Мент. Ликвидация
Шрифт:
Глава 17
— Лев Семёнович? — с удивлением спросил я.
Мой бывший сосед Шакутин слабо улыбнулся.
— Георгий Олегович… Какими судьбами?
— Работа такая, Лев Семёнович. Надеюсь, у вас есть объяснение случившемуся? — сурово спросил я, не сводя с него взгляда.
При последней нашей встрече Архип Жаров намекнул, что Шакутины уехали куда-то далеко, к родне жены, и не собирались возвращаться в Рудановск.
Но то, что я увидел, полностью противоречило его словам. А не верить своим глазам, я не мог.
Шакутин кивнул.
—
— Внимательно вас слушаю, — с напряжением в голосе произнёс я.
— А вы ещё не догадались? — вроде даже удивился Шакутин.
— Знаете, мне бы не хотелось ломать голову. Предпочитаю услышать прямой ответ. И не вздумайте увиливать, Лев Семёнович. Я этого не люблю, — предупредил я.
Шакутин окинул меня грустным взглядом.
— Георгий Олегович, я бы не советовал вам сюда лезть. Видит бог, вы мне симпатичны как человек. Я бы не хотел, чтобы у вас были неприятности.
Я хмыкнул.
— После этой перестрелки?! Вы шутите! Итак, почему вы здесь оказались?
— Политика, Георгий Олегович. Проклятая политика… Но не беспокойтесь, я выступаю на вашей стороне, то есть служу советской власти. Так что мы плывём с вами в одной лодке.
— И каким образом?
— Выполняю задание петроградского ГПУ. Идёт большая игра, Георгий Олегович. Лучше бы вам не вмешиваться и отойти в сторонку…
Он снова погладил раненую руку.
— Предпочитаю самостоятельно принимать решения, что мне делать и где быть. Жду объяснения: что здесь происходит, Лев Семёнович и при чём здесь ГПУ? — настойчиво произнёс я.
Мой бывший сосед поморщился.
— Думаю, для вас не новости, что мои коллеги… бывшие коллеги по «Мужеству» твёрдо встали на тропу террора. Но деятельность любой организации, даже террористической, нуждается в деньгах и оружии. На этом складе есть и то, и другое.
— Я думал, вы отошли от дел…
Он усмехнулся.
— Я тоже так думал, но у товарищей из ГПУ появились на меня свои планы. После ареста Каурова здешняя ячейка «Мужества» оказалась обезглавлена. Чекисты решили, что, если я займу его место, они смогут выявить всю сеть и накрыть. Я, конечно, только догадываюсь, но, как мне кажется, товарищ Маркус мечтает вытащить в Россию руководителя «Мужества» — самого генерала Курепова.
— «Синдикат-2», — задумчиво протянул я.
— Что? — недоумённо вскинул голову Шакутин. — Простите, не понял, какой ещё синдикат вы имеете в виду.
— Да так, не обращайте внимания, — попросил я.
Так называлась спецоперация ГПУ по ликвидации знаменитой подпольной организации во главе которой стоял террорист Борис Савинков. О ней в моё время много писали, даже снимали художественные фильмы. Надо сказать, масштаб операции и виртуозность, с которой ее провели, впечатляли и по сию пору.
Единственное, что её омрачало — загадка гибели Бориса Савинкова. Сам ли он прыгнул головой вниз в окно или ему помогли… Скорее всего, правду мы так и не узнаем.
Была ещё похожая и проведённая с не меньшим шиком операция «Трест», там громили монархическое подполье.
Могли чекисты «подписать» Шакутина на что-то подобное? Почему нет… «Мужество» успело порядком наследить
Если это так… ну, Архип, ну жулик! Хоть бы намекнул что ли… Хотя, если всё разворачивается с самого верха, его просто могли не поставить в известность. И вообще, в каждой игрушке свои погремушки.
— Георгий Олегович, вы уж извините, что пришлось вступить в перестрелку, но я даже не знал, что столкнусь здесь с вашими людьми. Место считалось надёжным, никто не ожидал, что сюда нагрянет милиция, — продолжил Шакутин.
— К чему клоните, Лев Семёнович? — поинтересовался я, примерно предполагая, что услышу.
И не ошибся, когда Шакутин заговорил:
— К тому, что вам следует отпустить меня. ГПУ и начальство в «Мужестве» меня по головке за провал не погладят, но я что-то придумаю. Однако для этого мне необходимо остаться на свободе. Если вы меня арестуете, чекистам придётся придумывать оперативные комбинации, чтобы вытащить из тюрьмы. Так что поступите благоразумно, Георгий Олегович. Это и в ваших интересах. Не хочу, чтобы у вас потом были из-за меня проблемы с ГПУ. Даже здесь, в Рудановске, ещё не все простили вам то, что именно вы вывели на чистую воду Кравченко. Никто не любит выносить мусор из избы.
Определённый резон в словах Шакутина имелся. В его изложении всё выглядело довольно логично. Если чекисты и впрямь мутят игру по устранению генерала Курепова, то роль Льва Семёновича во всём этом предельно ясна и понятна.
И вряд ли товарищ Маркус придёт в восторг, если моё вмешательство поломает далеко идущую стратегию.
Отпустить Шакутина, благо никто из моих пока ничего не видит и потому не задаст лишних вопросов?
— Решайтесь, Георгий Олегович, — с надеждой посмотрел на меня бывший сосед. — От вас зависит не только моё, но и ваше будущее.
Он был достаточно убедителен, мои колебания почти прекратились. Я почти согласился с тем, чтобы его отпустить, но потом в мозгах что-то щёлкнуло.
Чекисты, конечно, молодцы. Если прихлопнут Каурова с его молодчиками — честь им и хвала, но всё, что у меня есть на данный момент — только слова Шакутина. И внутренняя чуйка опера не говорила, а просто кричала, что сейчас не тот случай, чтобы я им поверил.
Хрен с ними, потенциальными тёрками с ГПУ: я уже почти привык к тому, что мне ставили палки в колёса и мешали работать. Только после ареста Кравченко слегка расслабился. Покатят бочку — и ладушки, как-нибудь переживу.
В конце концов я всего лишь выполняю свои обязанности. Если ГПУ не захотело ставить меня в известность — так это их проблемы, а не мои.
— Простите, Лев Семёнович, — вздохнул я. — Только не в этот раз. Вы стреляли в меня, моих людей. Если, не приведи господь, ранили или того хуже — убили милиционера Бекешина, понесёте соответствующее наказание. Я таких вещей не потерплю.
— Видит бог, я вас предупреждал, — с грустью сказал Шакутин.
Я даже не понял, откуда в его руке оказался небольшой карманный пистолетик, похоже, Льву Семёновичу всё-таки удалось притупить мою бдительность разговорами. Шакутин выстрелил.