Мертвым не понять
Шрифт:
– Нам повезло, доложу я вам, – все еще трясясь от смеха, проговорил Иван, – я и не представлял, что у нашей Оленьки такой пронзительный голос – если вдруг нам опять понадобится демонстрировать медиума какому-нибудь толстосуму-заказчику, а Линда окажется занята, ты, старушка, – обратился он к раскрасневшейся Ольге, – с успехом могла бы заменить ее.
– Линда?! Неужели та самая?! – На пороге стоял маленький толстячок, в котором я без труда узнал популярного телеисторика Григория Астельмана, пользовавшегося время от времени нашими скромными услугами. Надо сказать, что на экране он выглядел внушительнее. Его длинные рыжеватые волосы напоминали парик петровских времен, а малюсенькие пальчики поблескивали перстнями. – Линда – медиум Линда! – заверещал толстячок. – Макс рассказывал мне о вас, но я не мог даже мечтать… боже мой… – С глазами, какие бывают только у зомби да, может быть, у одуревших от марта котов, он ринулся к ней. Сестра не успела еще понять, что же происходит, когда нарушенный коротышка схватил ее за правую руку и с разгона припал к ней поцелуем, так что поднявшаяся было Линда тут же потеряла равновесие и полетела на пол. Все это произошло так быстро, что никто из нас не успел ничего предпринять, и только испуганный кот соскочил с ксерокса (куда только что забрался, подальше от крика и смеха) и с трубным «мяу» начал гоняться по всей комнате.
– Ах! Как же я неловок! Простите меня, дорогая! – Засмущался историк, все еще не догадываясь о недуге своего кумира и безрезультатно протягивая девушке свою руку.
– Позвольте, я помогу. – Семен вежливо оттолкнул гостя и, обняв Линду, усадил ее, теперь уже одну, в свое кресло.
– Простите еще раз! Извините мне мою пылкость, так неловко… Позвольте представиться…
– Не стоит. Я узнала вас по голосу. – Сестра нащупала наконец-то тяжелую от обилия перстней руку. – Я сама виновата…
– Никто не виноват, – поправил я ее. – Дело в том, что моя сестра слепа.
– О боже! Линда! Сокровище мое! Как же это получилось?! – Всплеснул ручонками Астельман. – Какой ужас! А я-то хотел пригласить вас, как прославленного медиума, посетить мое новое приобретение – старую усадьбу, почти что замок, со склепом и настоящими привидениями… но…
– Не беспокойтесь, – встрял в разговор Семен, – наша Линда, конечно, слепа, но некоторые вещи она видит лучше зрячих. – Он снова чувствовал себя главным.
– И потом, у меня есть шанс увидеть ваш дом своими глазами, лишь только братик скопит деньги на операцию. Профессор Щеглов, у которого я консультировалась, полон самых светлых прогнозов.
– А на какое число запланирована операция?
– Ну… – я замялся. Удар пришелся ниже пояса. – Дело в том, что…
– Мы еще не накопили достаточно денег, – выручила меня сестра.
Я чувствовал, что мои щеки залила краска, а рубашка разогрелась и противно прилипла к телу.
– Ну а когда? Когда вы соберете нужную сумму?! – не унимался мой палач.
– Право же… я не знаю. Ситуация настолько нестабильна… – Я чувствовал, как погружаюсь в вязкое ничтожество.
– Линда – прекрасный медиум, и она могла бы…
– Я действительно не решусь сейчас называть даты… – я обтер платком лоб. – То есть, мы думали об операции… но… боюсь, что придется еще немного подождать.
– Сколько?!
– Не знаю… – Земля начала уходить из-под ног, в комнате вдруг воцарилась гнетущая тишина, и все, даже проклятый кот уставились на меня. Глаза сестры непостижимым образом смотрели прямо мне в глаза. – …Ну, может, через год… через два…
– Год?! Два?! Да вы думаете, что говорите, любезнейший?! – взорвался толстячок. – Год!!! Ишь, чего придумали… год… вы попробовали бы сами наперед посидеть в темной комнате хоть час. А потом и говорите глупости! Год! Не отчаивайтесь, дорогая… я дам вам денег на операцию, я договорюсь в лучшей клинике, за вами будет там такой уход, какой сама королева Англии себе пожелать бы не могла! Я не позволю над вами издеваться…
– Но надо мной никто не издевается. – Линда безуспешно искала руку Семена, который отступил, едва только заказчик начал вешать на меня всех собак, и теперь сидел, покусывая карандаш, на подоконнике.
