Мертвый кортеж
Шрифт:
Он хлопнул меня по плечу, и я, помахивая ключом от допросной, устремился на встречу с пернатым.
— А, детектив! — радостно воскликнул Пересмешник, едва я открыл дверь. — Вот и вы! А я тут уже развлекаюсь, как могу. Ночью в кутузке весь репертуар бокстонских менестрелей перепел.
— Дежурный рассказывал, — криво улыбнулся я. — Он до сих пор под впечатлением.
— Не денег ради, для души одной! — пылко заявил Моукер и, ткнув пальцем в наколку домоседа, добавил:
— Нам ведь, хранителям очага, только так и можно — задаром!
— Как, кстати,
— Все, что называется, пучком, — хитро сощурившись, заявил Алекс. — Столько операций, контрактов и предложений… Вертится, словно белка в колесе! Ну а я со своей стороны поддерживаю благоверную, как могу.
«Бедняжка, — думал я, глядя в лицо Моукера, перекошенное самодовольной улыбкой. — И как ты до сих пор с катушек не съехала? Хотя, может, и съехала — просто мы об этом не знаем. Сидишь себе в подвале и с интересом смотришь в голую стену, будто это сцена театра „Маска“, а ты — в первом ряду, бок о бок с другими представителями столичной элиты…»
Маргарет Фейт не повезло несколько раз. Впервые — при рождении, ведь родись она мальчиком, Моукер даже не взглянул бы в ее (его?..) сторону. Потом — в восемнадцатый день рождения, когда Шар мог сделать мисс Фейт кухаркой, балериной или художницей. И еще раз — когда из всей группы экономисток Моукер выбрал именно ее. Вирм, да она могла вообще выскочить замуж за сокурсника, счастливо жить в том же Паркстоне и даже не знать о существовании Пересмешника…
Но удача отвернулась от нее, и в итоге несчастной девочке достался самый сумасшедший ублюдок во всей Чернике. Садист, изверг, настоящий псих. Держу пари, будь у Маргарет выбор, она предпочла бы этому браку жестокую казнь четвертованием.
Однако выбора у нее нет — ведь от мертвой женушки Пересмешнику никакого проку.
Вот уже двенадцать лет мисс Фейт живет с мужем, который милостиво позволяет ей гулять по саду и любоваться звездным небом из махонького окошка ее комнаты. «Птенцы» ухаживают за ней и следят, чтобы бедняжка не наложила на себя руки. Прецеденты, говорят, были.
— Да уж, миссис Моукер — настоящая умница, — с трудом сдерживая гнев, выдавил я.
— Ну, разумеется!.. — задорно хмыкнул Пересмешник. — А иначе стал бы я вверять ей свою жизнь!
— Давайте оставим эту тему? Вот и славно. Поговорим лучше о вашем вчерашнем посещении порта. С какой целью вы прибыли на пятый пирс, мистер Моукер?
— Решил прогуляться, подышать свежим воздухом.
— В компании десяти уголовников?
— Полегче на поворотах, детектив, — холодно сказал Алекс. Улыбка мигом слетела с его губ, а глаза превратились в две узкие щело, чки. — С чего это вы вздумали именовать моих дражайших спутников «уголовниками»?
— Вероятно, потому что часть из них уже успела побывать в местах не столь отдаленных, — равнодушно пожал плечами я.
— Это их прошлое, и от него уже никуда не денешься, — патетично вздохнул Моукер. — Но если даже всемогущий Шар дал им шанс, то почему моя жена не может?
— Миссис Моукер та-а-ак милосердна!.. —
— Вы даже не представляете, насколько, — скромно потупив взор, проблеял Алекс.
Мне захотелось со всего размаха влепить лицемерному гаду звонкую оплеуху, свалить со стула и пинать ногами до тех пор, пока вся придурь из него не выйдет. Однако я прекрасно понимал, что эта мечта несбыточна, и потому лишь бессильно скрипел зубами, глядя в наглую физиономию сидящего передо мной шута.
— Ладно, — шумно выдохнув, сказал я. — С этим разобрались. Положим, вы действительно прибыли в порт, чтобы подышать воздухом, и преступное прошлое некоторых ваших спутников вас нисколько не смущало… Но зачем вы поднялись на борт корабля «Маргарита»?
— Из праздного любопытства.
— А вас не смутило, что это частная собственность?
— Но я ведь ничего с корабля не взял? — он нагло рассмеялся мне в лицо.
Нет, сволочь ты этакая, не взял. И этим сорвал нам всю операцию. Интересно, как на «произвол властей» отреагирует пресса? У нас ведь еще с убийцей Фег-Фега, по сути, неясность. А уж если газетчики прознают, что Кайл Мейси вслед за слепым флористом отправился в Покой, не берусь даже предполагать, насколько будут возмущены горожане.
Глядя в наглое лицо Моукера, я все больше уверялся, что вчерашний спектакль — не что иное, как умелая провокация. Вполне возможно, пока мы ждали артефакт в порту, его преспокойно доставили в Бокстон сушей.
Если он, конечно, вообще существует, этот проклятый артефакт.
— Эй, детектив! — позвал меня Моукер. — Вы чего, спите, что ли, с открытыми глазами? Мне домой надо, к жене, так что давайте уже скорей покончим с этим балаганом!
— А как же бессонная ночь в камере? — спросил я, глядя на него в упор. — Неужели вы не хотите получить компенсацию за причиненные неудобства?
— Да бросьте, — отмахнулся Алекс. — Я не настолько жаден. В конце концов, все ошибаются, и даже наша любимая полиция. Так что на первый раз я вас, так и быть, прощу.
Мои ладони сами собой сжались в кулаки. С трудом сдержав внезапный порыв гнева, я медленно произнес:
— Что ж, видимо, нам остается только поблагодарить вас за это одолжение. Иные бы не преминули довести это дело до суда.
— Ну, возможно, так поступил бы купец или политик, у которого каждая секундочка на счету, — улыбнулся Пересмешник. — Но я ведь обычный домосед, от меня не зависят судьбы города, страны или мира. Так что мое время не настолько ценно, чтобы я вставал в позу и требовал вашей крови, детектив.
— В таком случае еще раз спасибо — лично от меня, — неискренне поблагодарил его я. — Времена нынче и без того непростые, работы выше крыши, что называется… Вы ведь слышали об убийстве на Цветочном Бульваре?
— Слышал, конечно. Газетчики только о нем и пишут.
— Что думаете о случившемся?
— Думаю: «Как хорошо, что у Маргарет нет недвижимости на Бульваре!» — сказал Моукер с хищной улыбкой.
— Но, возможно, у ваших друзей она есть?
— Не совсем понимаю, о ком вы?