Между небом и землей

Anya Shinigami

Дома мелькали, проносились мимо, но становились реже, пока не окончились у леса. Сириус бежал по тропе, ведущей в Визжащую Хижину, крутя в голове причиняющие боль мысли, но он не мог их оттолкнуть, иначе Патронус погаснет, оставит его на растерзание высасывающим душу тварям. Наконец, до цели оставалось всего ничего, и он уже видел возвышающийся на холме старый дом, в котором он в юности проводил много времени, оберегая своего друга Ремуса Люпина от внешнего мира вместе с Джеймсом Поттером и, будь он проклят, Питером Петтигрю. Сириус заметил два силуэта возле заколоченной двери. Белые волосы выдавали Анну, а вторая женщина… Нет…

— Сириус, братик! Какой сюрприз, а что ты тут делаешь? — захихикала Беллатрисса.

— Авада Кедавра! — с ходу крикнул

он.

Но заклинание просто растворилось в воздухе, так и не долетев до цели.

— Ой, боюсь, боюсь, — проговорила она, подняв брови и искривив губы в излюбленной ехидной гримасе, а затем посмотрела на Анну.

Анна смотрела прямо на Сириуса, её пустые глаза не выражали ничего, но он-то знал, что за этим кроется целый букет самых страшных уничтожающих эмоций. Внезапно на Сириуса снизошло озарение, это она остановила смертельное заклятие, пущенное в его полоумную кузину. Его глаза расширились от ужаса.

— Авада Кедавра! — крикнула Белла, направляя палочку на потерянного Блэка.

Но и это заклятие не достигло цели, и послышался едва различимый голос отчаяния…

— Просто выполни своё задание…

Беллатрисса вновь посмотрела на девушку, взяла её за руку и в последний раз кинула полный презрения взгляд на Сириуса.

— Пока, Сириус! – по-ребячески махнула она ручкой. – Надеюсь, тобой поужинают дементоры.

— Нет! Анна!..

Но голос Сириуса поглотила темнота и тишь, образовавшаяся после хлопка, с которым исчезли две, каждая по-своему, спятивших ведьмы...

====== Битва за Хогвартс. Часть 3. Бессмысленная баталия ======

— Авада Кедавра! — прогремел голос Яксли, отражаясь от стен Хогвартса.

Но Рон успел отбросить Гермиону от заклятия Пожирателя, оно едва не попало в него самого. Везде раздавался грохот, взрывы и странные электрические звуки, когда проклятия рикошетили от стен. Облако пыли стояло в коридоре на втором этаже, где Рон, Гарри, Драко и Гермиона сражались с несколькими противниками. Из-за угла показались слизеринцы. Кребб и Гойл были явно не на их стороне.

— Малфой, мерзкий предатель! — кричал Винсент, посылая своей массивной рукой пассы палочкой.

Драко никогда не думал, что будет драться со своими друзьями, а точнее, с людьми, которые всегда лишь пресмыкались перед ним. Сейчас он презирал этих двоих бугаев за их отменную тупость, но когда-то ими было удобно управлять. Два тугодума были марионетками в его руках, так же как их родители лизали зад его отцу. Юноша не скупился на заклятия, нет, не смертельные, он не хотел убивать, никогда не был сторонником радикальных мер, а всего лишь плыл по течению уготованной судьбы отпрыска Пожирателя смерти. И он никогда не был доволен черной змеей, вылезающей из черепа, набитой на его руке, но делал горделивое лицо, показывая её друзьям. Драко ненавидел Метку, она сковала его нерушимой связью с Лордом, которого он боялся и уважал. Но, наконец, пришел тот момент, когда пришлось сделать правильный выбор, Драко переступил через себя, и толчок этому дала Анна. Когда он увидел её впервые в поезде Хогвартс-Экспрессе: неуверенную, странную, с всклокоченными волосами, он и думать не мог, что ей дано поставить его существование вверх дном. Когда её пребывание в Хогвартсе раскрылось, он вспомнил маленькую девочку, с которой в детстве играл в саду в поместье Рахманиновых. Драко порвал её игрушку, а она превратила его в куст репейника. Страшно? Нет, он забыл этот страх, отец убедил его в неконтролируемом волшебстве, и что ничего плохого не произошло.

