Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай (ил. А. Мелик-Саркисяна)
Шрифт:
В тот момент, когда мы застаем наших героинь, Изабелла, освеженная утренним умыванием, сидела в кресле, слегка опершись на одну его ручку. Вся ее поза выражала глубокое внимание и доверие к собеседнице, которая устроилась на низенькой скамеечке у ее ног. Беатриса де Бобадилья почтительно наклонилась вперед, словно хотела, чтобы прекрасные локоны принцессы смешались с ее черными кудрями. В комнате больше никого не было, и читатель легко поймет по всякому отсутствию церемонности и столь свойственной испанцам сдержанности, что разговор между двумя женщинами был сугубо секретным и тон его определялся искренними чувствами, а не правилами придворного этикета.
— Ах,
— Кто же посмеет его оспаривать! — отозвалась Беатриса де Бобадилья. — Кастильцы так любят вас, что никто не стал бы противиться вашей воле, даже если бы вы пожелали выйти замуж за турецкого султана.
— Скажи лучше, что это ты меня так любишь, добрая моя Беатриса, — с улыбкой возразила Изабелла, поднимая голову. — Наши кастильцы, может быть, и простили бы мне такой грех, но я сама никогда не простила бы себе забвения того, что я христианка. Ах, Беатриса, необходимость сделать выбор была для меня жестоким испытанием!
— Ну, теперь испытания скоро останутся позади. Святая Мария! Сколько же легкомыслия, тщеславия и самомнения было у тех, кто до сих пор надеялся стать вашим мужем! Еще ребенком вас обещали в жены дону Карлосу note 15 , который был так стар, что годился вам в отцы. А потом, словно этого одного было мало, чтобы взбунтовать кастильскую кровь, они выбрали вам второго жениха, короля Португалии, хотя он был еще старше и сошел бы за вашего дедушку! Донья Изабелла, я люблю вас так, что ваше счастье мне дороже спасенья собственной души, но больше всего я уважаю вас за благородную отнюдь не детскую решимость, с которой вы разрушили низкие замыслы тех, кто пытался выдать вас за португальца!
Note15
Карл V — внук Фердинанда и Изабеллы, король Испании (1516 — 1556) и германский император.
— Не забывай, дон Энрике мой брат, Беатриса, а также твой и мой господин…
— Ах, как смело тогда вы ответили им всем! — восторженно сверкая глазами, продолжала Беатриса де Бобадилья, пропустив мимо ушей кроткий упрек своей госпожи. — И как это было достойно принцессы королевского рода Кастилии! «Инфанта Кастильская, — сказали вы, — не может располагать собой без согласия грандов королевства». И тогда им пришлось удовлетвориться этим достойным ответом.
— Зато теперь, Беатриса, я собираюсь распорядиться судьбой инфанты Кастильской, даже не испрашивая совета у грандов.
— Немыслимый союз с доном Альфонсом навязывали моему брату его недостойные фавориты. Но бог в святом гневе сумел разрушить их козни, до срока отправив избранного ими жениха в могилу, когда тот меньше всего этого ожидал!
— Вот если бы господь по своему милосердию прибрал так же и дона Педро! Тогда не пришлось бы думать о других способах.
— И не надо о них думать, Беатриса! — строго и в то же время с сочувственной улыбкой возразила принцесса, касаясь руки своей подруги. — Эта маленькая ручка не создана для подобных дел, сколько бы ты ни грозилась.
— Нет, эта ручка сделала бы то, о чем говорит ее владелица! — блеснув глазами, ответила Беатриса. — Она бы не допустила, чтобы Изабелла Кастильская стала несчастной супругой великого магистра Калатравы. Подумать только! Чистейшую, прелестнейшую деву Кастилии, к тому же королевской крови — да что там крови, законную наследницу трона! — хотели принести в жертву какому-то подлому распутнику лишь потому, что дону Генриху угодно было сделать этого проклятого еретика своим фаворитом, позабыв о монаршем долге и святых обязанностях!
— Ты опять забываешься, Беатриса! Дон Энрике наш король, повелитель и мой царственный брат.
— Я помню, сеньора, что вы царственная сестра нашего повелителя и короля, но помню также и то, что Педро де Хирон, или Пачеко, как ни называй этого бывшего пажа-португальца, не достоин даже сидеть в вашем присутствии, не то что быть вашим законным супругом. Боже, какие это были ужасные дни, когда моя милостивая госпожа, не вставая с колен, молилась, чтобы ее миновала чаша сия! Но бог этого не дозволил, да и я бы не допустила! Мой кинжал пронзил бы его сердце прежде, чем он услышал бы брачный обет Изабеллы Кастильской!
— Прошу тебя, милая Беатриса, хватит об этом! — вздрогнув, проговорила Изабелла и перекрестилась. — Поистине то были дни скорби, но они были посланы мне в испытание, и я о них не жалею. Ты знаешь, зло было отвращено от меня, но главное — я убедилась, что наши молитвы сильнее всяких кинжалов. И если уж тебе так хочется говорить о моих поклонниках, то среди них наверняка найдутся люди более достойные.
Темные глаза Беатрисы сверкнули, и в углах нежных губ затаилась улыбка. Она прекрасно понимала, что ее царственной, но застенчивой подруге очень хочется услышать что-нибудь о том, на ком в конце концов остановился ее выбор.
Обычно Беатриса всегда шла навстречу желаниям своей госпожи, но сегодня из чисто женского лукавства она решила, не торопясь, перебрать одного за другим всех претендентов на руку принцессы.
— Ну, потом был еще герцог Гиеньский, брат французского короля Людовика, — продолжала Беатриса с невинным видом. — Он очень хотел стать мужем будущей королевы Кастильской! Но скоро все кастильцы убедились, насколько опасен такой союз. Их гордость возмутилась при мысли, что Кастилия может сделаться ленным владением Франции.
— Такое унижение никогда бы не постигло нашу возлюбленную Кастилию, — с достоинством возразила Изабелла. — Даже если бы я вышла за самого французского короля, ему пришлось бы считаться со мной, как с королевой нашего древнего государства. Я не позволила бы ему смотреть на себя как на свою подданную!
— Потом, сеньора, был еще ваш родственник, дон Рикардо Глостерский, — продолжала Беатриса, вглядываясь в лицо Изабеллы и еле сдерживая смех. — Тот самый, про которого говорят, что он родился с полным ртом зубов и вынужден таскать на спине и без того достаточно тяжкую ношу note 18 . Этому жениху остается лишь благодарить своего ангела-хранителя за то, что тот не взвалил на него еще и бремя управления Кастилией!
Note18
Магистр ордена Калатравы. — В войнах с маврами в Кастилии возникло несколько духовно-рыцарских орденов, обладавших огромными богатствами. Одним из самых могущественных был орден Калатравы, во главе которого стоял магистр Педро Хирон. брат фаворита Генриха IV— Хуана Пачеко.