Меж двух океанов
Шрифт:
Диктатор между тем выкидывал сумасброднейшие номера и был вездесущ. Во время инспекционной поездки его укусила пчела, после чего он узаконил положение, при котором ульи не смели устанавливать ближе, чем в километре от дороги. Он самолично решал, кто в судебных тяжбах прав, кто виноват, самолично определял степень наказания. Он увлекался чтением порнографических книг, ванная его была уставлена рядами банок и флаконов с различными духами, элексирами жизни, кремами, сохраняющими вечную молодость и свежесть. Гостей одаривал фотографиями, на которых он был снят в различных позах и мундирах. А в свободное от своих увлечений время от скуки тайно навещал тюрьмы и в своем присутствии приказывал мучить и казнить противников.
Можно сказать: маньяк, сумасшедший, по недосмотру оказавшийся у власти. Не тут-то было! Главной опорой его были — американское посольство и государственный департамент в Вашингтоне. Он был заодно с директором всемогущественной «Юнайтед фрут». Когда в 1934 году он отдал распоряжение об убийстве многих из своих политических противников и жены их пришли к американскому послу, умоляя принять меры для спасения мужей, господин посол пожал плечами и заявил, что он не может вмешиваться во внутренние дела Гватемалы. Более того: в случае с Убико Соединенные Штаты впервые нарушили торжественное соглашение, которое в 1907 году по их инициативе и при их участии заключили республики Центральной Америки и в соответствии с которым ни одна из них не может признать правительство, пришедшее к власти в результате насилия, путча. Несмотря на то, что соглашение было вновь подтверждено в 1923 году и что оно действенно и своевременно помогало охлаждать горячие головы рвавшихся к власти, Соединенные Штаты без колебаний затеяли в 1931 году отчаянную игру и поставили не только народ Гватемалы, но и ее парламент перед ультиматумом: либо президентом будет неграмотный и медлительный Рейес, либо — Убико.
Посадить в президентское кресло неграмотного — это была провокация слишком грубого помола. Таким образом, Вашингтон «признал» режим генерала Убико вопреки желанию народа Гватемалы, вопреки торжественному соглашению. На первый взгляд может показаться, что произошло досадное недоразумение, простая замена имен. Но последующие годы показали, что для «беспокойной Центральной Америки» был необходим прецедент, чтобы важные в стратегическом отношении соседи всегда находились в боевой готовности.
Выкладывая на стойку гондурасские марки различного достоинства для нашей филателистической коллекции, почтовый чиновник в Чолутеке даже не подозревал, сколь великую редкость предложил он нам в виде прямоугольничка стоимостью в двадцать один сентаво, с тремя портретами на нем. Не было на нем ни дефектных зубцов, ни перевернутого водяного знака, не был он даже из числа напечатанных по особому заказу и по недосмотру попавших в обращение. Под заголовком «Гондурас» было написано: «Памятная марка, выпущенная 1 января 1949 года ко дню передачи президентской власти на период 1919–1955».
Под левым портретом подпись: «Д-р Хуан Мануэль Гальвес, законный президент». В центре: доктор и генерал Тибурсио Кариас, передавший власть доктору Гальвесу. И справа: дон Хулпо Лосано, законный вице-президент.
Мы не хотели верить глазам своим!
Латинцы суеверны не только на Пиренейском и Апеннинском полуостровах, но и в Америке. Они питают слабость к амулетам и талисманам, что же касается будущего, то
о нем они думают только в условном наклонении. И тем не менее в одной из стран, где президенты меняются не по годам, а нередко по дням и даже по часам, где различные военные и невоенные клики вечно пытаются совершить какой-нибудь заговор, путч или свергнуть правительство, они отпускают суеверия на все четыре стороны и с неслыханно смелой самоуверенностью провозглашают, что президент тогда-то и тогда-то передаст свое правление своему преемнику.
