Месть богини
Шрифт:
— Ах, вот как!? — прошипел наместник, в ярости отшвырнув бокал с вином. Редкий хрусталь, жалобно звякнув, разбился о стену, дорогое вино расползлось кровавым пятном на обоях.
Вильн вжался в стену около двери, мечтая только о том, чтобы поскорее ускользнуть, пока наместник не метнул в него следующий подвернувшийся под руку предмет.
— Да что она себе позволяет, ничтожная тварь! Шлюха!!! Дрянь!!!
Заметив, что шпион все еще здесь, Вальдорн рявкнул так, что зазвенели стекла:
— Вон!!!
Вильн, получив «милостивое» дозволение, тут же исчез.
«Все, хватит!» — решил наместник и, подгоняемый
— Кажется, твой брат, сказительница, готов был меня сейчас убить.
— Это только кажется, ваша светлость. Он убил бы вас лишь в том случае, если бы думал, что вы опасны для меня, — с безмятежным спокойствием отозвалась принцесса, складывая вещи.
— И куда бы вы дели труп? — заломил бровь Вальдорн.
— Спрятали под иллюзией или инсценировали самоубийство, мы все равно уезжаем, вас же хватились бы не скоро, а обнаружив, вряд ли стали доискиваться причин гибели, в любом случае мы были бы далеко, — с прежней безмятежностью ответила Элия и легонько вздохнула: — Жаль, что уже пора прощаться. Мы с вами так и не закончили игру.
— И каков был бы финал? — против воли захваченный, словно околдованный, странным разговором, уточнил наместник.
— О, тут все зависело бы от вас, — протянула богиня.
— От щедрых даров? — цинично усмехнулся мужчина, кивнув на перстень Элии.
— Причем здесь это, — почти брезгливо поморщилась женщина, стянула украшение с пальца и протянула его Вальдорну, — забирайте, мне нет нужды в ваших побрякушках.
Вместо того, чтобы принять перстень, наместник поймал богиню за запястье и крепко сжал его, требуя ответа:
— Кто ты?
— Сказительница, — пожала плечами богиня.
— Ты кто угодно, но не сказительница. Кто ты? Кто тебя подослал?
— В данный момент я сказительница. А будь иначе, неужели вы думаете, я была бы с вами откровенна? В любом случае, наши пути пересеклись случайно и сегодня расходятся.
— И почему я женат на дуре, — не отпуская руки Элии, с неожиданной горечью бросил наместник.
— Политика, полагаю, — пожала плечами богиня. — Впрочем, третировать жену все равно не красиво, лучше бы обрюхатили, да спровадили в провинцию….
Элия еще говорила, но Вальдорн уже почти не слушал ее, вцепившись и сжимая все сильнее тонкую руку, лицо наместника было маской безумца. Он лихорадочно думал: «Нет, ее нельзя отпускать, невозможно, — в спутанном клубке чувств и образов у Вальдорна мелькнула идея, — надо угостить сказительницу вином, в перстне снотворное, подсыпать, спрятать… Пусть альвионцы уезжают без нее….»
— Я свою шляпу у тебя не забывал? — скрипнула дверь, у которой застыли Элия и Вальдорн, Джей сунул нос в комнату. Мгновенно наигранная веселость испарилась с физиономии бога, уступив место леденящей ярости. Не рассуждая, принц резко распахнул дверь еще сильнее, так, чтобы ее угол пришелся наместнику по голове. Сила удара была такова, что рука Вальдорна разжалась, он рухнул на пол в беспамятстве.
— Он причинил тебе боль, сестра? — прошипел Джей, лаская удавку, словно само собой скользнувшую ему в руку. Кинжала такая тварь, как Вальдорн, была на взгляд принца недостойна.
— Нет, мы лишь говорили, — качнула головой Элия, — все нормально, успокойся, дорогой, и возьми свою шляпу. Она на столе.
— А что с этим? — брезгливо дернул носом бог в сторону отключившегося наместника.
— Полежит пока тут, — пожала плечами принцесса с легким разочарованием. — Жаль, конечно, что ты и дверь столь радикально поменяли мои планы касательно прощания с Вальдороном. Но, возможно, именно такова Воля Сил… Так тоже неплохо, возможно, даже лучше всего…. Давай-ка, свали его на кровать, раз уж взялся «помогать», помогай до конца, мой благородный рыцарь.
— Ну уж какой есть, — отбрехался Джей, весьма удовлетворенный собственной точкой, поставленной в «разговоре сестры и наместника об иллюзиях». Подхватив мужчину, он играючи перебросил его на пустующее ложе и задернул полог балдахина, словно опустил занавес в театре. Подобрав забытую шляпу, принц отвесил сестре преувеличенно церемонный поклон и исчез за дверью в несколько лучшем настроении, нежели входил. Правда, оно все равно оставалось весьма хреновым.
Элия подошла к приходящему в себя Вальдорну и одарила несостоявшегося любовника очередной порцией обездвиживающих прикосновений. Очнувшись, тот мог лишь молча беситься от сознания собственного бессилия и следить за богиней глазами.
— Прощай, Вальдорн, — бросила завершившая сборы принцесса, подошла к ложу и небрежным движением провела по растрепавшимся волосам наместника, словно приласкала на прощание пса.
«Даже если хозяина найдут слуги, решат, что у него очередной приступ, а шишек под волосами не видно», — решила Элия и, уходя, спокойно притворила дверью.
Мужчина остался лежать неподвижно, сознавая: это больше не повторится. Единственная женщина, которая оказалась достойна его, уходит и никогда больше не вернется. Никогда! Никогда!.. Вальдорн застонал от досады и невыразимой боли, вцепившейся острыми когтями в его сердце, так долго бывшее бесчувственным. Слезы покатились из глаз. Мир из цветного стал черным навсегда. Накатила глухая тоска, поглотившая все, лишившая жизнь смысла…
Глава 21
В путь
Одетая в дорогу (свободная светло-серая блуза, темный корсет со шнуровкой спереди поверх, да длинная черная юбка) девушка небрежно стукнула в дверь комнаты Джея и, так и не дождавшись ответа, вошла внутрь. Принц сидел в кресле, сцепив длинные пальцы, и задумчиво буравил взглядом стену. (Кажется, подсвечник с магическим шаром уже погнулся).
— Джей, — тихонько позвала принцесса.
Брат поднял на нее злобный взгляд.
— Ты уже собрался, дорогой? — мягко осведомилась девушка, опускаясь к нему на колени.