Мертвая зона
Шрифт:
— Я очень сожалею, — пробормотал Леха.
— Сожалеет он! Погоди, вот я до тебя доберусь, ты не только сожалеть, ты еще... Многому научишься!
— Очень жду, — честно сказал Леха.
— Как мило с твоей стороны! Думаешь, что-то изменилось? Если кто-то думает, будто что-то изменилось, его ждет глубокое разочарование. Все под контролем.
— Ну так это хорошо... Наверное.
— Да это прекрасно, я сэкономлю пехоту для настоящей последней битвы. А сегодня у нас рутинный тест системы. С выносом гробов под фейерверк. Так и передай своей дуре.
— Ничего я не могу передать никому... — начал было Леха, прикидывая, для кого на
И осекся: а если это не спектакль?
А если Вик действительно в бешенстве?
Мало ли что она способна отмочить. Как припрется с гаечным ключом...
Но по-настоящему дурно ему стало от мысли, что он будет рад ее видеть.
Тут Леха окончательно растерялся.
— Вперед, недоумки! — провозгласила Вик. — Будет шоу первый сорт! Эти двадцать китайских игрушек... Пусть заходят смело, в зоне все по-честному. Лично я пальцем не пошевелю, не трону резервы, вообще ни во что не собираюсь вмешиваться. Чистая красивая игра — роботы против людей. Никакого подвоха. Ты ей так и передай.
— Ничего я не передам, у меня нет с ней связи!
— Роботы против людей, — повторила Вик. — Знаешь, чем лучше я узнавала людей, тем больше любила роботов. И здесь я надеялась, что все сделала для них правильно. Так, чтобы они могли достойно отыграть свою роль без моей помощи. А теперь... Ну это же нечестно!
— Военная хитрость, обычная тактика людей против людей же.
— С роботами это подлость, а не хитрость! Пакостное и мелочное предательство. Еще одно предательство в Абудже, эка невидаль. И вроде я не виновата... Но я виновата!!!
— Ты не виновата! — воскликнул Леха.
— Ты не понимаешь, — сказала Вик горько. — Здесь много было всякого, ну, я тебе говорила... Думала, меня удивить уже нечем. Но это предательство — самое гадкое, и я его не прощу ни себе, ни остальным. Молись, чтобы я не подумала, будто ты в нем замешан хоть мизинцем.
— Ты не виновата, — повторил Леха.
— Перестань. Мне нельзя было расслабляться, нельзя было успокаиваться! Роботы не умеют врать и поэтому сами беззащитны перед обманом. А я их бросила. Все равно что детей оставить наедине с хищником.
— Чем я могу помочь?
— Да пошел ты к черту, добренький, — сказала Вик. — Меня от тебя уже тошнит. Все такие хорошие, одна я дерьма кусок! Ненавижу!
И отключилась.
Он позвал Гейба и вернул ему рацию.
Настроение было — хоть вешайся. Провалявшись еще полчаса, тупо глядя в потолок, Леха вспомнил про аптечку в рюкзаке. Нашел там снотворное, проглотил пару таблеток, завернулся в одеяло и мягко отчалил в забытье.
Когда начали стрелять, он решил, что ему это снится. Можно было выбежать на крыльцо и прислушаться, а можно укрыться одеялом с головой. Тут вдалеке жахнула Йоба, и Леха накрыл голову подушкой.
Очнулся он от пристального взгляда и сначала испугался, что приперлась Великая Мать по его душу, со свитой из юных жриц и гаечным ключом. Но на кровати сидел Смит. Грустный, серый, будто присыпанный мелкой пылью.
Доброй ночи, сказал Смит. Хотя ничего в ней доброго, все пошло по худшему варианту. Ты не представляешь, что творится в интернете. Кто-то слил туда документальный фильм «Битва Головорезов», с идеологической накачкой, соответствующей названию, и полным раскладом по конфликту в Абудже. Расклад, естественно, подан как запредельно гнилой, никогда еще наемники не выглядели такими сволочами. Уж на что у меня нет иллюзий — кажется, сам бы себя вздернул на первом фонаре. У фильма уже четверть миллиарда просмотров, а завтра будет миллиард. Новостные сайты буквально визжат и ломятся от комментариев, в которые страшно заглядывать. Между делом, Абуджа теперь самый популярный город Земли и заодно самый закрытый. АТР объявило в проектной зоне режим чрезвычайной ситуации, нигерийское правительство стягивает войска, чтобы перекрыть дороги... Мы в общем легко отделались. Пасечник закатил истерику и разбил морду Дебанги, но слава богу, это случилось в госпитале — прибежали санитары и зафиксировали обоих. Шефу вкатили успокоительного, и Корсварен выпер нас с территории, пока Дебанги не очухался. Шеф спит, я сейчас тоже лягу, и ты спи дальше, если можешь, утро вечера мудренее. По-хорошему надо бежать прямо сейчас, но нет транспорта, да и «архангелы» бдят, у них теперь взвод черных беретов на подхвате, гестхауз натурально оцеплен, не уйти.
Леха выслушал эту тираду и подумал, что просыпаться из-за такого слабенького кошмара глупо. Остались вопросы, но можно задать их во сне.
— Институт не выходил на связь?
— Глухо. А что?
— Нет, ничего. А зачем Пасечник бил комиссара? Драка в госпитале... Это же злостное неуважение к Мальтийскому ордену и лично доктору Лузье-Корсварену. Каким местом он думал вообще?
— Пасечник и уважение — антонимы, — буркнул Смит. — Он себя не уважает, отсюда и все остальное. Сам факт мордобоя считаю правильным, но за форму и место я принес Корсварену извинения от имени Института, сообразно этикету, с предъявлением значка. Также выразил готовность оплатить успокоительное, однако был послан.
— Так что случилось-то?
— Ах, ну да. Конечно. Мне казалось, я с этого начал. Вся волна негатива — и фильм, и визг негодующей прогрессивной общественности, — пошла сразу после того, как доложили, что погибла Элис Морган. Ее подбили, она катапультировалась и была расстреляна в воздухе, есть видеозапись. Я же говорил, это все подстава. Ну, а Пасечник нашел себе виноватого и...
Смит еще что-то нудил, но Леха уже не слушал.
Лежал, глядя в потолок, и думал: гнать меня надо из профессии.
И неважно, это я такой бездарный, что никого не могу спасти, имея на руках всю необходимую информацию; или профессия такая смертоносная, что ее болтовней не перешибешь, даже убедительной и страстной; или место проклятое, неважно.
Жив останусь — сам уйду.
Хватит, наигрался.
Лирическое отступление. Blade Runner.
14 января 2052 года, вторая половина дня, «Варзона Абуджа»
Если к баррикаде прислонить трейлер, получится аппарель. «Кентавр» ее раздавит, а легкий Type-X разбежится по ней и прыгнет. Эксклюзивное ноу-хау от Элис Морган, подписывайтесь на наш канал, ха-ха.
Никакой воздушной разведки, ну ее в пень, все равно собьют, она только демаскирует нас заранее.
Запрыгиваем в зону оттуда, где нас совсем не ждут. Входим тремя колоннами — и бегом вперед позвенно, свой маршрут вы знаете. Старайтесь держаться плана, мы рассекаем зону на несколько сегментов по краям, этого хватит, чтобы разбудить ее и оценить. Все маневры уклонения — к периферии. Не лезьте в самый центр даже если вам покажется, что там сопротивление намного слабее. Может оно и так, но если увязнете, не вытащим.