Мерецков

Великанов Николай Тимофеевич

В заключительном слове Павлов отказался от «признательных» показаний о своем участии в антисоветском военном заговоре, пояснив, что дал их, будучи в невменяемом состоянии [2] .

«Заговорщиков» в ходе следствия жестокими избиениями нередко доводили до невменяемого состояния. Так, на допросе 27 июня 1941 года Штерн, не выдержав пыток, показал, что с 1931 года являлся участником военно-заговорщической организации и агентом немецкой разведки, однако в конце протокола допроса, куда были занесены эти показания, собственноручно дописал: «Все вышеизложенное я действительно показывал на допросе, но все это не соответствует действительности и мною надумано, т. к. никогда в действительности врагом, шпионом и заговорщиком я не был».

2

Павлов

был осужден не за измену Родине, а по ст. 193-17 «б» УК РСФСР, то есть не за контрреволюционные, а за воинские преступления.

Мучительные пытки применялись в ходе следствия к Локтионову. Он обращался к руководству страны:

«…Я подвергаюсь огромным физическим и моральным испытаниям… У меня стынет кровь в жилах. Умереть, зная, что ты не был врагом, меня приводит в отчаяние… Я пишу последние слова — крик моей души; дайте умереть честной смертью в труде за интересы моей Родины — Советского Союза. Умоляю свое правительство — спасите жизнь. Я не виновен в измене Родине. Бывший ген[ерал]-полковник Локтионов».

«Преступная антисоветская группа» военных была выявлена за несколько дней до начала Великой Отечественной войны. Но руководство НКВД — НКГБ выдавало ее за давно созданную и глубоко законспирированную организацию. Нити к ней, убеждал Берия Сталина, тянутся с 1937—1938 годов.

Мерецкову в качестве причины ареста прямо инкриминировалась «преступная связь» с бывшим командующим Белорусским военным округом Уборевичем. На него до ареста имелись показания свыше сорока свидетелей, что он является участником военного заговора. В качестве свидетелей фигурировало несколько военнослужащих, чьи заявления датированы 1937—1938 годами.

В 1937 году был необоснованно арестован редактор газеты «Красная звезда» армейский комиссар 2-го ранга М.М. Ланда. На допросах в НКВД в результате истязаний он оговорил себя и еще 90 руководящих работников Красной армии, которые якобы были участниками военного заговора. В числе заговорщиков Ланда назвал и заместителя начальника Генштаба РККА Мерецкова.

Сталин, ознакомившись с протоколом допроса Ланды от 11 ноября 1937 года, написал на нем следующее:

«т. Смирнову (ПУР) и Щаденко [3] .

Обратите внимание на показание Ланды. Видимо, все отмеченные (названные) в показании лица, пожалуй, за исключением Мерецкова и некоторых других, — являются мерзавцами».

Против Мерецкова также дал показания Смушкевич: о якобы имевшейся «связи по заговору» между Штерном и Мерецковым еще в 1937 году, когда они воевали в Испании.

3

В 1937 году П.А. Смирнов — начальник Политического управления РККА, армейский комиссар 1-го ранга; Е. А. Щаденко — начальник Управления командного и начальствующего состава РККА, армейский комиссар 2-го ранга.

Тайный перелет Ю-52

Это произошло 15 мая 1941 года. В середине дня в небе Москвы неожиданно появился немецкий самолет «Юнкерс-52» [4] и вскоре совершил самовольную посадку на Ходынском поле.

Случай неприятный. Как могли допустить перелет границы СССР Ю-52 командование и службы воздушного наблюдения ВВС и ПВО? Советское руководство решило скрыть от народа этот позорный факт.

Внутри высших политических и военных кругов страны несанкционированный прилет в Москву Ю-52 особого всплеска эмоций не вызвал. Мерецков видел, что нарком Тимошенко, начальник Генштаба Жуков злополучный перелет Ю-52 не считали таким уж ЧП. Самолеты Германии часто нарушали границы Советского Союза, нередко садились на нашей территории, иногда даже группами. С октября 1939-го по май 1941 года таких нарушений было свыше пятисот, причем наибольшее число из них приходилось на первое полугодие 1941 года. Сбивать самолеты-нарушители категорически запрещалось. Наркомат иностранных дел СССР подавал официальные протесты Германии, на которые она не реагировала.

