Место явки - стальная комната
Шрифт:
Л е в Н и к о л а е в и ч. Да нет, прочтите! Отчего не хотите прочитать?
Ч е р т к о в. Да ничего не записано…
Л е в Н и к о л а е в и ч (с укором). Ах, как странно. Вот ведь милый человек, а не хотите.
С т а р ш и й с ы н (Черткову, тихо). Возьмите — «Круг чтения»…
Ч е р т к о в (поспешно берет со стола книгу. Толстому). Из «Круга чтения» хотите? Мысли для сегодняшнего числа… (Читает.) «Мы не правильно ставим вопрос, когда
Л е в Н и к о л а е в и ч. Это чье? Ч е р т к о в (выдавливает). Это ваше…
Л е в Н и к о л а е в и ч (удовлетворенно). Ну вот…
Ч е р т к о в (старшему сыну). Непостижимо!.. Это же записано для сегодняшнего числа два года назад!
С т а р ш и й с ы н. Забылся…
Л е в Н и к о л а е в и ч (водит рукой по одеялу, будто пишет. Вдруг резко поднимается о т подушек). Только одно советую вам помнить: есть пропасть людей на свете, кроме Льва Толстого, а вы смотрите на одного Льва…
Комната затемняется. Музыка. У дома собираются люди.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Астапово. 7 ноября, 6 часов 5 минут утра…
На передней, прозрачной стене комнаты возникает теневой профиль лежащего на смертном одре Льва Толстого.
В т о р о й ж у р н а л и с т (сквозь рыдания). Я не могу!..
Звучит траурный марш Шопена. Музыка затихает и раздается усиленный, но мягкий, доверительный голос Льва Николаевича.
Г о л о с Л ь в а Н и к о л а е в и ч. Все на свете пройдет: и царства, и троны пройдут, и миллионные капиталы пройдут, и кости не только мои, но и праправнуков моих давно сгниют в земле, но если есть в моих писаниях хоть крупица художественная, крупица любви и откровения, она останется жить вечно!..
ОТ АВТОРА
Трудность при написании драмы «Ясная Поляна» состояла не в скудости или отсутствии материала, а напротив, в его обилии.
Трудность заключалась в отборе.
А потом уже в конструировании отобранного. Чтобы отжатое в пьесу сложилось в произведение действенное и увлекающее.
Сцена с ее особенностями выдвигала свои требования, звала к сознательному самоограничению в интересах театральной стройности и выразительности и не в ущерб высокому и общему смыслу. Отсюда, например, выпадание из рассказа ряда реальных лиц, участников подлинных событий. Так из детей Л. Толстого в пьесе действуют только два сына и младшая дочь, типизированные по отношению к отцу и к центральной яснополянской коллизии. Отсюда и персонажи
В пьесе много реплик и развернутых диалогов, которые на самом деле звучали в Ясной Поляне, есть и такие, что не звучали, но могли бы прозвучать, поскольку предопределены разного рода реальными документами, подтверждениями, самим духом толстовского дома и его обитателей, который постигал автор. В этом ключе надо понимать и смысл использования отдельных мест из незаконченной толстовской пьесы «И свет во тьме светит», которую можно рассматривать тоже как документ в силу ее предельной автобиографичности.
Понятно, что я оставлял за собой право компоновать события и сцены, текстовые и фактологические данные источников в соответствии с собственной творческрой задачей, суть которой — восторг и преклонение перед русским гением.
Его прозрения и так называемые противоречия, его несравненная художественная мощь и, конечно, проходящие нередко по грани трагедии философские откровения взывают к пониманию и извлечению уроков. Верно замечено: может быть он у нас впереди.
СМЕРТЬ ЗА КУЛИСАМИ
Л и т е р а т у р н ы й с ц е н а р и й
Из открытого окна на втором этаже небольшого ухоженного дома доносились звуки пианино. Кто-то, не очень умело, но старательно выводил мелодию песни Сольвейг из «Пер Гюнта» Грига.
В палисаднике мужчина средних лет срезал высокие тюльпаны. Потрогает цветок, полюбуется и срежет, и с удовольстием посмотрит в сторону окна, откуда летят звуки.
А там, в комнате на втором этаже, девочка играла на пианино. Ее преподавательница Карин — красивая двадцатилетняя девушка — внимательно слушала.
— Не так, — сказала Карин нетерпеливо. — Это же Григ! А ты, как автомат. Ты представь себе: горы, снег, небо синее-синее… А внизу, в долине, на снегу, — домик. И Пер Гюнт его видит. А над крышей дымок. Значит, в домике тепло. А Пер Гюнту холодно. И он хочет туда дойти… Давай покажу!..
Девочка спрыгнула с сидения. Карин заняла ее место. Стала играть уверенно и сильно.
И почти сразу послышался шум железнодорожного состава. Поезд был виден из окна комнаты.
Немолодая женщина с хозяйственной сумкой вошла с улицы в палисадник. Услышав музыку, она гневно глянула на раскрытое окно, на мужа, срезающего тюльпаны:
— Опять!.. Я же просила…
Карин продолжала играть, когда рассерженная женщина ворвалась в комнату.
— Не надо Грига, Карин! Я же просила вас1 — возмущенно сказала она, закрывая окно, за которым громыхал состав.
На открытых платформах сидели развалясь, немецкие солдаты. Они ехали весело. Многие сняли каски. Кто-то закусывал, другие отпивали из фляжек, двое играли на губных гармошках, придерживая автоматы между колен.
— Пожалуйста — едут и едут. Вы хотите, чтобы они задержались у наших окон? — говорила женщина. — Вы неисправимы, Карин! Григ — норвежец, а Норвегию они захватили. Вы что, не знаете, какую музыку сегодня можно играть, а какую нельзя?!