Мертвые не разговаривают
Шрифт:
Он закричал – и крик растворился в обрушившейся на него темноте.
Глава 12. Последний круг.
Лежать на траве так приятно. Плевать, что на лицо сыплет изморось. Плевать, что ветер холодит кожу. Все это неважно, если вернулся из мертвых. Если всего несколько минут назад утонул.
Андрей поднялся на локтях. Перед ним простиралась спокойная гладь озера. Знакомые очертания берегов, но от самого детского дома не осталось и следа. Больше того, исчезли и остатки мостков, и лестницы.
А ведь он уже почти не верил, что его отпустят.
И все же они сами связались с ним по телефону. Больше некому. Сами. А значит, быть может, подсознательно, но желают избавления от бесконечной череды дней, у которой нет будущего.
Андрей полез было во внутренний карман пиджака и тут же спохватился. Пиджак остался в детском доме, на полу. Там же покоится и телефон. Теперь, даже если невольные убийцы и захотят с ним связаться, то уже не смогут. Впрочем, надежды на повторную инициативу с их стороны нет. Сказано и так слишком много. Больше, чем Андрей способен сейчас осознать. Он понимал, что, скорее всего, знает все, что необходимо для спасения – и себя, и других. Знает, но пока не в состоянии собрать из осколков целое.
А вот нож, захваченный с кухни, он все еще продолжал сжимать в руке. Отличный сувенир на память из призрачного города.
Андрей поднял, огляделся. Девственно чистый берег, ни намека на какое-либо строительство, даже самое незначительное. Странно, почему детский дом существует только в двух версиях Водино? Насколько Андрей успел понять, город дублируется во всех трех измерениях, планах или мирах. Дублируется с какими-то изменениями. Разные версии развития: благополучное или катастрофическое. Что же позволило в благополучном развитии вовсе избавиться от Бережка? Или в нем просто некому селиться?
Занимая себя размышлениями, Андрей направился к городу. Поначалу он думал сразу отправиться обратно – в деревню уцелевших, но теперь решил задержаться и проверить состояние Насти и Вяча. Много времени это не займет, а спокойствия ему прибавит.
Продрогнув, Андрей прибавил шагу.
Детям призракам нужны совершенно определенные люди. Их желание «посмотреть всех» вполне объяснимо, хотя и неожиданно. Хотят выбрать самостоятельно, не доверяют чужому человеку. Но кого выбрать? Если вспомнить все, что они говорили, то нужные им люди встречались и раньше, но мало. Встреч нет только последнее время. Вряд ли оттого, что так называемые игры заканчиваются ничем. Насколько понял Андрей, призракам все же удается подкараулить кого-нибудь из аборигенов. Не попадаются именно те, кто так или иначе играет важную роль в детской трагедии. А это значит, что случайных персонажей быть не может. Остается найти связь. Хотя бы для себя.
Нечто такое, что объединит виновных…
Андрей чуть было не хлопнул себя по лбу. Ну конечно: виновные в крушении! Но не только. Если вспомнить газеты с вырезками и полное отсутствие в них информации о случившемся на озере, а также скудную осведомленность жителей деревни, то напрашивается единственный вывод: о трагедии пытались умолчать.
Вот и круг потенциальных «нужных» людей: работники самого детского дома, владелец или арендатор речного судна, местные
Круг не очень широкий, и входящих в него людей вполне можно найти расспросами в деревне. Если, конечно, выжившие не станут выгораживать своих. Вряд ли, но кто знает.
Главное, чтобы версия оказалась верной, а в круг не вошел кто-то еще, кого Андрей не учел.
Но если надеяться на лучшее, то трудности остаются все равно. Что, если «нужных» людей несколько? Что, если кто-то из них находится в группе Погоста? Но самое главное – вся та процессия, которую ему предстоит организовать из жителей разрушенного Водино, будет походить на жертвоприношение. Люди вполне осознанно пожертвуют кем-то из своих знакомых или близких, чтобы вырваться из замкнутого круга проклятия. Пожертвуют ли? Сейчас, конечно, не самое лучшее время для этических самокопаний, но отрешиться от них вовсе не получалось. Что надо сделать, что говорить, чтобы убедить людей по собственной воле войти в пещеру с разъяренным хищником? Хищником, которого привыкли сторониться, который убивал не раз. Мыслей на этот счет нет. Андрей никогда не видел в себе зачатков дипломата, не умел лавировать между двумя конфликтующими сторонами. Предпочитал говорить то, что думал. Но в сложившейся ситуации подобный подход не принесет ничего. Его в лучшем случае выгонят из деревни взашей. В худшем… четвертуют, распнут… мало ли что придет в голову.
И все же после разговора с детьми Андрей чувствовал себя немного отдохнувшим, будто действительно поспал.
До больницы он добрался минут за сорок и сразу направился в стационар. Появиться на людях в насквозь мокрой одежде, покрытой грязью, да к тому же еще разодранной, его не смущало. Вот только нож он все же оставил на подходе к городу. За все время, что ему попадалось в руки оружие, применить его так и не пришлось. Не считая случая с уродом, расчленившим девушку. Так к чему таскать с собой лишний металл?
Настя расслабленно сидела в кресле, когда он появился. Завидев Андрея, с громким криком бросилась ему на шею.
— Никогда не думала, что буду ждать тебя с таким нетерпением, — проговорила торопливо. — Теперь я точно знаю, что не сошла с ума. Ты снова исчез. Там, на стоянке. И Вяч это видел. Может подтвердить. Смешно, он несколько минут стоял в ступоре, хлопал глазами. Даже…
— Стой, спокойно, — улыбнулся Андрей. — У вас все нормально?
Девушка отстранилась.
— Извини. Просто с Вячем и не поговоришь теперь, а я не могу сидеть молча. Начинаю думать всякое.
— Все хорошо. Так как дела?
— Нормально. Вяч на перевязке. Его не хотели принимать – выписался же. Но он как-то договорился с заведующей. Ты расскажи, как… сходил? — ее брови сдвинулись к переносице. — Что это? — рукой коснулась его лица.
— А что там?
Андрей подошел к висящему на стене зеркалу. На коже красовались четыре небольших черных пятна. Он попытался их стереть, но тут же отдернул руку – касаться пятен было больно.
— Черт его знает… ударился, наверное. Неважно. Я ненадолго. Только вас проведать, — Андрей вернулся к Насте, сел в кресло. — Выход есть. Я над ним работаю. Очень надеюсь, что сумею разобраться в ближайшие сутки. Продержитесь?