленький дьяволенок на левом плече, вкрадчивым голосом начал расписывать радужные перспективы своего варианта развития событий. — Сказать, что в случае заключения мирного соглашения Кристория готова обучать всех желающих не только трансформации, но и зачарованию. Разрушать что-то уже никому не будет выгодно. Пусть зачарованию пока не обучен никто в Кристории, но у нас лучшая база для обучения теоретической магии
— А ведь может сработать… — задумчиво пробормотал Гатис, остановившись у книжного шкафа. — Ты конечно расписал все слишком красиво, но эта идея кажется первой дельной за все время.
— Ну тогда я пойду, вы пока все обсудите, а когда что-то решите, скажите Савойну. — подхватив свой футляр, Лаз, подмигнув на прощание немного оторопевшей от такого Леттиции, выпрыгнул в раскрывшееся прямо перед ним окно.
Глава 28
Пожалуй, Лазарис был одним из немногих людей, кому свидетельство об окончании магической академии было не нужно из-за того, что к моменту окончания официального срока учебы он уже перерос все чему его могли научить. Однако саму церемонию пропускать он и не думал, в конце концов, почему бы и нет, хуже от этого точно не будет.
Пять лет с момента поступления были странными. Произошло столько всего, сколько многим не увидеть за целую жизнь, но вот они все… почти все стоят в парадных костюмах и платьях и ждут момента официального выпуска из Дома Магии. В вотчине Савойна, в отличие от земных университетов, не было такого понятия как диплом, как не было и градации оценок. Либо ты закончил академию, либо нет. С другой стороны, тут все факультеты обучали серьезных специалистов, в девяноста процентов случаев остававшихся на выбранном поприще на долгие годы и на многих студентов уже положили глаз соответствующие организации. Досье на самых перспективных выпускников начинали составляться за месяцы, а в некоторых случаях даже за годы до этого дня, так что без дела закончившим свое обучение молодым людям сидеть не придется.
Стоит ли говорить, что на уникальный класс магов, собранный из лучших из лучших со всей страны, многие начали облизываться еще в первый год их учебы. К счастью для ребят и к сожалению для множества рыщущих вокруг Дома Магии голодных волков, Савойн очень строго относился к тому, чтобы его студентов не пытались завербовать до окончания обучения и если узнавал о попытках, виновных ждало крайне серьезное наказание. Так что академию студентам высшей группы факультета магии дали закончить спокойно.
Прошло целых пять лет и ребята сильно изменились.
Черныш, он же Тиммилини, перерос свой вызывающий наряд и сейчас выглядел вполне обычным парнем, разве что немного мрачным и чересчур серьезным для такого праздника.
Жарди Шинил, как и ее подружки, выросла в прекрасную девушку, к которой уже приходила свататься, кажется, половина мужского состава академии, включая парочку молодых преподавателей. Однако, к огромному сожалению кандидатов, Рыжик отказала им всем без какого-либо объяснения причин, а спрашивать никто не решался, чувствуя на плече медвежью хватку Джи Даза.
Варвар, кстати, за эти годы еще немного подрос, хотя это казалось бы невозможным, а в ширине бицепсов и вовсе перещеголял себя старого чуть ли не в полтора раза, уже практически полностью превратившись в самого настоящего медведя. Бороду свою он прекратил сбривать еще год назад, как и стричься под ежик, так что сейчас, стараниями Малютки, повсюду на голове парня можно было найти множество маленьких косичек.
Алексис, единственная из компании кроме Лаза, кто пока не достиг совершеннолетия, тем не менее уже довольно давно числилась в качестве девушки Варвара и парень был готов оторвать что-нибудь любому, кто осмелится сказать про нее хоть что-то нехорошее. Сейчас почти не выросшая в росте с первого курса Малютка
Второй по гармоничности парой были Рыцарь со Штучкой. Эти двое до сих пор не поженились лишь по той причине что хотели видеть Лаза на своей свадьбе. Но он сначала исчез, а после возвращения почти все время где-то пропадал, то с Савойном, то в Апраде, то еще непонятно где. И только недавно, когда парень вернулся в Академию ради этой самой церемонии, им удалось его отловить достаточно надолго, чтобы обо всем рассказать и взять обещание быть шафером Лазарга на свадьбе.
Лани с Сарифом сегодня оказались разлучены, девушка, так почти и не видевшая брата после его возвращения, привязалась к Лазу хвостиком и ходила за ним целый день, давая побыть в одиночестве только в ванной. В обычное же время они с Эльфом были почти неразлучны, с учетом того что у обоих было одно сродство к стихиям и оба выбрали примерно одинаковое направления развития магии, парочка была вместе чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. После того как Сариф так долго не решался признаться Лани в своих чувствах, они, казалось, старались наверстать все упущенное время как можно раньше. Правда, что было особенно забавно с учетом их предельной близости, Эльф оставался все таким же нерешительным в любовных вопросах, каким был пять лет назад, уже дежурной стала шутка что предложение в их паре будет делать Лани, как и то что именно она будет мужиком в семье. Хотя, надо все-таки отметить, что подобную робость Сариф сохранил исключительно по отношению к своей любимой, в обычной жизни он уже давно стал очень ответственным и мужественным молодым человеком.
И, наконец, последний из этой странной разношерстной компании, Лазарис Морфей, сейчас оглушительно свистевший в два пальца из-за слишком долгого отсутствия оратора на трибуне, как и многие другие выпускники вокруг. Два последних года научили его тому, что далеко не всегда нужно быть, а тем более казаться серьезным. До сих пор его любимым времяпровождением было тихое сидение в любимом кресле и наблюдение за происходящим вокруг, однако Лаз понял, что это далеко не все. Так что сейчас он просто отпустил всю свою серьезность и просто искренне смеялся, слушая как Малютка, встав Варвару на плечи, с предельно серьезной мордашкой кричит: «Мы ведь можем просто взять и уйти…!»
Футляр с доспехом, ставший залогом его победы над Савойном, Лаз оставил в комнате, сейчас он был ни к чему. Совершенно также ни к чему были мысли о полутора месяцах, проведенных в нон-стоп лекциях по магии зачарования для самых серьезных ученых и сильнейших магов, доводивших даже его улучшенное во много раз тело до истощения, как физического так и морального. О ставших рутиной визитах к королю Гатису, который после получения отчета аналитиков о вероятных перспективах использования артефактов, начал относиться к парню как к несущей даже не золотые, а сразу алмазные яйца гусыне. Как и о том что за все время с возвращения Лаз побывал дома от силы раза три-четыре, да и то кроме первого раза все было в страшной спешке и за воротами всегда ждал правительственный экипаж. Сейчас он отдыхал. Сейчас и потом еще минимум неделю, потому что основные вещи о магии зачарования услышали все кто должен был и парню предоставили-таки небольшой отпуск. В какой-то степени, как бы плохо это не звучало, но Лаз пару раз уже подумывал о том, что неплохо было бы этой войне начаться пораньше, может быть тогда ему дадут отдохнуть.
Наконец, под общий смех и улюлюканье, на высокой эстраде показались первые взрослые. Выпуск, естественно, был общим, так что преподавателей было также довольно много. Разные факультеты, разные дисциплины, многие из которых вел не один человек… когда человек попадал на территорию Дома Магии впервые, обычно на глаза попадались только студенты, однако сейчас на специально подготовленном возвышении свои места занимали более сотни человек и это был далеко не полный преподавательский состав. Учителя улыбались, со многими студентами за прошедшие пять лет у них сложились довольно дружеские отношения, так что на свист никто даже не думал обижаться. Тем более что он стих сразу после появления первого преподавателя.