Месть божьей коровки
Шрифт:
– Не верю своим ушам, а теперь и своим глазам! – прокомментировала она. – Рустем, ты?!
Слова «ты же не выходишь из квартиры» застряли у Яны в горле: она увидела, в каком плачевном состоянии находится Рустем. Бледный, трясущийся, с обкусанными губами, темными кругами под глазами и каким-то заострившимся носом, словно у мертвеца.
– Ты, дружок, часом, не перепутал ноль три с ноль два? – спросила она.
– Действительно, что-то как-то вы, молодой человек, выглядите не очень… Я, конечно, вас не знаю, но вижу, – согласился с
– Боюсь, что в любой другой день я буду выглядеть точно так же, – ответил Рустем, – уже хорошо, что не лежу без сознания.
– Рустем, как ты из дому-то вышел?! – ужаснулась Яна.
– Вот это правильный вопрос. Я сам задаю его себе с превеликим удивлением. Как? И сам не знаю! Только точно знаю, ради кого я это сделал. Еще помню, что выходил ногами, – если сейчас уместно шутить.
– Зачем такие жертвы? – в один голос спросили Яна с Лебедевым, который вообще мало чего понимал в их содержательной беседе, но не хотел, чтобы странный посетитель откинул копыта прямо у него в кабинете. Потом еще расследуй, будто больше работы нет.
– Я испугался за тебя, Цветкова, – серьезно ответил Рустем, глядя в одну точку, словно боясь увидеть нечто, что сможет испугать его еще больше.
– А чего за меня бояться? Я и сама кого хочешь напугаю! – удивилась Яна.
– Как же, мне позвонил Семен и с особым злорадством сообщил, что он был прав, сразу разглядев в тебе авантюристку, мошенницу и аферистку.
– Я бы попросила! – надулась Яна.
– Я передаю его слова, – пожал плечами Рустем.
– Особо смакуя их! – перебила его Яна.
Лебедев захихикал.
– Так вот! Суть не в этом, как он тебя назвал…
– Зачем тогда с таким удовольствием перечислять, что сказал этот старый осел? – не унималась Яна.
– Цветкова, тебе говорили, что ты несносна? – спросил Рустем, наконец-то оторвав свой взгляд от никому не известной точки в пространстве и пытаясь сфокусироваться на ее лице.
– Все говорили! – отозвалась она.
– Так вот, – Рустем вновь ушел в себя, покрылся потом, – Семен сообщил, что приехал целый отряд ОМОНа и тебя арестовали. Я связался со знающими людьми, мне объяснили, что тебя подозревают в убийстве нашей соседки Изольды Игоревны в корыстных мотивах.
– Ну прям все известно, – протянула Яна.
– Совершенно верно, из определенных источников: я приехал сюда, чтобы вызволить тебя, если надо, под залог, а если надо, под любые рекомендации и собственную просьбу генерала Арсеньева.
– Я тронута! – воскликнула Яна.
– Я тоже, – откликнулся Василий Николаевич, – во-первых, за Яной приехал не ОМОН, а пара моих сотрудников, просто ребята не выспались и выглядели соответствующим образом, во-вторых, она абсолютно не арестована.
– Да, до ОМОНа я еще не доросла, – откликнулась Яна с большим сожалением в голосе.
Рустем
– Так она не арестована? – уточнил Рустем, немного розовея лицом.
– Нет, – ответил следователь.
– И она может идти? – теперь парень откровенно радовался.
– Да, в любую минуту, – подтвердил следователь.
– Под подписку о невыезде? – уточнил Рустем.
– Никаких подписок, – развел руками Лебедев, – одна только просьба: не лезть не в свои дела, жить спокойно….
– Ага, в чужой квартире, оставленной мне просто так, неизвестно почему, – добавила Яна.
– Цветкова! – повысил голос следователь.
– Хорошо, хорошо, тело Изольды Игоревны можно будет забрать и похоронить? Раз уж я являюсь единственной наследницей, – спросила Яна.
– Конечно, Яна, ты сможешь похоронить ее, это будет правильно. Я скажу, где находится тело, и ты сможешь забрать его завтра, – сказал Лебедев.
– Я… мы можем идти? – спросила Яна.
– Я ни одного из вас не задерживаю, – смеясь, ответил Лебедев.
– Спасибо за угощение, до скорых встреч! – Яна встала, схватив Рустема за руку, холодную, словно у покойника, и увлекая его за собой.
– Цветкова, держи себя под контролем! – напомнил Лебедев, вяло жуя бутерброд с сыром.
– Я присмотрю за ней, – пообещал Рустем, еле стоящий на ногах.
Яна не думала, что это обещание полностью освободило следователя от тревоги. На лифте Рустем не поехал, по ступенькам шел со скоростью черепахи, держась попеременно то за перила, то за стенку. Яна не знала, с какой стороны его поддерживать.
– Что? Что не так? Что у тебя болит?
– Ничего не болит, леденящий душу страх… очень неприятное ощущение, хочу тебе сказать.
– Страх чего? – не понимала Яна.
– Я не знаю. Здесь высоко, большие окна, давящие стены, лестницы, которые качаются…
– Лестницы не качаются, – заверила его Яна.
– Я понимаю умом, а вот ноги чувствуют совсем другое.
– Да потому что ты весь трясешься, – попыталась поймать его за локоть Яна.
– Нет! Не трогай! – несколько резко сказал Рустем и тут же миролюбиво добавил: – Извини, я просто боюсь, что ты свалишься с лестницы вместе со мной.
– Я крепко стою на ногах!
– Это на таких каблучищах-то?! – с сомнением покосился на нее Рустем.
– А ты – орел! – хохотнула Яна. – Надо же, поехал меня спасать! Это так трогательно! Вышел из темницы! Как ты доехал? Кто тебя вез?
– Будешь смеяться, но я ехал сам, – ответил Рустем.
– Сам за рулем? – не поверила Яна.
– Плохо помню, но точно сам, по крайней мере, рядом никого не было, а если машина ехала, значит… – ответил Рустем.
– Вот это жесть, – с уважением протянула Яна.
– Да, Цветкова, испугался я за тебя. Представил, что тебя уже пытают и вешают на тебя все убийства за последние десять лет, что до этого числились нераскрытыми.