Мертвец Его Величества
Шрифт:
Старик посмотрел на мою большую стройку. Комментировать никак не стал. Я спросил у него про свинец.
— А чего с ним?
— Железо мертвецов, — уточняю.
— Я знаю, — кивнул некромант. — И чего с ним?
— Пользоваться-то им как?
Далтар сплюнул.
— Что за наделённые дурной силой бестолочи пошли?! — пожаловался он мирозданию.
— Два охламона, которые молодые некроманты, тоже в этом ничего не понимают, — воззвал я к справедливости. — И от них я отличаюсь только объёмом силы.
— Ага, именно так. Дурь есть и ума нет, — продолжил ворчать старик.
Но, что куда важнее, начал объяснять,
И я завис. Нет, не так, я погрузился. Очень глубоко погрузился.
Металл мертвецов не являвля каким-то особым артефактным материалом, но его использование было... Странным, так как сама некромантия, при всём многообразии возможностей это была довольно узкоспециализированной магией. Да, вся некромантия — это поднятие мертвецов. Всё. И свинец нельзя было использовать, как банальный усилитель, концентратор или что там первое приходит в голову. Из свинца не было смысла делать доспехи и оружие, металл оставался собой. Но!
Свинец при правильном использовании повышал качество поднятия. Перед банальным поднятием скелета помести в него слиток свинца — получишь усиленный призыв. Металл сам расползается по скелету, делая его немного сильнее, во всех аспектах. Сам нанести металл на части тела — получи нужные тебе усиления. Заранее нанеси на кости свинцовый узор — получишь мощнейшее усиление.
Чаще всего некроманты с помощью свинца создавали себе несколько «элитных» телохранителей. Были когда-то такие и у Далтара, когда он ещё вёл активную жизнь и ему требовалась подобная охрана. Я начал выпытывать подробности и методики.
— Зачем тебе это? Ты что, на шахте сидишь?
Удивляюсь вопросу, но, покрутив эту мысль с разных сторон, кивнул.
— Ну да. Шахта.
Старик несколько секунд на меня смотрел, хватая ртом воздух. Далее я вновь наблюдал гневающегося некроманта, матерящегося на нескольких языках. Далтар восклицал что-то про невероятно везучих молодых... Ругался, в общем. Восклицал и шёл в свои покои, где снова закрылся на неопределённый срок.
Я же времени терять не стал, побежал отбирать у кузнецов одну из старых печей. Вся печь мне была, вроде как, ни к чему, но об этом я подумал позже. Вспомнил, что свинец мы и на костре ухитрялись плавить в детстве. Но здесь всё-таки руда. Поэтому стащил ещё стальной посуды и приступил к, можно сказать, алхимии.
Свинец с какими-то жуткими примесями удалось получить на второй день. Для определения примесей у меня был точный прибор. Некроэнергия, хорошо державшаяся в свинце и не замечавшая другие металлы.
Получив некоторое относительно ровных слитков, с выплавкой которых промучился ещё два дня, принёс несколько неподнятых скелетов к шахте. Всю работу осуществлял там, вдали от смертных. Во-первых — секретность. Во-вторых — свинец вообще не особо полезный для здоровья металл.
Сначала вложил в скелет один слиток, чисто проверить технологию.
— Восстань!
Металл за мгновение растянулся по скелету, будто впитываясь в кости, хотя серебристые полосы остались. Скелетик под моим контролем бегал и прыгал. Как определить эффективность? Посадил двух скелетов, обычного и свинцового, играть в армрестлинг. Свинцовый победил безоговорочно, причём пять раз подряд. Взял следующего, в него вложил уже пять слитков.
— Восстань! —
В этот раз впиталось только три слитка и ещё один слегка подтёк. Остальное осталось на месте. Новый скелет победил предыдущего. Попробовал вкладывать свинец в разные части тела, не только прямо внутрь рёбер. Получилось натолкать в одного почти пять слитков, получив натурального богатыря. Провёл пару экспериментов, попробовав поднять скелета с четырьмя руками, но здесь свинец ничего не дал. Как не могли люди применять в равной степени больше двух хватательных конечностей, так и скелеты оказались на это неспособны.
Ну и ладно, усиление есть — есть. И то радость.
Прикинул, сколько потребуется свинца хотя бы на роту моих латников. Погрустнел. Пять почти трёхкилограммовых слитков на каждого, это без малого четырнадцать килограмм. На полсотни придётся семь центнеров выплавить. Месяца три уйдёт точно. Надо ещё дождаться, пока Далтар из депрессии выйдет и объяснит, что там про рисунки было. Может быть, объём ещё увеличится. Тогда уж у меня будет настоящее воинство. Дружина тяжёлых латников. Сила!
Однако старик из затворничества выходить не торопился. На мои попытки заговорить ругался и проклинал. На словах. Пришлось отложить.
Поработали с арбалетами. Мастера успели сделать одну штуку под скелета. Выглядело оно странненько, особенно отсутствие приклада, точнее, его полная переделка под плечевой сустав. Точность... По-прежнему ещё далека даже до средней. Скелеты своеобразно «видят» окружающий мир, отсюда и проблемы с прицеливанием. Координация движений тоже страдает. Всё дело в магии, которая заменяет нервную систему и координацию движений. Снова всё упирается в повышение уровня и создании высокоуровневой нежити.
Тем не менее по мишени скелет попадал чаще, чем мазал. А ещё он легко и непринуждённо перезаряжал арбалет, потому что мастера поработали и настроили натяжение под силу скелета. Человек, каждый раз натягивая механизм на пределе своей силы, быстро устал бы. Нежить не уставала, поэтому оружие имело большую мощность. Поэтому наплевать на меткость, скелеты лучники будут брать скорострельностью и большей мощностью арбалетов. Скелетам-арбалетчикам быть!
Целый день потратили на теоретическую организацию производства. Арбалет оказался машинкой прихотливой, требующей ручной подгонки. Простой типовой поток наладить не представлялось возможным. Поэтому мы разобрали все этапы изготовления, разбив процесс на отдельные действия, а затем начали собирать конвейер. Чем дальше что дело, тем больше охреневали мастера от моего подхода к работе. План на изготовление трёх тысяч единиц оружия в сжатые сроки казался им совершенно фантастическим.
На следующий день, когда мы начали воплощать каждый отдельный этап в кости, постепенно приходили к осознанию, что им останется даже не конечная сборка, а подгонка отдельных блоков в готовом изделии. Да, на реализацию всего этого безобразия ушло две недели, но получившиеся на выходе элементы за каких-то пару часов приводились в состояние готового продукта руками одного мастера. И это было безумно быстро по меркам новых сподвижников, готовых молиться мне, как божеству. Работали господа часов по десять, то есть успевали по пять арбалетов за день каждый. Итого тысячу они будут делать три месяца, а три тысячи целый год. Слишком долго!