Месть по-царски
Шрифт:
– То уже делается, князь.
– Ну тогда ступай. Будешь нужен, кликну.
Сотник с поклоном вышел из залы.
Воевода присел в кресло напротив Савельева. Их разделял стол, на котором лежали карты земель Калужских и части Дикого поля.
– Ну как Москва, Дмитрий Владимирович? – спросил воевода.
– А что Москва? Стоит, строится, все более и краше становится.
– Да, все ж столица, не то что наша крепость.
– Ваша крепость, князь, имеет важное значение для обороны Руси от набегов татар крымских.
– Так-то оно так, и все же Москва есть Москва.
– Поправился он вполне. Делами занят.
– Ему поменьше делами-то. Великие перемены в государстве стали ощущаться, треба до конца дело святое по укреплению Руси довести. А без Ивана Васильевича то не сделать никому.
– Все доведет до конца царь наш Белый и Грозный.
– Ну и дай ему Бог здравия.
Савельев устроился поудобнее в кресле.
Воевода спросил:
– Ты трапезничал утром?
– Немного.
– Значит, отобедаешь со мной?
– Коли приглашаешь, с радостью.
– Ну что за слова, князь, ты мой гость, а гостя следует ублажать, чем возможно. Коли гость тот добрый. А ты от самого Ивана Васильевича!
Горинский крикнул в сторону двери:
– Никола!
Тут же объявился отрок лет четырнадцати.
– Да, князь?
– Передай мой приказ в поварню, обеденную трапезу приготовить отдельно для меня и моего гостя. И не забыть ратников прибывшей дружины. Блюда подать сюда.
– Извиняй, князь, когда подать?
– После полуденной молитвы.
– Слушаюсь.
Служка убежал.
Савельев сказал:
– Перейдем к делу, Иван Васильевич? Тебе ведомо, для чего в твои земли прислана особая дружина?
– Был гонец от царя. Ведаю. Татары крымские да ногайцы беспокоят и грабят наши земли, мы должны будем, где возможно, дать им отпор.
– И не только отпор, князь, но и рубить тех, на ком кровь людей наших, да в неволе люд простой.
– Это так!
– Государь говорил, ты должен оказать мне помощь.
– В его послании о том сказано. Но ты должен понять, большой помощи оказать не могу. От силы отряд ратников в двадцать конных.
– И то дело. Что у тебя со сторожами?
– Есть, но не везде. Выезжают разъезды в Дикое поле. Смотрят, где можно. А татары наглеют. Хан Девлет Гирей и его господин османский султан Сулейман не могут смириться с потерей Казани. Кроме того, Константинополю нужны рабы. Они усиливают свой флот, им требуются гребцы на галеры. Оно и понятно, рабский труд выгоден всегда. Оттого Девлет Гирей направил из Бахчисарая к Перекопу несколько сотен своих… не ведаю, как и назвать их, воинами язык не поворачивается. Головорезов, так правильней. В Перекопе к ним присоединились сотни ногайцев. Их точное число неизвестно. Вроде и небольшая сила, но идет она не воевать с русской ратью, она идет грабить, убивать, захватывать невольников, сжигать наши деревни и села.
– То не вновь, скажи, воевода, что ты ведаешь об отрядах Девлет Гирея?
– Только то, что ведет их ногайский мурза Даян Галимбек. В одном месте татары разбойничать не будут, разойдутся по степи и пойдут к разным городам. Мы тако же ожидаем, что они появятся и у нас.
Савельев спросил:
– Какие поселения меньше всего защищены?
– Да почти все такие. Но в первую голову под удар татар могут попасть село Сивово и деревни Дугинка да Колшино. Так мыслю я, так мыслят мои сотники. Мы проводили совет и на том порешили.
– Где эти поселения?
– Взгляни на карту, воевода. Это, конечно, не та карта, что есть в больших полках, но и не схема, начертанная от руки, разобрать что к чему можно.
Савельев склонился над картой.
– Не сказать, что далеко от крепости.
– Недалеко, – согласился воевода. – Но южнее у нас поселений нет. А земли там хорошие, плодородные. Вот где урожаи можно собирать большие, но людей туда не заманишь из-за басурман проклятых.
– Да, эти земли только силой взять можно. А сил государству пока не хватает. Но ничего, это временно, раз Иван Васильевич решил поднять Русь, то сделает это. А подъем невозможен без устранения угроз извне и расширения территории. Вот Казанское ханство присоединили, на очереди Астрахань, западные земли, а там, глядишь, и до Крыма недалеко. Дай только Бог здравия нашему государю. Давно народ ждал такого правителя, который не о богатстве бояр думает, а о всем народе. Но, ладно, по месту действий мне понятно. Кто пойдет старшим отряда от крепости?
– Погодь немного, познакомлю.
Воевода вызвал слугу, дал поручение, и скоро в залу вошел крепкого вида коренастый ратник в непростой одеже.
Воевода представил:
– Десятник Демид Хорин. И местность знает, и с татарами бился, и люди у него обучены.
Десятник кивнул и посмотрел на московского гостя.
– Воевода особой царской дружины, князь Савельев Дмитрий Владимирович, – представил его князь Горинский.
– Доброго здравия, князь.
Савельев и Хорин пожали друг другу руки.
Воевода крепости распорядился:
– Ты, Демид, теперь с двумя десятками своей сотни в подчинении князя Савельева. Вместе будете биться с басурманами, что на наши земли вторгнутся.
Десятник вновь кивнул.
– Уразумел, князь, да только видел я особую дружину, не больно-то много в ней ратников, чуть ли не треть в ней – татары.
– Тебя, десятник, это смущает? – спросил Савельев.
– Есть немного.
– Ты по числу о силе дружины не суди, нам приходилось с сотнями татар биться, и не раз.
Воевода сказал:
– На такое дело, Демид, царь абы кого не прислал бы.
– Что, сам Иван Васильевич?
– Сам, – улыбнулся Савельев.
– И ты видел его?
– Как тебя.
– И говорил?
– Как с тобой.
– Чудно. Ну коли сам государь тебя знает, то другое дело. Мы за царя головы сложим.
– Ну зачем же складывать свои головы, надо головы басурман класть. И чем больше, тем лучше.
– То любо.
– Ну и добре. Ты готовь своих ратников, вечером пойдем к деревне Колшино, знаешь до нее дорогу?