Месть
Шрифт:
В статье говорилось, что Кирстен привыкла «убивать невинных детей», что был еще один такой случай. Так разве может она стать подходящей родительницей? Она отказала двум отцам в праве иметь ребенка, воспользовалась своим порочными чарами, чтобы заставить Пола Фишера отвернуться от своих чад, чего же от нее ожидать, если вдруг Том Макалистер будет каким-нибудь образом угрожать ее благополучию?
Дальше пошло еще хуже. Какой-то тайный, но якобы надежный источник сообщал, что Кирстен противодействует тому, чтобы Лоренс получил опекунство. Она не хочет ребенка другой женщины и — свидетельство тому ее жизнь — вообще не хочет детей. Получив наследство Пола Фишера, она стремилась лишь вернуть
Лоренс смял газету. Кровь бешено пульсировала в висках. Как, черт возьми, он мог поверить такому, как Кемпбел? Что он скажет Кирстен, когда она увидит эту статью? Лоренс подумал о Томе, и сердце у него защемило — не видать теперь ему опекунства, он наверняка потеряет сына, но прикончит Кемпбела за это подлое предательство. Невыносимо страдая, Лоренс вскочил из-за стола и беспокойно зашагал по кухне. Им вдруг овладела безумная мысль разбудить Кирстен и Тома и увезти их куда-нибудь далеко — туда, где их никто никогда не найдет. Зачем Кирстен снова проходить через все это, она достаточно натерпелась, и он должен оградить ее от этой травли. Сейчас он ей нужен, как никогда, но что же ему делать? Обвинения в причастности к убийству Анны и Джейка высказывались так недвусмысленно, что полиции волей-неволей придется возобновить расследование. Лоренс стукнул кулаком по дубовому шкафу, потом прижался к нему лбом. Он чувствовал, что кто-то ведет тайную игру, но не мог доискаться причин. Ему было ясно одно: он потеряет сына, а Кирстен — свободу.
Схватив телефонную трубку, Лоренс набрал номер Кемпбела. Никто не ответил. Он позвонил в редакцию газеты, но Кемпбела не было и там. Набрав номер Элен, он услышал автоответчик. Лоренс в ярости швырнул трубку, и в этот момент вошла Джейн.
Он сразу понял, что Джейн читала статью. Когда она испуганно взглянула на Лоренса, его охватил панический страх. Даже сейчас он не представлял себе всех последствий случившегося.
— Где Кирстен? — тихо спросила Джейн.
— Еще в постели, — ответил он, проведя рукой по небритому подбородку. Они пробыли в полицейском участке почти до утра. Боже, что теперь предпримут полицейские? Лоренс и Кирстен не сомкнули глаз всю ночь, взвинченные допросом. Оставив Кирстен в постели, он вышел из дому купить газету и, слава Богу, к его возвращению она заснула. Но скоро она обо всем узнает, и ему не удастся уберечь ее. Кемпбелу повезло, что он не знает, где тот сейчас находится, не то Лоренс предстал бы перед судом по обвинению в убийстве.
Обвинение в убийстве!Черт бы побрал их всех! Это безумие! Похоже, проклятый мир свихнулся!
Отвернувшись от Джейн, он стукнул кулаком по краю раковины. Их жизнь стремительно катилась под откос, и он не мог ничего сделать. Есть только один выход — убраться отсюда сию же минуту, забрав с собой Тома — ни в чем не повинную жертву жестокой борьбы.
— Сварить вам кофе? — спросила Джейн.
Лоренс кивнул.
Он был в отчаянии. Нет, он не оставит Кирстен, ведь именно на это рассчитывала Диллис, но черт возьми, Лоренс не доставит ей такого удовольствия! Диллис не знает, как он любит Кирстен, но скоро она поймет, что уничтожить такую любовь ей не удастся. Он закрыл глаза и стиснул зубы. Но что будет с Томом? Лоренс вдруг представил себе выражение лица Тома в тот момент, когда он услышит, что папочка, его лучший друг, бросает его. Папочка сделал выбор
Джейн поставила перед ним чашку кофе.
