Мертвецы зимы
Шрифт:
Мама, я так испугалась!
Но я не хотела выходить на улицу. И не хотела идти к ним. Мне пришлось, но я этого не хотела.
Я начала подкрадываться к ним, все ближе, прижимаясь к стене.
Их головы повернулись ко мне, следя за каждым моим движением. Они улыбались, жестокими бессмысленными улыбками.
Я проскользнула мимо них и бросилась бежать. Не оглядываясь. Я знала, что они наблюдают за мной.
Но они не преследовали меня. Значит, им была нужна не я. Это значило, что я могу спокойно бежать, пока не окажусь в безопасности.
Куда бы я ни пошла, везде наталкивалась
Я решила вернуться наверх, в свою комнату.
Шаг, еще один. Я поднималась по лестнице, слыша, как трещат деревянные ступени под моими ногами. Я старалась быть спокойной и храброй. Это не страшнее, чем сон в грозу, — уверяла я себя. Не страшнее.
Я добралась до площадки, повернулась, и мои ноги подкосились.
Наверху второй лестницы стоял еще один пациент, печальный старик-австриец, не умеющий играть в шахматы. Его рот был растянут в беззубой ухмылке. Он стоял так тихо. Словно ждал кого-то.
Повернувшись, я бросилась вниз. Распахнула дверь старого посудного шкафа, стоящего под лестницей, и залезла в него, дрожа.
И вдруг… О ужас!
Я осознала, что я не одна. Я слышала чье-то дыхание.
Затем шкаф озарился жутким зеленым свечением. Я уже хотела закричать, но чья-то рука зажала мне рот. О, это было так ужасно!
Мама, это было по-настоящему жутко. Но не волнуйся — видишь, я пишу это письмо тебе, значит, со мной все в порядке. Потому что мне помог Доктор.
Затем чей-то голос прошипел: «Ш-ш-ш!»
Это был Доктор. Он смотрел на меня. А зеленое свечение оказалось светом его звуковой отвертки. Доктор выглядел смущенным.
— Привет! — прошептал он.
— Привет, месье! — ответила я.
— Прошу прощения за грубость, — сказал он. — Я прячусь.
— Я тоже, — призналась я.
— Знаю, — кивнул он. Потом спросил: — Ты видела множество больных, наводнивших коридоры и ведущих себя более чем странно?
— Да, — печально кивнула я.
— Ох, — вздохнул он. — Это все из-за меня. Что-то контролирует их. Они ищут меня. Я дал им крохотную частицу своего разума. Совсем чуть-чуть. Немного воспоминаний, цвета, которые никогда не были мне по-настоящему нужны. Только чтобы отвязаться. То существо в море… это оно контролирует их. Но вмешалось что-то еще. Нечто мощное и ужасное, только сейчас осознавшее, на что способно. Эту психическую связь нужно разорвать. Думаю, я догадываюсь, кто за этим стоит, но… Нет.
— Что вы собираетесь с этим делать, месье? — спросила я.
Он застонал.
— Ну почему это всегда приходится делать мне?
— Месье Рори болен. У меня остались только вы, — сказала я просто.
— Спасибо, — пробормотал он. Мои слова его, по-видимому, не сильно обрадовали.
— Я могу найти и позвать месье Рори, если хотите. Может, он знает, что делать. Но его, наверно, нельзя беспокоить.
— Лучше не надо, — согласился со мной Доктор. — Он болен, и… — он вздохнул. — Дело в том, что… Я мог бы запросто покончить со всем этим. Но… Это не совсем правильно.
— Тогда что же правильно, месье? — спросила я.
Доктор
— Ну, Мария, я хотел бы тебя кое о чём попросить. Чтобы ты была достаточно храброй и нашла князя Бориса. Посмотрим, может ли он договориться с Косовым. Они оба сильно связаны с тем существом в море. Может быть, это Косов контролирует его. Не говори им, где я, но узнай, может ли князь Борис как-то влиять на Косова. Наши дела плохи, но, я надеюсь, ты сможешь мне помочь.
Он пожал мою руку.
— Не волнуйтесь, месье, — заверила я его. — Я сейчас пойду.
Доктор просиял.
— Спасибо, — сказал он. — Ты очень храбрая.
— А вы что будете делать?
— Собираюсь поговорить с доктором Блумом, — ответил он. — Пока еще не поздно.
Всегда любящая тебя, Мария.
Рассказ Рори
Вот он я, сижу на берегу, беседуя с инопланетной копией моей жены. И, честно сказать, это не очень плохо.
Нет, не смотрите на меня так. Есть вещи, которые можно записать, но очень трудно сказать кому-нибудь. Неважно, как сильно ты любишь. Главное — что ты любишь.
Было время, когда Эми любила ходить по ночным клубам. Я никогда не был любителем дискотек и хорошим танцором — могу станцевать джигу вокруг бутылки пива, и хватит с меня. В отличие от Эми — она готова танцевать до упаду. Она даже знает все движения шоу-группы «Одинокие Леди». В Лидворте нет ни одного нормального ночного клуба, поэтому Эми всегда нужен личный бесплатный шофер. Это я, Рори Вильямс. Стою в углу возле пальто, потягивая апельсиновый сок, пока Эми находится на танцполе, смеясь и танцуя. Она веселится, а я стою здесь, притворяясь, что мне тяжело, с отчаявшимся выражением лица. Потому что я люблю ее. И если я покажу ей, что мне скучно, возможно она бросит меня. Я не хочу, чтобы это случилось. И поэтому я здесь, с пальто, с апельсиновым соком, надеясь, что никто не уведет наш Субару, пока мы не покинем Нью-Йорк.
Под словом «Нью-Йорк» я подразумеваю, конечно, ночной клуб, названный так точно.
То же самое можно сказать и о наших путешествиях во времени и Вселенной. Не поймите меня неправильно — это поразительно, это действительно так. Но бывают моменты, когда ты думаешь: «Я бы очень хотел сказать, что это ОК». Но ни о чем серьезном. Просто о выборе планеты или чем-нибудь подобном. Мне этого хочется больше, чем стоять в ночном клубе в Космической Флориде, держа пальто, потягивая теплый апельсиновый сок, и наблюдая за танцем Доктора и Эми.
Теперь их нет. Меня бросили. Они не вернутся за мной. Они наверно давно забыли обо мне. Сели в ТАРДИС… («Что это такое?» — прошептал голос в моей голове) Ну да, сели в ТАРДИС и улетели. Улетели сквозь время и пространство («Время и пространство?» — переспросил голос). Оставив меня на берегу, болтающим с копией моей жены. Которая с интересом меня слушает.
— Итак, — сказал я. — Я не думаю, что ты сейчас расскажешь мне ваши планы, не так ли?
— Дурачок, — улыбнулась она, ласково щелкнув меня по носу. — Море и я собираемся тебя вылечить, — она склонила голову набок и улыбнулась. — Ты ведь хочешь этого, не так ли?