Мертвых не судят
Шрифт:
— Вот и все проблемы, — пробормотал Быков скорее с вопросительной интонацией.
Громко и облегченно вздохнул Озод.
Дорога была легкой. Чуть пошевеливая рулем, Быков вел трейлер на одной и той же передаче мимо домиков, полускрытых поблекшей зеленью садов, которые внезапно сменяла то первобытно-дикая россыпь камней на склонах холмов, то ухоженные ряды виноградников, спускающихся к самому асфальту аккуратными ступенями. И все же тревога до конца не проходила. Быков предчувствовал, что развитие событий еще впереди.
Дорога сделала два плавных
— Ай-ай! — Озод обреченно полез за деньгами в сумку. — Даже сто километров не проехали…
Дорожный инспектор на этот раз был в звании капитана, но тоже с красивыми усами. На этот раз изучение путевого листа, накладных и всевозможных разрешений было весьма тщательным. Но и прочитав все, капитан бумаг не отдал.
— Покажи машину! — потребовал он.
— Пожалуйста, — пожал плечами Быков. — Что-нибудь не так, товарищ начальник? Ищете кого?
— Мы всегда ищем, — риторически ответил тот.
Озод суетился рядом, пытаясь вмешаться, но капитан на него внимания не обращал. Инспектор прошелся вокруг трейлера, зачем-то стукнул сапогом по скату и заглянул под днище.
— Открой! — показал он на дверцы фургона.
Мельком глянув на штабели ящиков с виноградом, он отправился к кабине, забрался на водительское сиденье и ткнул пальцем в дорожную сумку Быкова.
— Это что?
— Вещи мои, — хмуро сказал Быков.
— Покажи!
Быков расстегнул «молнию» и под бдительным взглядом капитана перебрал свой багаж. После этого капитан принялся тщательно обыскивать кабину. Он занимался этим минут пять, а тем временем из-за следующего поворота мягко вырулила серая «волга» и встала на площадке рядом с «уазиком».
— Сейчас, подожди, — сказал капитан, направляясь к «волге».
Наклонившись к опущенному стеклу, он о чем-то кратко посовещался с сидевшими в салоне, хмуро взглянул на Озода и Быкова, затем, не сказав им ни слова, забрался в свой «уазик» и уехал.
— Бумаги! — ахнул Озод.
— Не бойся, бумаги здесь остались, — мрачно усмехнулся Быков.
Дверцы «волги» распахнулись с двух сторон, и оттуда вышли двое — мужчина с широким гладким лицом и сединой в черной шевелюре и здоровенный парень довольно тупой наружности. Всю пачку документов мужчина небрежно держал в руке.
— Какой неудачный рейс у вас получается! — поцокал он языком с деланным сочувствием.
— Почему? — взволнованно спросил Озод. — Что такое?
— Сами себе проблемы придумываете. Зачем? С этой девушкой…
— Не надо нам никаких проблем, уважаемый! — воскликнул Озод. — Не надо девушку! Она с нами просто хотела до Ташкента ехать. Мы не знали, что за девушка, а когда узнали — сразу высадили. Да! Передайте уважаемому Сапарджону…
— Подожди, — остановил его поток мужчина. — Сапарджону сам все расскажешь, если захочешь. Я с ним незнаком.
— Незнаком? — изумлению Озода не было предела.
— И с дочкой своей он сам пусть разбирается. Мы по другому делу.
— Какие бумаги? — ошеломленно спросил Озод. — Костя, она тебе давала бумаги?
Быков тоже сделал круглые глаза и честно ответил «нет».
— Мы не знаем, какие бумаги, уважаемый, клянусь! — Озод ударил себя в грудь. — Мы в город из совхоза вернулись, и она сразу вышла. Честное слово!
Искренность Озода не вызывала никаких сомнений, и мужчина заколебался.
— А если как следует подумать?
— Пожалуйста! — немедленно согласился Озод. — Как скажете, так и подумаем. Я правду говорю!
Мужчина долго сверлил взглядом Озода, затем так же пристально посмотрел на Быкова.
— Хоп, — сказал он, приняв решение. — Мы еще встретимся. Очень скоро встретимся. А вы пока подумайте. Поищите получше. Может, она бумага забыла где-нибудь? Или оставила?
— Не знаю, уважаемый, не видел, — горячо ответил Озод.
— Вы подумайте, — повторил мужчина, Несколько возвысив голос. — Документы ваши пока у нас побудут. В Тешпеке встретимся, там и поговорим.
Он сел в машину и захлопнул дверцу. Швырнув из-под колес пригоршню гравия, «волга» прыгнула на асфальт и быстро скрылась из виду.
— Зачем документы увез? — запоздало рванулся Озод, но махнул рукой и повернулся к Быкову. — Что теперь делать! Как мы дальше поедем! Все из-за тебя, Костя!..
Быкову подобные упреки до смерти надоели.
— Знаешь что, Озод, ты с этими делами сам разбирайся. Я тебе говорил, что нечего с собой девчонку брать. Я вообще не понимаю, что это за люди. Если не Сапарджон их послал, тогда кто?
— Верно, — согласился Озод. — Не знаю, кто такие. Надо Роберту Ганиевичу быстрее звонить. Если бы это были люди Са-парджона, они бы обязательно про «жигули» спросили, которые ты сбил. — Воспоминание об этом инциденте исторгло у Озода новый стон. — Зачем ты это сделал! Сапарджон еще нам припомнит, вот увидишь!
Быков раздраженно прервал его причитания.
— Ладно, хватит. Семь бед — один ответ. Давай, поехали.
Но Озод еще долго не мог успокоиться. Он сидел в кабине и жаловался на свою судьбу, на людскую несправедливость, на трудную жизнь к еще черт-те на что. Не обращая внимания на его бормотание, Быков гнал машину вперед, и менее чем через час трейлер ворвался на улицы маленького и пыльного поселка с красивым названием Шахринар. Почту долго искать не пришлось — все важнейшие здания располагались на центральной, и единственной, площади. Озод немедленно побежал названивать Роберту Ганиевичу, а Быков спрыгнул поразмяться на спекшуюся от зноя землю. Стайка полуголых ребятишек с робким любопытством смотрела на него из-за невысокой каменной стенки. Серая от пыли тощая собака, виляя задом, уныло трусила по солнцепеку. Все было здесь точно так же, как, наверное, и десять, и сто лет назад. И только нитка телеграфных проводов да отдаленный шум транспортной магистрали не позволяли Быкову окончательно разорвать в ощущениях связь с реальностью.