Метели, в них тени и серебряная булава
Шрифт:
— Когда мы сможем приступить? — попыталась она преодолеть неловкость.
— Хоть прямо сейчас.
— Расскажите о булаве всё что знаете, — решила уточнить она, не будучи уверенной, что вампир её правильно понял. И прибавила: — Пожалуйста.
— Ева... Прекрати выкать.
— Вы...
— Я хочу, чтобы ты обращалась ко мне на «ты». — Он сидел всё так же, чем немало её смущал, поскольку Ева находила эту позу приглашающей. — Я понимаю, что удовлетворять мои желания не входит в условия договора, но, может, эту просьбу ты выполнишь?
Ева кивнула, обескураженная двусмысленной фразой, и выдавила:
—
— Булава, — повторил он, садясь ровно. — Навершие отлито из чистого серебра. Рукоять из белого ясеня. Заговорена древними друидами и покрыта их же письменами. Создана убивать мне подобных.
— Ты хочешь сказать, — Ева посмотрела недоверчиво, — что отдашь мне оружие, способное тебя убить?
— Меня не убить этой булавой. — Он говорил правду, Ева это чувствовала. — И твоими заговорёнными клинками тем более.
— Потому, что ты Гурий?
— Ты не знаешь, что это значит, да? — Варриэн улыбнулся.
— Гурии — это вампиры высшей касты.
— Идём.
Они вышли из кабинета, и Варриэн повёл Еву через внешние помещения. Перед ним все расступались, давая дорогу, и приветственно кланялись. Выйдя в главное помещение клуба, Варриэн взял Еву за руку, что притянуло заинтересованные взгляды присутствующих. Нестерпимо грохотала музыка, толпа танцующих визгливым ором приветствовала Варриэна. Ни на кого не обращая внимания, он шёл к выходу, ведя Еву за собой, оглядываясь на неё и улыбаясь. Причиной его улыбки было смущение девушки. Та не привыкла быть в центре внимания, а сейчас все смотрели на нее. Кто-то с восхищением, а кто-то с завистью. Были и такие, которые не понимали, что их лидер нашёл в этой девушке, которую не постеснялся показать публике. Тут были и те, кто видел её в парке вчера, они приветственно кивали Еве. Ловец чувствовала, что краснеет, и была благодарна, что освещение в клубе приглушённо-красное, из-за него её лицо не выглядело забуревшим. Во всяком случае, она на это надеялась.
Выйдя на свежий воздух, Ева вдохнула полной грудью, но и тут было много глаз. Вампиры у входа и на парковке, некоторые с сопровождающими людьми. Ночь в самом разгаре. Сжалившись над девушкой, Варриэн притянул её к себе, приобнимая за плечи и лишая надобности смотреть на встречающиеся лица. Этот его жест в свою очередь вызвал благоговейные возгласы, что заставило Еву покраснеть ещё сильнее. Подойдя к авто, он усадил её на заднее сиденье, жестом подзывая водителя. Один из охранников отделился от группы своих коллег и поспешил на призыв своего господина.
— Отвези нас в храм, — коротко приказал Варриэн и сел рядом с Евой.
— Ты чего так смутилась? — спросил Гурий, заглядывая девушке в глаза.
— Я Ловец. Мы все время в тени. А ты выставил меня напоказ. Мне непривычно быть под прицелом такого количества глаз.
— Ну так привыкай. — Он пожал плечами.
— Пожалуйста, не говори двусмысленных фраз.
— Ева, я личность публичная. Меня все и везде знают. Куда бы я ни отправился, везде будет внимание. Тебе придётся привыкнуть. Кроме того, чем меньше народу знает о цели нашего с тобой союза, тем меньше возникнет препятствий. Ты же не хочешь, чтобы кто-то стал искать то же, что и мы?
— Разве кто-то может пойти против тебя?
— В открытую? Нет. Но желающие сорвать мои планы найдутся, поверь. У власти есть и обратная сторона. А потому все должны
— Поэтому ты обнял меня?
— Да. — Варриэн отвернулся к окну.
Ева чувствовала, что он соврал, но не поняла, в чем именно. Гурий хотел что-то скрыть, и единственным способом было её запутать. Что он и сделал. Неужели его власть в этом городе не столь безгранична, как могло показаться на первый взгляд?
Она попыталась отвлечь себя, рассматривая огни ночного города, пролетающие за окном мчащейся на большой скорости машины. Раньше она никогда не была в центре Нифелема ночью. А именно туда они направлялись.
Авто остановилось у тротуара, примыкающего к лестнице храма. Ева была тут днём, ведь он был открыт круглосуточно. Но имелись в нем помещения, куда людей не пускали. Эти залы только для детей ночи.
Поднявшись по ступеням и войдя через высокую арку, они повернули направо, к воротам. Днем они были заперты, сейчас же распахнуты настежь. Огромный зал с колоннами встретил их лунным светом, пробивающимся через застеклённые отверстия в потолке. Прямо в храме из отверстий в полу произрастали приземистые деревья с широкими кронами, на ветвях которых висели светильники. Сад внутри белокаменного зала поразил Еву настолько, что она остановилась, разглядывая все вокруг. Варриэн терпеливо ждал, пока девушка осмотрится.
Статую из белого камня в центре зала не заметить было просто невозможно. Сама скульптура была выполнена столь искусно, что, казалось, вот-вот встанет и пойдёт, насколько реалистичными были черты лица, в которых Ева разглядела сходство. Великан сидел на полу, опершись спиной на дерево, достигавшее потолка, а это около тридцати метров. Чтобы охватить его ствол потребовалось бы не менее десятка человек. Но что больше поразило Еву — дерево было живым.
— С тех пор как статуя была установлена, оно не растёт. — Варриэн понял ход её мыслей. — Оно живое, но не растёт, чтобы не повредить фигуру бога.
— Так это и есть печально известный кровавый бог?
— Ему бы понравилось твоё определение. — Варриэн взял её за руку, подводя ближе. У ног статуи горели свечи. Не тёплым огнём. А холодным, голубым. Вампир взял одну свечу из корзины, стоявшей радом, и зажёг. Затем поклонился статуе бога и оставил горящую восковую палочку рядом с другими. Никаких табличек или надписей не было.
— Так просто? — шепнула Ева.
Варриэн непонимающе посмотрел на неё.
— Они тут просто лежат, — Ева указала на свечи, — каждый может прийти и взять?
Теперь Гурий понял, о чем она, и, улыбаясь, спросил:
— Ты поклоняешься одному из тех человеческих богов, жрецы которых берут плату даже за воду из храма?
Ева уже давно не поклонялась богам. С тех самых пор, как в отчаянии осознала, что ни боги, ни молитвы её не спасут. Но помнила традиций своей семьи.
— Чтобы поставить свечу у лика божьего, я должна её купить. За эти деньги его слуги покупают себе еду, одежду...
— И далеко не только это, верно? — Варриэн в насмешке приподнял бровь. — Богам не нужны наши подношения. Только вера и преданность. Что же до жрецов, то у нас в храмах ничего не продают и ни за что не платят. Жрецы, как и все остальные, работают, чтобы жить. А за храмом ухаживают в своё свободное время.