Мелкие случаи из личной жизни
Шрифт:
Когда это состояние миновало, оба поднялись и пошли по квартире, собирая разбросанные вещи. Выяснять отношения не хотелось, да и не нужно было. Кто виноват и в чем? Какая разница? Теперь это было уже никому не интересно. Совершенно опустошенные, они посидели немного в обнимку, после чего Татьяна ушла домой. Сергей ее не удерживал. Ему нужно было прийти в себя и собраться с мыслями.
В самом деле, ничего подобного он от себя не ожидал. Он очень рассердился на Таню, особенно когда она на его справедливые упреки бросила трубку и отключила телефон. Два дня подряд он давал себе слово порвать с ней. А что делать, раз она так наплевательски к нему относится?! Он представлял себе, что ей скажет, оттачивал в уме свою речь. Из-за этого совсем не мог собраться с мыслями и настроиться на редактуру. Решив взять
На следующий день Таня пришла снова и все было как обычно, и в то же время не совсем как обычно. Никто не ссорился и не мирился, не выяснял отношений. Как будто ничего не было. Но оба знали, что было. Недосказанность прибавляла сексу остроты.
Новый год неотвратимо приближался. Типография работала с предельной нагрузкой, тонны сувенирной продукции кочевали по помещениям, по дороге покрываясь логотипами, а потом лихорадочно грузились в машины и исчезали в темной заснеженной Москве. Курьеры носились из офиса в офис, сгибаясь под тяжестью подарков.
Таня благодарила Бога и собственную предусмотрительность: она составила план-график предновогодней недели еще в октябре, а сувенирами и календарями запаслась вообще летом. Теперь все происходило само собой, руководившей рассылкой Марине оставалось только сверяться со списком и вычеркивать уже поздравленных. Таня подписывала последние в этом году акты и счета-фактуры. Еще четыре дня, и они с сыном улетят в Прагу. Беспокоил Сергей. Хотя она ему сто раз объяснила, что поездка давно запланирована, он был недоволен и не пытался это скрыть. Понятно, он не может лететь с ними. И дело даже не в том, что ему это не по карману. Просто Таня не была готова представить его близким как своего мужчину. Толик знал о существовании Сергея, даже пару раз видел из вместе, но не проявлял желания познакомиться с «маминым хахалем». Так он назвал его в разговоре с бабушкой, о чем та поспешила сообщить любимой внучке. После этого навязывать сыну так называемого «нового папу» она не решалась.
Вот теперь она летела в Чехию, а Сергей оставался в Москве.
Виктор был доволен. Перед ним лежал новый еженедельник, такие точно сейчас курьеры разносили по офисам партнеров вместе с календарями и бутылками шампанского. Татьяна не подвела, все было выполнено в срок. Отличные календари, красивые открытки, еженедельники и симпатичные зажигалки в чехольчиках радовали глаз и сердце. Ему было необъяснимо приятно на них смотреть. Они напоминали о Татьяне, казались приветом от нее, несмотря на то, что он доподлинно знал: ни одной из этих вещиц она и пальцем не коснулась. Даже в глаза их не видела. А вот поди ж ты!
Сейчас Виктор, как полководец перед битвой, проверял еще раз все пункты своего плана освобождения. После нового года Лера должна исчезнуть из его жизни. Он купил ей путевку на Канарские острова. Лера теперь все время щебетала, пробуя на вкус звучные слова Тенерифе, Гран Канария. Байя Принчипе Сан Фелипе. Она летела завтра рано утром, он должен был присоединиться к ней послезавтра. Планировалось, что они там вместе встретят Новый год. На самом деле Витя на Канары не собирался. Выдумал такой раздельный перелет, отговорился навалившимися перед праздниками срочными делами чтобы наконец разделаться с несносной тиранкой. Улететь оттуда сразу как ей станет ясно, что он остался в Москве, она не сможет, билеты поменять не так то просто. Да и он не собирался сидеть и дожидаться разъяренной фурии. Завтра вечером придет слесарь, поменяет замки. Новая сим-карта уже куплена. Да и в Москве на праздники Витя оставаться не собирался. В ящике стола лежал билет до Праги. Он погладил его глянцевую обложку. Прага — небольшой город. Найти там Таню будет несложно. Не удастся поухаживать, так хотя бы просто пообщаться. Он спинным мозгом чувствовал: с этой женщиной не стоит торопиться.