Мы вспомнили о почтовой марке немного позже, когда, проезжая через села и города Гватемалы, читали предвыборные плакаты с надписями: «Хакобо Арбенс — президент Гватемалы 1951–1957». Здесь же в воздухе витали три неизвестных: будет ли вообще Арбенс избран президентом, вступит ли он в свое правление в 1951 году и закончит лп он его через шесть лет. Оба пророчества — в Гондурасе и в Гватемале — прямо провоцировали вопрос: чем же все это кончится?
Сегодня, когда эти даты уже позади, не будем строить из себя сивилл. Мы знаем ход событий, о которых в то время гадали по звездам. Все же интересно, почему последовательность их была именно такой, а те иной.
Хуан Мануэль Гальвес, кандидат на пост президента Гондураса, был испытанным на протяжении многих лет бойцом за верность делу «папы Зеленого» в качестве адвоката. Его работодателем был не кто иной, как банановая держава «Юнайтед фрут компани». У нее нет привычки ставить не на верного коня. Таким образом, Гальвес не только выиграл на выборах, но спокойно и благополучно дождался конца своего избирательного срока, как это предсказывала почтовая марка. На ее нижнем крае мельчайшим шрифтом было напечатано название «American Note Bank Company» — компании, которая ее печатала, хотя гораздо вернее выглядела бы на этом миниатюрном векселе подлинная подпись: «United Fruit Company».
Совершенно по-иному развивались события в соседней Г ватемале.
Хакобо Арбенс не был адвокатом «United Fruit Company». Как раз наоборот. Это был молодой энтузиаст и прогрессивный офицер с понятиями о социальной справедливости, и, вероятно, потому, что половина крови в его жилах была негватемальской (отец его был швейцарским переселенцем), он видел нищету и страдания гватемальского народа намного отчетливей, чем его «чистокровные» предшественники, считавшие эти явления естественными. Когда кровавый диктатор Убико исчез со сцены, провалившись в сценический люк, а вслед за ним и его скомпрометированный генерал Федерико Понсе, в октябре 1944 года Арбенс стал членом революционного триумвирата, который затем передал власть избранному нормальным путем президенту Хуану Хосе Аревало, на протяжении многих десятилетий зарекомендовавшему себя подлинно демократическим представителем Гватемалы.
Осенью 1950 года более чем шестьюдесятью пятью процентами голосов избирателей Арбенс был избран президентом Гватемалы. Решимость вернуть Гватемале человеческое достоинство поставила его перед задачей, какая не стояла до сих пор ни перед одним из его предшественников.
Чтобы понять гигантскую экономическую мощь «Юнайтед фрут компани», необходимо назвать хотя бы несколько основных цифр. На своих обширных плантациях в Центральной Америке она выращивает ежегодно более семидесяти миллионов банановых гроздей. Она владеет более чем ста морскими судами, более чем двумя тысячами пятьюстами километров железных дорог, сотнями паровозов и железнодорожных вагонов, бесчисленным множеством административных зданий, гостиниц, больниц, холодильников, причалов, рабочих общежитий. Предполагаемая стоимость имущества компании составляет сумму в четыреста миллионов долларов, в которую не входят купленные ею президенты, депутаты, священники, сенаторы и министры банановых республик, где «United Fruit Company» делает свой бизнес.
Большую часть земли «папа Зеленый» либо получил от правительств стран Центральной Америки в качестве премий за постройку железных дорог, либо скупил эти земли по дешевке после того, как с помощью железных дорог приблизил их к океанам. В Гватемале, кроме сотен тысяч гектаров земли, он контролирует три главных порта: Пуэрто-Барриос на атлантическом побережье, Сан-Хосе и Чамперико на Тихом океане. Американские путеводители для туристов сообщают, что железные дороги эксплуатирует компания «Регго-carriles Internacionales de Centro America». Почему же сокращенно она называется IRCA, а не FIСА? Потому, что по-английски она называется «The Internacional Railways of Central America» и владельцем ее является не кто иной, ка, компания, родственная американской «United Fruit». Что же в результате? Диктат транспортной монополии, тариф за перевозку груза из порта Пуэрто-Барриос в столицу более высокий. чем за путь от любого европейского порта до берегов Гватемалы.