– Согласитесь, умоляю вас… – Мне показалось, что наш гость того и гляди упадет на колени и начнет плакать и рвать на себе волосы. – Поверьте, мне же это только в радость, вы нисколько не обремените меня, и я буду думать, что вы осчастливили меня. – Его тон доходил до самого сердца, перехватывал дыхание, вибрировал в районе переносицы, грозя вызвать слезы. Но нельзя же было и в самом деле допустить, чтобы он шлепнулся на этот годами не метенный пол и испортил свои шикарные брюки. Наверное, та же мысль пришла в голову и Семену, потому что он взял нашего гостя под руку и, усадив его, как маленького, на свободный стул, примиряюще зашептал:
– Не надо расстраивать медиума во время работы, вы сможете обсудить с ней все это после, а пока мы прослушиваем версии. «Дело Мировича». До вашего прихода мы узнали уже мнения наших коллег, – он кивнул в нашу сторону. – Оба доклада записаны на магнитофон, и вы сможете прослушать их, когда только захотите, а сейчас дадим же возможность Яну Касаресу рассказать свою версию случившегося.
Я поклонился.
При упоминании о неудавшемся заговоре наш рыцарь заметно присмирел и, сложив лапки на коленях, приготовился слушать.
– Тема, которую я хотел бы развить перед вами, называется «История одной подставы». – Я посмотрел на магнитофон, поставленный теперь на стол, и, убедившись, что он включен, а в комнате наконец-то воцарилась тишина, продолжил. – Позвольте, я начну с конца. Итак, после убийства принца Василий Яковлевич позволяет арестовать себя, не пытается бежать, на допросах валит все себе на голову, так, словно он не боится никого и ничего. Да, так может вести себя человек (по первой версии), жизнь которого рухнула и ждать нечего. Заметьте, Мирович совершает страшное, с точки зрения христианина, – а именно отслуживает в церкви по себе заупокойную. То есть, в дальнейшем можно считать, что он уже умер, а раз так, то чего же ему еще бояться. Согласен я и с тем, что человек, которому какой-то глас внушает, что за содеянное он прямиком в рай попадет, на смерть идет с радостью, ибо мучениям его пришел конец. Но только ли небо может организовать хорошую страховку? Разве мало случаев, когда сильные мира сего нанимали смертников, обеспечивая до конца жизни их родственников? А может, он и не собирался умирать, а напротив, ждал за свои действия награды? Потому и настаивал на том, чтобы все было проделано им одним, да покойным Ушаковым. Меж тем ведущий следствие Панин, несмотря на давление на него, не приказывает пытать Мировича, возможно, как раз опасаясь, что под пытками он выдаст истинных виновников заговора, которыми могли быть как Дашкова (которую в том немало подозревали), так и сама Екатерина. Надо сказать, что при дворе ходили упорные слухи о том, что Иван должен умереть.
Но вернемся к теме. Итак, четвертого июля в десять утра в Шлиссельбург прибывает лодка, в которой был, по словам самого Мировича, человек от Теплова. И тем же вечером наш герой начинает действовать.
Тот факт, что он попросту не знал, кто ему в этом деле друг, а кто враг, предполагая в случае удачи отстранить от дел ближайших сторонников опального принца, – такое поведение явно указывает на полное его неведение и слепоту! – Я посмотрел на ерзавшего на стуле историка и, перехватив выразительный взгляд Семена, кивнул ему. – Мог ли быть настолько слеп организатор заговора? – спрошу я вас. Иными словами, Мирович не верил, что его попросту подставили, оттого и не приказал казнить на месте убийц Ивана Антоновича, как сделал бы на его месте, наверное, любой. Шутка ли – королевская кровь! А он не подумал даже арестовать их. Почему? Да потому что он не должен был освобождать принца, а всего лишь устроить заварушку, в результате которой и приключилась трагедия.