Увидев тревогу и страх на лице Джейн, Лоренс заставил себя улыбнуться и погладил ее по щеке.
— Все хорошо, — сказал он. — Все образуется. Мы прорвемся, только надо набраться терпения.
Джейн кивнула и неуверенно улыбнулась.
— Я поднимусь к Кирстен, — сказал он. — Присмотри за Томом, пожалуйста. Пусть он не заходит в спальню.
— Да, — тихо сказала Джейн. — Лоренс, если что-нибудь нужно… Если я могу быть чем-то полезна…
— Я знаю, — ответил он.
Лоренс сидел на кровати, обняв Кирстен, свернувшуюся у него на коленях. Она долго плакала, но теперь слезы высохли, и она старалась казаться сильной и прагматичной. Но как ни убеждала его Кирстен, он отказался уйти и даже слышать об этом не хотел.
— Мне нужно еще раз поговорить с Кемпбелом и попытаться узнать, что происходит. — Лоренс погладил Кирстен по голове. — Понятия не имею, где Кемпбела черти носят, но я его разыщу.
— Это нелегко, — заметила Кирстен. — Он знает, как ты на него зол…
— Зол? Да мне хочется убить этого подонка! Что за игры он затеял? Он подписал соглашение и должен понимать, что в нем нет никаких лазеек, которые могли бы его спасти.
— Пожалуй, — сказала Кирстен, — нам придется решить, что мы должны делать дальше. Едва ли ты найдешь Кемпбела, скоро начнется слушание по делу об опекунстве… — Она замолчала, услышав телефонный звонок. Взволнованный голос Кемпбела произнес:
— Лоренс? Лоренс, это ты?
— Кемпбел! — рявкнул Лоренс. — Где, черт возьми, тебя носит? И что…
— Выслушай меня, Лоренс. Я только что увидел газеты. Мы с Элен с семи часов утра были в полиции и только что вернулись… Лоренс, я не имею к этой статье никакого отношения, клянусь тебе. Диллис написала ее под моим именем.
— Так я тебе и поверил, мерзавец! Не знаю, какую игру затеяли вы с Элен, но…
— Мы ничего не затеяли, клянусь, Лоренс. Полиция допросила Элен после того, как ты вчера там побывал. Элен не имеет никакого отношения к тому, что происходит, уверяю тебя. Она знает об этом не больше, чем ты.
— Тогда скажи мне, Дэрмот, что за спектакль ты разыграл здесь вчера? И где, черт возьми, та статья, которую ты написал о Кирстен? Почему ее нет в утренней газете?
— Не знаю, но могу поклясться, что в этом замешана Диллис. Но слушай, что я намерен предпринять. Я попытаюсь устроить так, чтобы у меня взяли интервью для телевидения. Если мне это удастся, я публично заявлю, что Диллис осмелилась напечатать статью, подписанную моим именем. Я расскажу о статье, которую написал я, и сделаю все возможное, чтобы ее опубликовали. А пока я попробую выяснить, что кроется за обвинениями, выдвигаемыми Диллис. Я в хороших отношениях с ее секретаршей, а она, возможно, хоть что-то знает. Но помни, Лоренс, Диллис уверена в себе на сто процентов, если зашла так далеко.
— А как она собирается заткнуть тебе рот, если ты не имеешь никакого отношения к этой статье?
— Не знаю и не хочу знать. Возможно, опасения излишни, но я съезжаю со своей квартиры. Я позвоню тебе позже и скажу, где меня найти.
— Не хочешь ли чего-нибудь выпить, Руби? — спросила Тея и лицо ее выразило удивление, когда она увидела, как Руби молитвенно склонила голову.
— «…подойди, я покажу тебе суд над великой блудницей, сидящей на водах многих, с нею блудодействовали цари земные, и вином ее блудодеяния упивались живущие на земле». — Руби, оторвавшись от «Откровений», остановила взгляд на Tee.