Тридцать первого числа Таня поздравила своих сотрудников и распустила на праздники. Заехала в магазин, отстояла огромную очередь и купила продукты по списку. Потом заторопилась домой. Там ждала Залина, милая женщина, беженка с Северного Кавказа, которая убиралась у нее в доме два раза в неделю. Обычно Таня с Залиной не встречалась, просто не совпадала по времени, оставляла конверт с деньгами, и все. Но на Новый год надо было поздравить домработницу, сделать ей хороший подарок и договориться о том, чтобы она присматривала за бабушкой в ее отсутствие.
Когда она пришла, бабушка, Толик и Залина сидели на кухне и чинно пили чай.
Татьяна присоединилась к компании, выпила чашку крепкого чая с бергамотом и поздравила всех с наступающим праздником. Потом сбегала, достала приберегаемый в шкафу подарок и конверт с деньгами. Причитавшееся бабушка уже выплатила, это была дополнительная сумма за дополнительную работу. Договорившись о том, сколько раз в неделю Залина будет посещать Полину и что приносить ей из магазина, Таня проводила ее до лифта, чтобы перекинуться парой слов без свидетелей.
Залина, дорогая, не обижайтесь на нашу бабушку. Она вечно ворчит, я знаю, ее трудно переносить...
Татьяна Павловна, с Полиной Константиновной никаких проблем. Она ворчит — я не слушаю. Гораздо важнее что она, дай Бог ей здоровья, в здравом уме и твердой памяти. Не лежачая, под себя не ходит, все соображает дай Бог молоденькой. А то есть у нас тут одна: все убежать норовит, а потом не помнит, кто она и где ее дом. Уже третий раз милиция обратно приводит. Так что не волнуйтесь, все у нас будет в порядке. И спасибо за подарок, я как раз такой блендер покупать хотела. С Новым годом Вас еще раз, я побежала.
С Новым годом, – только и успела сказать Таня.
Приехал лифт и увез Залину. Отлично, этот вопрос решен, бабка будет присмотрена. Хотя Полина Константиновна это отрицала, уход ей был нужен. Обычно Залина приходила дважды в неделю, мыла полы, пылесосила, ставила стирку и развешивала белье. На время Таниного отсутствия ей предстояло посещать Полину через день, покупать продукты, прибирать на кухне и следить, чтобы старуха не забывала поесть, что с ней в последнее время случалось.
Проводив домработницу, Таня начала готовить новогодний стол. Еще с вечера под балконной дверью размораживалась индейка. Ее следовало начинить черносливом и поставить в духовку запекать. Для салатов нужно было отварить яйца, картошку и рис, остальное было в банках распихано по всему холодильнику. Накрошить, соединить, полить заправкой — и вперед! Колбасу и рыбу она купила уже нарезанные, и теперь думала: а кто все это будет есть? Гостей не предполагалось. Посидят с Толей и бабушкой до полуночи, послушают бой курантов, потом бабушка пойдет спать, Толя к Антону запускать петарды, а она — к Сереже. Его мать уже неделю как вернулась, но на праздники собирается поехать к дочери. В крайнем случае можно будет собрать всего понемножку, сложить в пакеты и взять с собой. Сергею никто праздничного стола не устраивает. Ладно, традицию нарушать нельзя.
Она крутилась на кухне часа четыре, время от времени прогоняя любопытную бабушку и вырывая у Толика из рук какой-нибудь аппетитный кусочек. Потом оглядела дело рук своих: готовые салаты лежали в салатницах, на тарелках красовались колбаска, ветчина и сырокопченая грудинка. На половинках яиц вкрутую светилась собственным оранжевым светом лососевая икра. Семга была свернута в симпатичные рулетики и украшена зеленью. Все емкости сверху были затянуты пищевой пленкой. Таня составила все в холодильник. Останется достать, снять пленку и выставить на стол перед самым Новым годом. Она сунула нос в духовку, оттуда шел одуряющий запах. Вытянула гусятницу, приоткрыла крышку и полила индейку очередной порцией сметаны. Все, теперь можно отдыхать часа два, даже два с половиной.