Место под солнцем
Шрифт:
Услышав голос Рональда, которого не пускала в ее комнату бдительная Мэри, Кэтрин сделала над собой усилие и поднялась с кровати.
— Я должна поговорить с ним, — упрямо повторяла она в ответ на увещевания экономки. Та ничего не могла поделать.
Кэтрин отправилась на поиски Рональда, а Мэри бегом бросилась в библиотеку. Она не сомневалась, что Джордж Эскотт там, а только он мог остановить Кэтти!
Джордж успел вовремя, чтобы подхватить падающую дочь. Один взгляд на людей, застывших
— Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию, — прошипел он. — Коркс, выпроводи их, — бросил он через плечо дворецкому.
— Мистер Эскотт, мне необходимо поговорить с вами, — в отчаянии крикнул Рональд. Он не желал становиться безмолвным участником этого фарса. — Это недоразумение!
— Недоразумением была ваша свадьба с Кэтрин, — жестко произнес Эскотт. — Ты и так принес слишком много страданий моей дочери. Теперь можешь наслаждаться жизнью с этой, — презрительный кивок на Рэйчел. — Радуйся, что я не убил тебя на месте.
С этими словами Эскотт подхватил Кэтрин на руки и понес ее обратно в спальню, где их уже ждал врач.
12
Три недели Кэтрин пролежала в сильнейшей лихорадке. У ее постели постоянно дежурил врач.
Эскотт был вне себя.
— Как я мог допустить такое, Мэри, — жаловался он экономке.
У него вошло в привычку приходить к ней на кухню и обсуждать состояние Кэтрин.
— Если с девочкой что-то случится, я никогда не прощу себе этого.
— Не говорите ерунды, мистер Эскотт, — сердилась Мэри. — Она обязательно выкарабкается.
Шло время, и молодость взяла свое. Однажды утром врач, валившийся с ног от усталости, объявил, что Кэтрин вне опасности.
Девушка быстро поправлялась. Она много спала и с аппетитом ела, восстанавливая утраченные силы.
Джордж Эскотт радовался как ребенок, когда Кэтрин впервые вышла в сад Эскотт-Хауза. Она очень ослабла, но это была по-прежнему его добрая и нежная дочь. Разве что ее глаза стали другими. Они потухли, и, казалось, никакая сила не могла снова зажечь их радостью.
Кэтрин старалась не думать о Рональде, но не так легко вычеркнуть из памяти человека, который столько для тебя значил. Да и до сих пор значит, была вынуждена признать Кэтрин.
Она проводила много времени с отцом, и в своих беседах они никогда не заговаривали ни о Рональде, ни о Рэйчел. Кэтрин знала, что их семейный адвокат виделся с Рэйчел, и порой ее так и подмывало спросить, как обстоят дела с разводом, но она не решалась. Кэтрин было страшно услышать, что Рэйчел счастлива с Ронни. Она понимала, что не перенесет этого известия.
— Скоро ты освободишься от этого мерзавца, — сообщил ей однажды отец.
Кэтрин вздрогнула. Она и не подозревала, что упоминание о Рональде будет настолько мучительно.
— Еще пара недель, и ты снова станешь Кэтрин Эскотт. Весь этот кошмар можно
Он сам был вполне благодушно настроен. Его развод с Рэйчел тоже был не за горами. Пожив без жены, ее постоянных капризов и визгливого голоса, Эскотт вдруг понял, что не питал к Рэйчел Рибертон никаких особенных чувств. Она привлекла его когда-то физически, но на таком основании глупо было строить брак. Он прекрасно понимал это сейчас.
Иное дело Кэтрин. Ее любовь к Рональду Мессеру была слишком глубока, чтобы она могла в один день забыть о ней.
Тем более что ей теперь предстояло жить с постоянным напоминанием о муже.
Кэтрин вскоре поняла, что беременна. Ее удивляло то, что врачи ни слова не сказали об этом. Но срок беременности был слишком мал, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание. Всех слишком беспокоила ее лихорадка. Кэтрин пока не решалась поделиться своей новостью с отцом. Она боялась, что тот перенесет свою ненависть к Рональду на будущего ребенка.
Но все тайное когда-нибудь становится явным. Приступы тошноты по утрам, внезапная любовь к томатному соку, бледность — Кэтрин не могла спрятать эти мелочи, свидетельствовавшие о ее состоянии.
Джордж Эскотт был раздосадован. Он предпочел бы, чтобы ничто в Эскотт-Хаузе больше не напоминало о Рональде Мессере. Тот и так доставил им слишком много неприятностей. Но беременность Кэтрин была фактом непреложным, с которым пришлось смириться.
— Я буду рад, когда в Эскотт-Хаузе появится симпатичный малыш, — сказала он дочери, когда та, краснея, поведала ему о том, о чем ему было уже давно известно от Мэри.
— Жаль, конечно, что этот мерзавец Мессер успел-таки оставить о себе память, — говорил Эскотт Мэри, с которой он позволял себе роскошь откровенности. Шокировать дочь подобным заявлением он не решился.
Кэтрин с удивлением прислушивалась к жизни, растущей внутри нее. Сама еще почти ребенок, она с нетерпением ждала того момента, когда возьмет на руки маленькое существо и прижмет его к груди.
А вдруг он будет похож на Рональда? — порой осмеливалась думать она, и сердце сладко замирало у нее в груди. Мысль о том, что точная копия Рональда будет с ней постоянно, приятно горячила кровь.
Все-таки одна частичка его по праву моя, по-детски говорила себе Кэтрин, вспоминая слова Рэйчел о том, что Ронни никогда не принадлежал ей.
Шло время, и обида, нанесенная Кэтрин мужем, потихоньку забывалась. Она уже не помнила грубых слов Рэйчел и обличающих фотографий. Только любовь оставалась с ней. Тоска по Рональду одолевала ее. Кэтрин так не хватало его внимания, объятий. Она постоянно представляла себе, как радовались бы они рождению ребенка.
Ему было бы наплевать на твоего ребенка, приходилось ей постоянно напоминать себе. Он бы смеялся над тобой вместе со своей любовницей.