Мелодия моей любви
Шрифт:
В день, когда гроб с его телом опустился в жерло крематория и огонь с шумом воспламенил черную оборку, а затем алчно облизал прозрачный футляр с двумя дисками, подсунутый под ботинок покойного, и скорбящие родные и близкие с удивлением услышали грохот прибоя и шум водопада, Лида обнаружила в папке спама письмо от продюсера, генерального директора московской студии «Архангел» Евгения Горелого.
– Евгений Алексеевич сказал: у студии огромные планы, мы станем лидерами, есть перспектива выхода на международный рынок! –
Родные смотрели на свою любимицу с затаенным восторгом, мама время от времени стучала кулаком по ножке стола – не сглазить бы! – а бабушка тайком осеняла внучку крестом.
Ребенок и так прославился в родной Устюжне работой в «Улицах разбитых фонарей», а теперь еще и столица с этими – как их? – блокбастерами!
– В ближайшее время решится вопрос о гранте на социальные ролики по заказу департамента семейной и молодежной политики Москвы, – сыпала Лида, наворачивая горячие блины с топленым маслом. – А еще «Архангел» выиграл федеральный конкурс заявок на анимацию по русским народным былинам! Евгению Алексеевичу удалось взять в банке кредит на полнометражный мультфильм по сценарию известной писательницы Елены Колядиной, уже заключен договор с каналом «Домашний» на право двукратного показа! В общем, в июне получаю диплом – и сразу в Москву.
Евгений Алексеевич делает на меня большую ставку, сказал: очень нужен такой креативный специалист, как я.
Последние слова девушка произнесла, слегка порозовев.
Мама и бабушка просияли от счастья, папа приосанился, а дед крякнул и решительно произнес:
– Вот что, мать, мы свое, считай, отжили, на тот свет ворота, говорят, узкие, много не пронесешь, давай-ка поможем Лидушке с жильем: нечего ей в Москве по чужим углам скитаться. Доставай акции!
– Дедушка, не говори так! – жалобно попросила Лида. – Ничего мне не надо, главное, вы с бабулей живите до ста лет!
– В самом деле, папа, что за разговоры, – нахмурились родители.
– Правильно, отец, – твердо сказала бабушка. – Солить нам, что ли, эти акции? Продадим все, у меня паи совхозные остались, за них тоже можно хорошо выручить: сколько раз уж предлагали, земля у реки теперь в большой цене, кругом коттеджи строят.
– Да в общем-то и нам без Лидочки в трехкомнатной квартире делать нечего, – вдруг согласился папа. – Поменяем на меньшую, с доплатой. На комнату в коммуналке ребенку наскребем!
Лида смущенно сопела.
– Я могу кредит взять, – наконец пискнула она.
– Кормилица! – дружно засмеялись родные. – Работай, батька, сын прокормит!
Лида обложилась газетами и журналами по покупке жилья.
Стопки каталогов и альманахов громоздились на столе, подоконнике, диване. «Из рук в руки», «Недвижимость & Цены», «Квадратный метр» – две недели девушка до глубокой ночи изучала объявления, заходила на сайты, утром звонила агентам и владельцам столичных комнат.
Жилья продавалось много, но то цена была неподъемной, то пугало предупреждение «без торга, без просмотра», то
Наконец, когда за темным окном застучала первая капель, девушка обнаружила в сборнике «Фото-Недвижимость» снимок крошечной девятиметровой комнатки с эркером. Почему-то именно при виде похожего на старинный фонарик окошка Лидино сердце екнуло: мое!
«М. «Парк культуры», 5 м. п., Зубовский бульвар, 1/3 доли в трехкомнатной квартире, наследство, среднее состояние…» – прочитала она и едва дождалась утра, чтобы позвонить хозяевам.
– А вы не могли бы уступить только комнату, без доли? – набравшись храбрости (торговаться очень неловко…), предложила девушка: зачем ей, Лиде, покупать еще и кусок общей ванной или угол кухни, если она в любом случае сможет ими пользоваться?
Но владельцы, супружеская пара, были непреклонны: либо берете треть, либо разговор окончен: «Срочно нужны деньги, мы уже внесли аванс за участок на Новой Риге». (Слова «Новая Рига» были произнесены небрежно, но с придыханием, так что Лида поняла: место крутое.)
Перспектива потерять чудесную комнатку-фонарик напугала девушку, и она поспешно заверила:
– Нет, нет, я согласна на ваши условия, обязательно приеду в ближайшие выходные!
То, что покупательница живет в Петербурге, обрадовало супругов, оба великодушно допускали: жители Северной столицы иногда могут быть ровней москвичам.
– Ах, боже мой, город на Неве! – заявила хозяйка, затягиваясь в телефонную трубку сигаретой. – Культурная столица. А то прутся откуда ни попадя!
После этих слов Лида малодушно замолчала, скрыв свое вологодское происхождение.
Когда поезд въехал на платформу Ленинградского вокзала, девушка позвонила владельцам вожделенной трети и сообщила о своем прибытии.
– Садитесь на метро «Комсомольская» и едете прямо по кольцу, без пересадок, из метро – налево, – рассказала хозяйка. – Жду!
Дом послевоенной постройки – оштукатуренное здание с несмелыми признаками опального конструктивизма – стоял во дворе. Первый, полуподвальный этаж занимали офисы, турбюро, отделение банка и немецкая пивная: Лида с восторгом обнаружила возле входа в ресторанчик аккуратный деревянный загончик с пластиковым газоном и домиком, в котором похрюкивал настоящий поросенок в тирольской шапочке с пером.
Девушка бросила хрюнделю яблоко, свинка радостно схрупала угощение и поглядела на Лиду веселыми белесыми глазками.
Лида тоже повеселела и пошла вдоль дома, то и дело оглядываясь на поросенка.
В подъезд с обозначенной на эмалированной табличке квартирой номер 8 вошел мужчина, Лида проскочила следом и стала подниматься по крутой свежеокрашенной лестнице, озирая толстые стены и странную нумерацию: на дверях было написано краской «Кв. 5б» или «6 г», а на одной площадке к четвертой квартире присоседилась дверь с номером 12! При этом нужная девушке восьмая оказалась на полэтажа выше этой самой двенадцатой.