Межлуние
Шрифт:
Привыкнув действовать решительно, она направилась в его сторону и, не позволяя холодному официальному тону испортить первое впечатление, обратилась к нему напрямую:
— Если Дон Норозини не желает меня видеть, то, возможно, вы скрасите мое ожидание?
Молодой человек выпрямился и кажется, немного смутился. Наверное, он впервые встретился с таким напором.
— Маргад Георг Алехо Гранд к вашим услугам.
— Расскажите, как себя чувствует Велия?
— Заперлась в комнате. Это все, что я могу вам сказать.
— Это тяжелое
Лицо молодого человека не отражало на себе каких-либо чувств, и, тем не менее, Эмира уловила тень равнодушия. В пустых глазах идальго не было ни капли эмпатии.
— Когда-то нам всем пришлось пройти через это. Я хочу помочь вашей семье.
— Весьма кстати, — заметил спустившийся к ним Франческо, — рад тебя увидеть, Эмира.
— Я уверена, мы еще встретимся при иных, более подходящих обстоятельствах, — обратилась девушка к Маргаду, и тот изобразил учтивый полупоклон.
Поднимаясь к нижнему этажу замка, леди задалась закономерным для илинийца вопросом:
— Как получилось, что у него эспаонский акцент, но северное имя?
— Нарекли в честь деда по материнской линии.
Франческо уловил особые нотки в ее голосе и, подумав, добавил:
— Мне рассказала об этом его невеста.
Разумеется, Аэрин никогда не сообщала ему ничего подобного, хотя это не отменяло сам факт подбора имени идальго.
Эмира кивнула и замолчала.
Ее проводник повернул в глубину сада, и по его плечам и голове заскользили тени от балок перголы, выводящей к семейному склепу, где у отворенной ограды скучала пара рослых прислужников, вооруженных фузеями. При виде Эмиры они выпрямились и прекратили обсуждать любимые сорта винограда, передающие характер и красоту южных земель.
Таким образом, охраняемый преданными людьми, под защитой тенистого сада и каменного свода, глава Миллениум находился вдали от лишних ушей и солнечного света, сгорбившись в палисандровом курульном кресле в центре холодного помещения, чьи стены закрывали каменные гробы с высеченными на торцах именами усопших. Из кабинета перенесли сюда и установили по обе руки от старца знакомые любому гостю стулья. Один из них пустовал, а другой заняла Элизабет Гранд, проигнорировавшая появление посетительницы.
После обязательного приветствия, Франческо оперся руками о спинку пустого стула и выжидающе посмотрел на Эмиру, в свою очередь, изучающую Дона Норозини.
— Позвольте принести свои соболезнования.
Анзиано наклонился вперед и, протянув руку, предложил ей сесть на свободное место. Элизабет неодобрительно поджала губы и отвернулась, будто бы прислушавшись к звукам сада.
— Как ваш отец?
— По счастью, в добром здравии.
— Мы через многое прошли, и я рад, что он вырастил такую дочь.
Эмира склонила голову в знак благодарности.
— Я понимаю, почему он не приехал сам. В последнее время у нас разные взгляды на будущее Илинии и он не желает подставляться под удар тех, кто совершил это преступление. Буду безмерно признателен, если он поддержит
— Я передам отцу ваши слова и предлагаю свою помощь в поиске виновника.
— Окажите мне услугу. В Сагро знают все об оружии, что можно купить в наших краях. Франческо, если тебе не трудно, покажи пистолет нашей гостье.
Послушно развернув ткань, он протянул Эмире несостоявшееся орудие убийства.
— Разряжен?
— Да мы вынули пулю. Вот она.
Леди взвела и спустила механизм кремниевого замка.
— Очень странно. Рукоять вырезана ромскими мастерами, ствол выписан у бриатов. Замок эспаонский. Нет ни клейма мастера, ни украшений.
— Почему убийца не купил нубрийский механизм? — Вклинилась в разговор Элизабет.
— Его сложнее найти и он дороже. Следовательно, проще выследить покупателя.
Эмира покатала на ладони пулю, но в своих мыслях она уже шла по коридорам Капеллы. Что, если она испытает ту, кто увидит сокрытое от глаз вампиро?
— Мои мастера могут сказать больше.
— Я буду ждать результатов.
Забрав пистолет, Эмира вежливо попрощалась, и вышла вместе с Франческо. Дождавшись, когда их шаги потеряются в шуме листвы, Дон Норозини обратился к Элизабет:
— Если бы Блурд покушался на жизнь Велии, то не отпустил бы ее ко мне.
— По крайней мере, Эмира не причастна. Она бы не стала нанимать кого-то, а сделала бы это сама.
— Обрати внимание, я никогда не слышал, чтобы она смеялась. Дочь почти полная копия отца.
— Она часто приезжает?
— Достаточно. Эмира Трейн мечтает о такой семье, как у нас. Ее отец безжалостен, но ему не хватает стратегического мышления и любви к детям, которые были у Войлема. С его смертью Сагро словно уставший бык. Не смотря на угрожающие рога, его стало проще обмануть.
Элизабет сдержанно улыбнулась в ответ.
Анзиано многозначительно замолчал, отметив про себя, что гостья едва не выронила осматриваемую пулю.
— Когда вернется Франческо, мы обсудим, что делать с беженцами и как вернуть Гемме ее собственность.
Он притронулся к перстню, нанизанному на палец, и в полумраке блеснул крупный бриллиант, ограненный по форме черепа.
Было то особенное время суток, когда темное небо над горизонтом приобретало нежный оттенок розового, напоминающий смущенный румянец влюбленной девушки. В столь ранний час большинство подданных его величества еще спали, когда Джонатан перешагнул порог ангара и окунулся в волны ароматов и звуков, расходящихся от места стоянки яхты. Прямо перед ним, на высоте нескольких ярдов над полом покачивалась Политимия, чей нос был стилизован под форштевень с крылатой женщиной, символично доказывающий, как бриаты преданны своему флоту и его традициям. У этого корабля, собравшего в себе все лучшее, чем обладали имперские корабелы, были все шансы преодолеть штормовые ветра и сопутствующие невзгоды дальнего похода.