Шрифт:
Мягкая ковровая дорожка непривычно просела под жёсткими каблуками туфель, когда Александр Вольский впервые ступил на неё в качестве претендента на престижную литературную премию.
Успешному коммерсанту, неожиданно написавшему свой первый в жизни роман, до последней минуты не верилось, что всё происходящее с ним в эти минуты не является сном или плодом его богатого воображения.
С каждым шагом, по мере приближения к сцене, где располагалось авторитетное жюри конкурса, он, словно школяр перед экзаменом, ощущал неукротимое волнение и всё отчётливее слышал стук собственного сердца.
Под звук какой-то очень популярной в те годы мелодии он вслед за остальными претендентами на победу поднялся на сцену и, развернувшись к залу лицом, слегка зажмурился от яркого света софитов.
Затем потянулись ещё более волнительные минуты, когда жюри начало объявлять победителей в различных номинациях конкурса, которым, казалось, никогда не будет конца.
По мере оглашения результатов стоявшие рядом с ним претенденты поочерёдно подходили к председателю жюри и под громкие аплодисменты получали дипломы и денежные сертификаты.
Александр даже не успел осознать, что остался последним из тех, кто пришёл сюда за своей наградой. А когда торжественно, под раскатистые звуки фанфар прозвучало его имя в качестве обладателя гран-при конкурса, то не смог сразу сдвинуться с места.
Потом он долго жал руку председателю. Улыбаясь, что-то отвечал на поздравления остальных членов жюри, всё ещё не веря в свою нечаянную победу. А когда вышел на край сцены, чтобы произнести торжественную речь победителя, то, ослеплённый направленным на него прожектором, застыл на месте, напрочь потеряв дар речи.
– Александр! Александр, вы меня слышите?! – где-то вдалеке прозвучал вежливый голос секретарши, выдернувший его из приятных, но уже далёких воспоминаний. – Проходите. Шеф вас ждёт.
Вольский, словно проснувшись, слегка вздрогнул и вопросительно огляделся по сторонам. В приёмной генерального директора издательства, с которым Александр бессменно сотрудничал уже много лет, из посетителей, кроме него, никого не было.
– Прошу прощения, Катая! Это вы мне, как я понимаю? – зачем-то переспросил он и, поднявшись с дивана, направился на аудиенцию, которую накануне директор назначил ему сам.
– Привет, Саш! Давай, давай, проходи! – встретил его Кугель Марк Анатольевич, глава одного из самых известных в стране издательств.
Прикрывая рукой трубку телефонного аппарата, он жестом указал на стул и вполголоса добавил: – Извини, ради бога! Срочный звонок! Пару минут буквально.
С тех пор, как Александр, словно по мановению волшебной палочки, превратился из успешного предпринимателя в известного писателя, прошло десять лет. Все эти годы его неизменным партнёром и издателем был только Марк. Опытный в своих делах сорокапятилетний тогда предприниматель из мира книгоиздания очень быстро взял в оборот начинающего и очень талантливого литератора.
Этот невысокий, лысоватый, чаще всего не совсем опрятный в одежде человек имел прирождённый талант заводить новые знакомства. Но ещё лучше у него получалось поддерживать их многие годы. Поэтому, подобно магниту, он удерживал вокруг себя нужных ему людей и старался быть другом для каждого из них.
При этом жизнь Марка Кугеля была необыкновенно насыщена событиями. Он любил часто менять окружающую его обстановку, много путешествовал и вообще не терпел скуки и однообразия.
Вольский, в свою очередь, принадлежал к тому типу людей, которые во всём ценили стабильность и постоянство. В его поступках всегда можно было разглядеть признаки здорового честолюбия, которое вело его по жизни, требуя новых побед и подтверждения собственной значимости.
Кроме того, он обладал большим трудолюбием и быстро вникал в любую тему. Всё это легко возбуждало в людях острое конкурентное чувство по отношению к нему, и, как следствие, Александр чаще всего оказывался окружённым ярыми противниками или просто недоброжелателями.
В результате некогда открытый и общительный человек всё чаще начал уходить от близких знакомств и подпускал к себе новых людей с большой осторожностью, подолгу выдерживая с ними дистанцию.
Его ахиллесовой пятой являлись неудачи, которые Вольский принимал очень близко к сердцу и переживал тяжело и подолгу. В такие моменты он подвергался разрушающей самокритике и во всём винил только себя.
Во всём остальном Александр казался настоящим образцом для подражания. Высокий, стройный, спортивного телосложения мужчина всегда выделялся в любой компании. Его густые чёрные волосы в сочетании с тёмно-голубыми глазами, выразительный подбородок с небольшой ямкой посредине и крупные мужские скулы делали его объектом воздыхания многих и многих представительниц слабого пола.
Однако Александр никогда не злоупотреблял их избыточным вниманием, потому что от природы был, что называется, однолюбом и даже в интимных связях предпочитал всё то же постоянство.
Нельзя сказать, что посторонние женщины не интересовали его вообще. Иногда в его жизни происходили случайные связи, которые всегда быстро заканчивались, едва возникнув.
Они отбирали у Вольского слишком много сил и внимания и к тому же вступали в острое противоречие с его нравственными устоями.
В мир литературы он словно влетел на крыльях собственной удачи и, безусловно, врождённого таланта, который дремал в нём многие годы. Тогда ему было только тридцать два, и жизнь казалась бесконечным продолжением однажды начатой истории.
Вопреки привычной осторожности, он достаточно быстро сошёлся со своим издателем. Мало того, с Марком они общались не только в его рабочем кабинете, но и вместе проводили время на различных деловых раутах и творческих тусовках. Хотя и там их беседы рано или поздно как-то сами собой перетекали в русло литературы, чаще всего касаясь его новых задумок.
Пока Марк вёл телефонную беседу, Вольский успел разглядеть на его рабочем столе свою последнюю изданную книгу и сразу догадался, что речь сейчас пойдёт именно о ней.