Мертвая зыбь
Шрифт:
Но выкинуть все из головы и забыть — слишком трудно. Было над чем поразмыслить.
Он опять достал юбилейную книгу компании Мальма, которая теперь заметно обтрепалась по краям. Йерлоф открыл ее на странице с фотографией на пристани в Рамнебю и в очередной раз посмотрел на снимок Мартина Мальма и Августа Канта, стоящих рядом перед группой рабочих с мрачными лицами.
Он думал о том, что ему рассказала Анн-Бритт Мальм. Вовсе не Август Кант, а, оказывается, Вера дала Мартину деньги на его первое океанское судно. Другими словами, это означало, что Вера заплатила Мальму за
Но если, предположим. Август Кант не хотел иметь ничего общего со своим племянником или, может, даже считал, что тому лучше навсегда остаться в Южной Америке, тогда что же означала эта фотография? Свидетельство если не дружбы, то по крайней мере какой-то договоренности и взаимопонимания между Мартином Мальмом и Августом. Рука Канта на плече Мартина…
А действительно ли это рука Августа? Йерлоф пригляделся. Большой палец был не с той стороны. Так не может быть.
Он пристально вглядывался в фотографию до тех пор, пока у него не заболели глаза и ее черно-белые контуры не начали расплываться. Тогда он пошарил в портфеле, достал очки для чтения, водрузил их на нос и посмотрел снова. Они не очень помогли; Йерлоф снял очки и, держа их как увеличительное стекло, приблизил к фотографии. Бледные лица работников стали больше, но рассыпались на черно-белые точки.
Йерлоф поводил очками над снимком, рассматривая руку на плече Мальма. Вот она: дружески лежит себе у шеи судовладельца. Но теперь Йерлоф ясно увидел, что-то, что должно быть правой рукой Августа Канта, на самом деле было левой рукой. Так чья же это рука? Кто за ней?..
Йерлоф посмотрел на улыбающиеся лица на фотографии. И тут он наконец увидел, должно быть, то самое, что сумел разглядеть Эрнст.
— Чтоб меня распяли, — сказал он. Поминать всуе крест Христа было очень старым проклятием. Очень давно, наверное, лет семьдесят назад, мама услышала эти слова от Йерлофа и строго-настрого запретила это повторять. Он и не делал этого, а сейчас не удержался.
Для пущей уверенности он достал свой блокнот, перелистал несколько страниц, нашел список имен, которые он записал в музее в Рамнебю, и перечитал.
— Чтоб меня… — снова ругнулся Йерлоф.
Несколько секунд ему казалось, что он просто сошел с ума. Ничего себе открытие. Потом он оторвался от блокнота, поглядел вокруг и напомнил себе, что на самом деле ничего особенного не произошло. Он в автобусе и возвращается в Марнесс. Но туда они еще не приехали. Они находились где-то южнее Стэнвика, и как раз в тот момент, когда он посмотрел в окно, автобус миновал табличку с надписью: «Кемпинг, 2 км».
Автобус скоро будет в Стэнвике. Йерлоф просто обязан рассказать Йону о своем открытии. Он быстро поискал красную кнопку остановки по требованию и нажал.
Когда автобус медленно начал притормаживать у остановки в сотне метров от поворота к Стэнвику, Йерлоф положил юбилейную книгу и очки обратно в портфель и поднялся. Его ноги дрожали.
Средняя дверь с шипением открылась, Йерлоф спустился по ступенькам и вышел из автобуса на холод и ветер. Шёгрен снова дал о себе знать, но умеренно. Терпеть было можно.
Дверь у него за спиной закрылась, и автобус поехал дальше. Йерлоф оказался один на автобусной остановке. По-прежнему лил дождь. Раньше здесь был деревянный навес со скамеечкой, где можно спрятаться от дождя, пока сидишь и ждешь автобуса. Но сейчас — ничего.
Глуховатый звук автобусного мотора затих вдали. Йерлоф огляделся: вокруг — ни души. Он застегнул верхнюю пуговицу пальто и посмотрел на желтую табличку указателя у поворота на Стэнвик.
Осторожно, все время оглядываясь по сторонам, он перешел дорогу — не хватало еще попасть под машину. Но никаких машин и в помине не было. Дорога была совершенно пустая. Йерлоф довольно быстро прошел пятьдесят метров до поворота, но, когда свернул на дорогу к Стэнвику, холодный ветер подул ему прямо в лицо, и дело пошло медленнее.
Метров, наверное, через двести он остановился на обочине, потому что внезапно вспомнил, что в Стэнвике Йона Хагмана нет. Он остался в Боргхольме. Йерлоф стоял у дороги и щурил глаза от ветра. Как он мог об этом забыть? Они же попрощались с Йоном на автобусной станции, наверное, меньше чем полчаса назад. Но после того как Йерлофа осенило насчет фотографии из Рамнебю, у него все напрочь вылетело из головы.
Но может быть, все-таки в Стэнвике есть кто-нибудь? Джулия, скорее всего, еще не вернулась, но Астрид должна быть дома. Она почти всегда дома. Так или иначе, ничего другого ему не оставалось, как идти в Стэнвик. До Марнесса он не доберется.
Он чувствовал, что идти ему теперь намного тяжелее: холод донимал, несмотря на пальто, ветер продувал насквозь и накидывался со всех сторон. Йерлоф брел, наклонив голову.
Он начал считать шаги: один, два, три. После двадцать пятого он поднял голову и посмотрел вперед. Но полоска вдали, там, где заканчивалась пустошь и начинался поселок, не стала ближе.
В первый раз Йерлоф заволновался. Он почувствовал себя пловцом, который, не подумав, решил переплыть холодное озеро, но, не проплыв и половины, обессилел. Он не мог вернуться к шоссе, но и продолжать двигаться вперед было не менее трудно.
Неожиданно левая нога подвернулась, и он едва не упал в придорожную канаву. С трудом, помогая себе палкой, он все-таки устоял и в этот момент услышал звук — отдаленный шум мотора.
Машина, и она едет из Стэнвика.
Когда машина подъехала ближе, Йерлоф увидел, что она большая и блестящая. Темно-зеленый «ягуар». «Ягуар» не проехал мимо Йерлофа. Машина затормозила, и слегка тонированное боковое стекло автоматически поехало вниз. В окне показалось лицо с седой бородой.
— Алло, — крикнул довольный жизнью голос.
Йерлоф сразу узнал его обладателя — Гуннар Лунгер из Лонгвика.
Каждый раз, когда им доводилось встречаться, владелец отеля заводил разговор о новых моделях кораблей, и особого счастья от встречи с ним Йерлоф не испытывал. Но, несмотря ни на что, он понимал, что деваться ему некуда.
Йерлоф усталым жестом поднял руку и сказал:
— Добрый день, Гуннар.
Ветер почти заглушил его голос, и он сделал шаг вперед.
— Привет, Йерлоф, — крикнул Лунгер из машины. — И куда же это ты собрался?