4

«Юнкерс-52» — многоместный самолет, кроме пилота и механика в нем могут разместиться 17 пассажиров. Кабина разделена на две части: передняя — для курящих пассажиров на 4 человека, задняя — на 13 человек. Эта модель самолета использовалась Гитлером в качестве личного воздушного транспорта.

Реакция на вторжение «юнкерса» в советское воздушное пространство и наглое приземление в Москве последовала не сразу. Только 10 июня был издан приказ наркома обороны № 0035 «О факте беспрепятственного пропуска через границу самолета Ю-52», в котором говорилось:

«15 мая 1941 г. германский внерейсовый самолет Ю-52 совершенно беспрепятственно был пропущен через государственную границу и совершил перелет по советской территории через Белосток, Минск, Смоленск в Москву. Никаких мер к прекращению его полета со стороны органов ПВО принято не было. Посты ВНОС [5] 4-й отд. бригады ПВО Западного особого военного округа, вследствие плохой организации службы ВНОС, обнаружили нарушивший границу самолет лишь тогда, когда он углубился на советскую территорию на 29 км, но, не зная силуэтов германских самолетов, приняли его за рейсовый самолет ДС-3 и никого о появлении внерейсового Ю-52 не оповестили. Белостокский аэропорт, имея телеграмму о вылете самолета Ю-52, также не поставил в известность командиров 4-й бригады ПВО и 9-й смешанной авиадивизии, так как связь с ними с 9 мая была порвана военнослужащими. Командование 9-й смешанной авиадивизии никаких мер к немедленному восстановлению связи не приняло, а вместо этого сутяжничало с Белостокским аэропортом о том, кому надлежит восстановить нарушенную связь.

5

ВНОС — Воздушное наблюдение и обнаружение самолетов.

В результате командир западной зоны ПВО генерал-майор артиллерии Сазонов и начальник штаба 4-й отд. бригады ПВО майор Автономов никаких данных о полете Ю-52 до извещения из Москвы не имели. В свою очередь вследствие плохой организации службы в штабе 1-го корпуса ПВО г. Москвы командир 1-го корпуса ПВО генерал-майор артиллерии Тихонов и зам. начальника Главного управления ПВО генерал-майор артиллерии Осипов до 17 мая ничего не знали о самовольном перелете границы самолетом Ю-52, хотя дежурный 1-го корпуса ПВО 15 мая получил извещение от диспетчера Гражданского воздушного флота, что внерейсовый самолет пролетел Белосток.

Никаких мер к прекращению полета внерейсового самолета Ю-52 не было принято и по линии Главного управления ВВС К.А. Более того, начальник штаба ВВС КА генерал-майор авиации Володин и заместитель начальника 1-го отдела штаба ВВС генерал-майор авиации Грендаль, зная о том, что самолет Ю-52 самовольно перелетел границу, не только не приняли мер к задержанию его, но и содействовали его полету в Москву разрешением посадки на Московском аэродроме и дачей указания службе ПВО обеспечить перелет.

Все эти факты говорят о неблагополучном состоянии службы ПВО Западного особого военного округа, о плохой ее организации, слабой подготовленности личного состава ВНОС ПВО, потере бдительности в 4-й отд. бригаде ПВО и отсутствии должной требовательности со стороны командующих военными округами и высшего начсостава ПВО и ВВС к четкости несения службы ПВО.

Приказываю:

1. Военному совету Западного особого военного округа тщательно расследовать факт самовольного пролета самолета Ю-52 через территорию округа, выявить всех виновных лиц и наложить на них взыскания своею властью. Немедленно восстановить телефонную связь Белостокского аэропорта с 9-й смешанной авиадивизией и штабом 4-й бригады ПВО и в пятидневный срок проверить состояние связи аэропортов со штабами ПВО. Исполнение донести к 20.6.41 г.

2. Военным советам округов (ДВФ) назначить авторитетные комиссии, которые обязать к 1.7.41 г. обследовать всю систему ПВО на территории округов, обратив особое внимание на ее боеготовность, состояние службы наблюдения, оповещения, связи и подготовку постов ВНОС. Все недочеты, вскрытые комиссиями, устранить на месте в процессе их работы. Результаты обследования и о принятых мерах донести мне к 5.7.41 г.

3. Начальнику Главного управления ПВО до 1.7.41 г. обследовать состояние ПВО в Западном особом и Московском военных округах и результаты обследования доложить мне лично. Его же распоряжением обеспечить к 1.7.41 г. все посты ВНОС силуэтами самолетов и организовать проверку знаний постами ВНОС силуэтов и умения определять по ним принадлежность самолетов.