Месть фермера
Шрифт:
Зверь рухнул к его ногам, а испуганные медвежата побежали прочь. Глядя на поверженного врага, Джон припомнил, что индейцы всегда считали большей доблестью убить взрослого гризли, чем одержать верх над вооруженным двуногим противником.
Два следующих дня он питался медвежатиной, затем решил поохотиться на малую дичь. Кругом было полно горных куропаток, но их из-за тупости и неуклюжести стрельба по ним не представляла большого интереса. Куда более трудной мишенью служили белки, быстро мелькавшие среди ветвей. Охота на них требовала такого напряжения нервов, что у Сэксона после каждого выстрела несколько минут болела голова.
Сначала он постоянно промахивался, но со временем начал каждый четвертый или пятый раз попадать в эти маленькие неуловимые кусочки плоти. И когда один из них падал на землю, тоже думал о Бобе Уизерелле.
К концу второго месяца у Джона еще оставались патроны, но однажды ему удалось сбить белку с высокой ветки и сразу же попасть еще в одну. Два маленьких пушистых тельца мягко скользнули вниз, походя скорее на летящих птиц, чем на убитых животных. После этого Сэксон решил, что научился стрелять достаточно метко, чтобы попасть в сердце Бобу Уизереллу, поэтому стал готовиться к возвращению в Блувотер.
Он занялся туалетом с таким усердием, словно собирался предстать перед важной персоной. Правда, свои лохмотья мог только как следует почистить. Бриться ему пришлось охотничьим ножом, а вместо мыла использовать беличье сало. Процедура была весьма болезненной, но в итоге парню все же удалось избавиться от отросшей щетины.
Склонившись над лужей, Сэксон с трудом узнал собственное лицо. На лбу и вокруг глаз кожа почернела от солнца, а ниже была белой как снег. Лицо походило на маску, скрывающую черты, которые было нелегко разглядеть, а тем более запомнить.
За время жизни в горах Джон ни разу не смотрел на свое отражение. Теперь же обнаружил, что выглядит так, словно прошли не месяцы, а годы, потому что за столь короткий промежуток едва ли можно было настолько измениться. Даже форма носа, казалось, преобразилась — на переносице появилась ранее незаметная горбинка. Глаза и рот будто уменьшились в размере, а щеки ввалились.
И тем не менее Сэксон остался доволен своим новым обликом — из воды на него смотрело лицо человека, достойного внимания, с которым ни при каких обстоятельствах не следует обращаться пренебрежительно.
Закончив со своей внешностью, Джон занялся револьвером, смазав жиром все детали драгоценного механизма, ставшего ему настолько знакомым, что он мог бы разобрать и собрать его в полной темноте.
Наконец поднялся и зашагал в сторону Блувотера. Окна лежащего в долине города сверкали на солнце, подобно сотням огненных глаз. Джон Сэксон молча улыбался, словно гонец, спешащий домой с известиями о короле.
Глава 7
Спускаясь в город, он думал о Мэри Уилсон и собирался сразу же отправиться к ней. Однако, вспомнив о Бобе Уизерелле, пошел в салун «Катящиеся кости», который содержал Левша Мелоун, так как Уизерелл, будучи в городе, предпочитал это заведение всем прочим.
Около дюжины городских мальчишек увидели Сэксона, но не узнали его. Наполовину коричневое, наполовину белое лицо могло обмануть и более опытный взгляд. Ребятишки не смеялись над незнакомцем, а следовали за ним по пятам или бежали впереди, словно он действовал на них так же возбуждающе, как звуки оркестра цирковой труппы. Им казалось, будто в город явился горный дух. Таких лохмотьев они никогда не видели даже на индейцах, но их интересовала не одежда, а человек, который ее носил.
Добравшись до «Катящихся костей», Джон Сэксон уставился на знакомое объявление, висевшее в окне с незапамятных времен: «Требуется вышибала». Видя его, люди смеялись, так как Блувотер был настолько крутым местечком, что ни один вышибала не мог продержаться на работе более трех дней. Поэтому Левша Мелоун предлагал двадцать пять долларов в неделю плюс содержание тому, кто согласится взяться за это дело.
Помня, что в карманах у него нет ни цента, что даже соль в его мешочке подошла к концу и у него не осталось ничего, кроме кольта и нескольких патронов, Джон толкнул плечом вращающуюся дверь и вошел в бар.
В помещении царил прохладный сумрак, особенно ощутимый после палящего солнца снаружи. Но, охотясь в лесу, Сэксон научился попадать в цель даже в полутьме. Если бы он увидел Боба Уизерелла в баре или играющим в карты в одной из задних комнат, то пристрелил бы его на месте.
Но Уизерелла там не оказалось. В задней комнате пятеро мужчин играли в покер. В баре находились еще трое. Один из них был Удав Чарли, грузчик с весьма устрашающей репутацией, подтверждаемой огромным ростом и волосатой грудью, которую он намеренно демонстрировал, распахнув рубашку.
За стойкой орудовал Левша Мелоун собственной персоной. Говорили, что у него самая крепкая пара ног в горах, поскольку они выдерживали его внушительный вес двадцать четыре часа в сутки, как того требовали дела заведения. Своим прозвищем Мелоун был обязан могучему удару левой, которому научился еще в молодости и которым успокоил великое множество чересчур шумных клиентов. Многие задавались вопросом, нужен ли вышибала салуну при наличии такого владельца.
— Привет, незнакомец, — обратился Левша к Джону Сэксону. — Что тебе подать?
— Работу, — ответил Джон.
— Здесь есть только одна работа, — ухмыльнулся Мелоун.
— Именно она мне и нужна, — отозвался Сэксон.
— Значит, хочешь работать вышибалой? — уточнил Мелоун. — Ладно, поглядим, подходишь ли ты для этого дела. Ну-ка, Удав, проверь, как далеко этот парень умеет вышибать.
Не тратя зря времени, Удав Чарли шагнул вперед и нанес Джону мощный удар в подбородок, сорвав ему кожу почти до кости.
Сделав свое дело, Удав отступил, дабы жертве было куда падать. Однако, к его изумлению, незнакомец стоял как ни в чем не бывало, улыбаясь, несмотря на струившуюся по подбородку кровь. После этого он ухватил Чарли одной рукой, дважды вместе с ним повернулся кругом и вышвырнул его через вращающуюся дверь на улицу. В салун Удав не вернулся. Несколько минут он барахтался в пыли, держась за вывихнутое плечо, потом встал и побрел прочь.
Джон Сэксон прислонился к стойке, кровь с подбородка капала прямо на нее.
— Ну как, я вышибаю достаточно далеко? — спросил он.
— Достаточно, — признал Левша Мелоун. — Но можно и еще дальше. — И с этими словами продемонстрировал знаменитый удар левой от бедра, вложив в него всю силу.
Он должен был сбить Сэксона с ног, даже если бы его челюсть была железной. Однако парень ловко увернулся от кулака Левши, и, когда тот, потеряв равновесие, растянулся на полу, схватил его за волосы и стал стучать лицом о половицы.