Исчезательный шкаф в Выручай-комнате был его заданием в прошлом году, и когда он в очередной раз пытался починить эту вещь, наткнулся на полоумную, как все тогда считали, Анну, ему было плевать на то, что она стала сквибом на тот момент, но ненависть к самому себе и невозможность починки исчезательного шкафа — по приказу этого сумасшедшего фанатика — привела его в отчаяние, и он сорвался… Сорвался именно на ней и ощутил всю мощь её силы. После того случая Драко старался обходить её

стороной. Но с тех пор начал пристально следить за Анной. И вот совсем недавно она сыграла решающую роль в его судьбе, изменила все кардинально, пускай шантажом, но он был ей благодарен, как еще никому и никогда. Больше не смел язвить в её сторону и не говорил ничего по поводу её отношений со Снейпом. Что ж, у каждого свой вкус, она всегда была странной, но когда Драко увидел еще и Сириуса Блэка влюбленного в нее… Это стало удивительным открытием, ведь ей едва исполнилось семнадцать. Эльф? Внешне — да, но внутри нее сидела настоящая вейла, способная околдовывать мужчин. Драко продолжил свое наблюдение за ней, видел, как от неё отворачиваются друзья из-за этой странной любви к Снейпу. Даже его приняли в эту компанию, быть может, от безысходности, но всё же, приняли. Анна могла различать мысли и чувства других людей, она видела весь негатив Поттера, Грейнджер и Уизли, и он — Драко – почему-то стал жалеть её, а потом его охватило уважение за то, что она держится среди этого хаоса, потерявших веру в неё друзей, с которыми он сейчас бился бок о бок. Сириус был главной причиной их негатива…

Малфой-младший знал, куда и зачем направилась Анна и не винил за сложный выбор, который она сделала. Это был чисто слизеринский поступок — положить жизнь за любовь, во имя себя, а не других, и, несмотря на то, что, возможно, сегодня умрет, Драко не посмеет проклинать эту девушку, потому что понял её за то короткое время, что им пришлось общаться, работать вместе.

— Остолбеней!

Кребб повалился на пол с гулким стуком и отсутствующим выражением лица. Неразворотливый амбал. Ему было бы приятно поиграть и со вторым своим товарищем, но остальным нужна была помощь, и Драко быстро уложил его замораживающим заклинанием на лопатки. Он был горд собой, потому что наконец-то был нужен, нужен во благо…

— Где, келпи его задери, носит Сириуса? — крикнул Гарри, сбивая с ног неизвестного Пожирателя в капюшоне.

*

А Сириус возвращался в замок по потайному ходу. Его трясло от злобы, какого-то гулкого безвоздушья, он не понимал, как она могла так поступить со всеми? Это совершенно не походило на её характер, Анна всегда была готова к самопожертвованию, но разумному, однако последний ее поступок вряд ли поддавался объяснению здравым смыслом. Несмотря на то, что это треклятая любовь затуманила сознание, она обязана была отставить её на задний план, но не сумела, наплевала на всех. Сквозь тернии душевный терзаний, она пошла на глупый неоправданный риск, на смерть… Конечно, Анна всё взвесила, но отбросила рассудок на задний план и следовала велению сердца. Это всё ее сила — дурацкая эмпатия, ставящая разум ниже чувств. Сириус не гадал, куда они с Беллатриссой отправились, это было уже не важно, война проиграна…

Он вошел в Выручай-комнату и уныло оглядел пустое помещение, здесь когда-то он, Джеймс, Ремус и проклятый Петтигрю проводили многие часы, занимаясь всякой ерундой — эта комната была их личной территорией, нет, она была им другом… Ничего, возможно, скоро он воссоединиться со своими друзьями, давно пора. Сириус, словно выпал из бытия, погрузился в тяжелое месиво мыслей об усопших Лили и Джеймсе. Глухие звуки баталий доносились до слуха, как из какого-то вакуума, и когда это чертов замок рухнет?

«Я так любил её, лелеял, а она бросила всё и сбежала. Я пытался быть ей другом, Глупец…».

И снова Сириус начинал ненавидеть себя за то, что не доглядел, ошибся, отпустил… Внезапно произошло что-то странное, глаза раскрылись, он вскочил с места, и в груди, словно что-то разорвалось: он вспомнил о живых, вспомнил про своего крестника где-то недалеко сражающегося бок о бок с друзьями, и ему, возможно, отчаянно нужна была его помощь. Быстрее заклятия Сириус выбежал из комнаты, выпустившей его прямо в центр сражения, хотел бороться, биться до последней капли крови, мстить за свою потерянную любовь, уничтожать этих бездушных тварей. Агрессия волнами исходила из него. Перемкнуло…