Men from the Boys, или Мальчики и мужчины
Шрифт:
— Если попадешь ему по женилке, — пообещал Кен, кивая на Синга Рана, — этот человек отрежет твою. Понял?
Уильям Флай засмеялся и покачал головой. Хотя они были примерно одного роста, Флай был гораздо массивнее, и казалось, что он намного выше Пэта. Между ними была такая же разница, как между мальчиком и взрослым мужчиной. Я не сомневался: Флай думал, что убьет его.
Пэт вмешался:
— Давайте мы уже начнем, ладно?
Они отступили друг от друга. Над ними светилась тусклая неоновая
Уильям Флай бросился на него, молотя кулаками, желая победить с помощью скорости, и он был в этом абсолютно уверен, но жесткий удар Пэта заставил его запрокинуть голову. Со стороны казалось, что сын почти ничего не сделал — просто выбросил вперед правую руку, прикрывшись левой, а остальное доделали за него вес Уильяма Флая и инерция движения.
Пэт снова и снова выбрасывал кулак, как ему показывали, словно ловил мух. Удар, удар, удар. Всякий раз, когда его кулак оказывался впереди, голова Уильяма Флая запрокидывалась назад. Я увидел шок в глазах Флая. Я увидел на его верхней губе первое пятно черной крови.
Пэт скакал перед ним, поднявшись на цыпочки, держа защитную стойку и уткнув подбородок в плечо. Уильям Флай, весь в крови и еле держась на ногах, отступил. Потрогав влажное пятно на верхней губе, он выругался.
— В этом спорте надо стоять боком, а ты стоишь к нему лицом, — крикнул Кен Пэту, нервно теребя концы полотенца, висящего у него на шее.
Пэт исправил стойку, развернув тело так, чтобы быть под косым углом к здоровяку. Уильям Флай не мог его зацепить.
Он сделал полшага вперед, и кулак Пэта попал ему в глаз, оставив чернеющий синяк.
Тогда Уильям Флай бросился на него.
Он снова получил легкий тычок в лицо, но на сей раз продолжал наступать, и его мясистые руки сомкнулись вокруг шеи Пэта. Он попытался перебросить его через бедро, но Пэт устоял.
Они вальсировали по площадке перед зданием фабрики, пыхтя и потея, Уильям Флай намертво вцепился в шею Пэту, но не мог повалить его на землю.
Я взглянул на Кена, желая, чтобы он сделал что-нибудь. Но он просто смотрел на мальчиков и ничего не предпринимал.
Я подошел к нему.
— Что происходит? — спросил я.
— Борьба, — ответил старик. — Мы не занимались борьбой.
— Что значит, вы не занимались борьбой? — воскликнул я.
Пэт покачнулся. Одно жестокое движение, и Уильям Флай сбил его с ног. Пэт упал на спину. Одно движение. И вот уже Флай сидел на нем верхом, широко расставив ноги, придавив коленями руки Пэта, и молотил татуированными кулаками Пэта по лицу.
Это продолжалось. Никто не говорил ни слова. Ни мальчики. Ни мужчины. Я взглянул на Кена. Он смотрел на землю, продолжая терзать ветхое полотенце.
— Хватит, — велел я и шагнул к ним, но Синг Рана успел
Обхватив Уильяма Флая за плечи, он оттащил его прочь.
Пэт мгновение лежал, а потом сел, моргая, словно только что проснулся. Он потрогал голову. Я думал, что от его красивого лица ничего не осталось. Но он почему-то выглядел лишь немного испачканным.
Кен помог ему подняться.
— Все закончилось, — сказал он, пока Пэт неуверенно вставал на ноги, словно новорожденный олененок. — Все закончилось, сынок.
Синг Рана продолжал держать Уильяма Флая, но уже не так крепко, и мое сердце упало, когда я понял, что его больше не собираются наказывать.
— Пожмите руки, оба, — велел Кен, но властность в его голосе куда-то испарилась.
Уильям Флай только засмеялся и выставил два пальца. Синг Рана отпустил его.
— Пожать руки? — переспросил Уильям Флай. — Пожать руки? Кто ты такой? Гребаный маркиз Квинсбери? Я лучше пожму его тощую шею.
Но он не сделал ни шага к Пэту.
Потом Уильям Флай внезапно сообразил, что свободен и может идти. Ворота фабрики были открыты. Никто и ничто не останавливало его.
Пэт стоял без посторонней помощи, хотя его ноги до сих пор дрожали. Я разглядел у него под глазом небольшой, но глубокий порез, оставленный кольцом. Глаз заплыл и казался выцветшим, когда я осматривал его. Следы избиения начали проявляться только сейчас.
Кен посмотрел на меня.
— Тебе бы надо подвезти парнишку, — сказал он, и я с ошеломлением понял, что он говорит об Уильяме Флае.
— Что? — вякнул Флай. — В багажнике?
Он тронул свой кровоточащий нос и полез в карман за мобильным телефоном.
— Я позвоню папе.
И он ушел.
Синг Рана извлек свой пакетик с алу-чоп. Я увидел, что Кен хлопнул Пэта по спине и отвернулся. Рядом с его рюкзаком лежал термос и экземпляр «Рейсинг пост». Старик начал складывать свои вещи. Все было кончено. А я смотрел на сына, который пытался отдышаться. Лицо его с каждой секундой все больше опухало и покрывалось синяками. Я перевел взгляд на старика.
— Это что? — с недоверием спросил я. — Это и есть наша месть?
— Точно, — ответил он, собирая свое барахло. — Я никогда не обещал тебе, что будет месть.
— Все шло так хорошо, — сказал я. — Разве все не шло чертовски хорошо?
Он наконец взглянул на меня.
— Не понимаешь? — спросил он.
Он перевел взгляд на Пэта, который решил немного посидеть. Мальчик держал в руке картофельную котлету, но, похоже, понятия не имел, что с ней делать.
— Дело не в том, чтобы победить, — сказал Кен.
— Не рассказывай мне сказки, — ответил я. — Что, главное не победа, а участие?
— Нет, — проговорил старик. — Главное — постоять за себя.