Мент. Инспектор угрозыска
Шрифт:
— Если что — могу и домой вернуться, — с деланым равнодушием пожал плечами я. — Как-никак законный выходной.
— Э, погоди! Раз приехал — включайся в работу, — спохватился Панкратов.
Я улыбнулся.
— С этого бы и начинал.
— Прости, дружище. Ты ж понимаешь — я не со зла.
— Да не извиняйся, Коля. Лучше вводи в курс дела, чтобы время зря не тратить.
Панкратов повернулся к свидетелю.
— Большое вам спасибо! Подойдите, пожалуйста, к следователю.
Свидетель — мастеровой с мозолистыми руками, кивнул и отошёл.
— История следующая: сегодня, день выдачи зарплаты рабочим типографии, — заговорил Панкратов. — Деньги из Госбанка привозят обычно часов в одиннадцать, а где-то около шестнадцати их выдают. Сотрудников в типографии много, сумма набегает приличная, как у хорошего завода. Примерно в четырнадцать двадцать в типографию влетели трое со шпалерами, кинулись к кассе и, угрожая оружием, заставили кассира отдать все деньги.
— А денег, значит, было много…
— Очень много, — вздохнул Панкратов.
— Ну, пойдём поговорим с кассиром.
— Пойдём. Только его уже раза четыре допрашивали.
— Где четыре, там и пять. Может, скажет что-то полезное.
Мы вошли в типографию и оказались в длинном и узком коридоре. Ни охраны, ни хотя бы завалящего вахтёра… впрочем, когда на тебя прут с наганами, от безоружного вахтёра толку мало.
Запах стоял специфический: типографская краска, бумага, какие-то химикаты.
— Через этот вход ворвались?
Панкратов кивнул.
— Да, через центральный.
— Есть и другие?
— Конечно. Служебный на той стороне дома: через него бумагу подвозят и прочие расходные материалы. Но он обычно запирается, причём изнутри.
— В момент ограбления кто-то видел налётчиков?
— Нет. Рабочие были у станков, конторские не шастали. Время выбрали удачное: все заняты работой.
— Удачное, говоришь?
— Да. Обеденный перерыв закончился, смена в самом разгаре. Люди делом заняты.
Я задумался.
— Типографию прежде грабили?
— По моим сведениям в первый раз, — сказал Панкратов.
— Ясно. Как попасть в кассу?
— Прямо по коридору, никуда не сворачивая. Касса почти в самом конце.
— Идём.
Мы двинулись дальше по коридору.
— В общем, тут у них печатные станки стоят, — показывал освоившийся Панкратов. — Справа — кабинет главного инженера. Это — дверь директора. Здесь бухгалтерия и расчётная часть. А вот и касса.
Мы упёрлись в комнату с небольшим зарешечённым окном, в полуметре от которого находилась дверь.
Панкратов постучал.
— Тук-тук, кто в теремочке живёт? Открывайте, уголовный розыск!
Лязгнул затвор, дверь приоткрылась. Из дверного проёма с опаской выглянул мужчина лет пятидесяти с унылым лицом.
— Представьтесь, — попросил я.
— Перцов, кассир.
— Быстров, особый отдел уголовного розыска. Впустите нас и поговорим.
— О чём? — тоскливо спросил Перцов, и его лицо стало ещё более унылым.
— О живописи, — буркнул Панкратов. — Неужели не догадываетесь, о чём вас будут спрашивать?
— Согласен. Дурацкий был вопрос, — согласился мужчина. — Извините, это от нервов.
— Извиняем, — сказал Николай. — Так вы впустите нас?
— Конечно-конечно, — засуетился мужчина. — Проходите, пожалуйста.
Мы вошли в его тесную каморку. Здесь не было ничего, кроме покрытого лаком дубового стола, стула, вешалки и металлического сейфа, стоявшего в углу.
А ещё стоял другой, не похожий на типографский, запах. Так пахнут лекарства, что-то успокоительное.
— Деньги в нём храните? — посмотрел я на сейф.
— Конечно, — проследив мой взгляд, ответил Перцов.
— И как часто у вас бывают крупные суммы?
— Разве что в дни выдачи зарплаты. Дважды в месяц, если быть точнее.
— Тогда как с поставщиками рассчитываетесь?
— Это уже без меня.
— И всё же?
— Директор и бухгалтер через банк проводят. Так что серьёзные суммы в кассе два раза в месяц: когда аванс выдаём сотрудникам или получку. Больше всего, конечно, в день получки.
— Ясно. Расскажите, как всё произошло.
— Ну как-как… Начиналось всё как обычно: с Госбанка привезли деньги. Я всё тщательно проверил и пересчитал, подписал накладные, подготовился к выдаче. У меня с этим образцовый порядок: лишнего не выдам, но и копейку не зажилим. Всё точно.
— Нас интересуют подробности налёта, — напомнил я.
— Да-да… Сейчас расскажу. Сижу себе, значит, вдруг — раз, в окошке ствол и прямо на меня. Открывай, говорят, сволочь, если не хочешь пулю получить. И убедительно так говорят, понимаешь, что не врут — им убить человека плёвое дело. Ну, я и открыл.
— У вас есть оружие?
— Откуда? — вздохнул Перцов. — По всей типографии только у одного директора револьвер. Сторож и тот с колотушкой ходит.
— В общем, на вас наставили ствол и вы их впустили…
— Пришлось. У меня, понимаете, жизнь одна. Да и семью кормить нужно. Геройствовать не стал, не до того как-то было. Дверь отпер, налётчиков впустил. И не стыжусь. Вы б на моём месте как поступили?
— Никто вас не обвиняет, Перцов. Лучше скажите, сколько их было?
— Кого, налётчиков?