Межлуние
Шрифт:
Совокупность ранее собранных и неторопливо обдуманных фактов, привели ее к неутешительным выводам, от которых хотелось разрыдаться, но Аэрин закрыла глаза и медленно выдохнула. В ней просыпалась несгибаемая эспаонка, оценивающая гордость и честь превыше всего остального в подлунном мире, однажды с отчаянной храбростью заслонившая собой Велию. Волна ненависти к своим тюремщикам смыла недостойный страх, оставив первозданно чистое желание обрести полноправную свободу или умереть в священной борьбе за нее.
Понимая необратимость своего пути, она преисполнилась решимости и немедленно взялась за приготовления к побегу. Вот когда
Сменив платье, дава обошла вокруг виллы, отмечая про себя, сколько прислужников ухаживало за садом, работало на кухне и в доме, и какие склоны холма были более пологими. К сожалению, кто-то позаботился о том, чтобы их обтесать и обложить камнем. Девушка смогла бы карабкаться по ним днем, но безлунной ночью это представлялось трудновыполнимой и опасной задачей.
Надеясь избежать нежелательной встречи, Аэрин спустилась по неприметной лестнице к самому морю и, разувшись, побрела по полоске прибоя, обдумывая план побега под аккомпанемент разбивающихся о скалы темно-синих волн. Мощные валы дробились в освежающую водяную взвесь, а нетерпеливый бриз трепал распущенные по плечам волосы. Дойдя до приметного камня, торчащего из песка словно палец, девушка повернула обратно и, прищурившись против солнца, заметила фигуру Маргада, наблюдающего за ней, облокотившись на перила балюстрады.
Если бы он испытывал к ней какие-то чувства, то отпустил, как когда-то пытался сделать в Хенесе, однако с тех пор его поведение значительно изменилось, и дава уже не рассчитывала на подобное благородство.
Она поднялась как раз к тому времени, когда под руководством идальго прислуга накрывала ужин на стол.
— Буду крайне признателен, если ты составишь мне компанию.
Аэрин мило улыбнулась, скрывая истинные желания, и постаралась расслабиться ради навязчивого кавалера, не подозревающего о скором расставании. Маргад, казалось, не заметил перемены настроения дамы и, как и прежде, шутил и всячески развлекал девушку, обходя неудобные темы. Трапеза продолжалась до тех пор, пока не стемнело, и принесенные фонари не начали привлекать к себе мотыльков.
— Грасиас, сеньор, это был замечательный ужин.
Произнося эту фразу, девушка испытывала жуткий страх, поскольку не знала, на какую реакцию ей стоит рассчитывать.
— Это тебе спасибо, что украшаешь мою жизнь.
Они одновременно встали, но Маргад остался у стола, когда Аэрин пошла к дому. Она чувствовала его взгляд спиной и дрожала от страха, ожидая от него неожиданных действий. К ее счастью, он и не думал преследовать даву, и распорядился навести порядок.
Прислушиваясь к звукам погруженной во мрак виллы, и нащупывая дорогу по светлым пятнам горящих масляных ламп, девушка добралась до заветного коридора и тихо рассмеялась, обнаружив первые признаки опьянения. Кровь давы всегда уберегала ее от необдуманных поступков, столь часто совершаемых девушками под даруемой вином легкомысленной легкостью.
Тем временем Аэрин боролась с собой и неожиданно навалившейся усталостью. Силы стремительно покидали даву, и она заторопилась в комнату, хотя знала об иллюзорной надежности этой защиты.
Закрыв за собой дверь, она зажгла светильник. Света едва хватало, чтобы не споткнуться о раскрытый чемодан. Ей стало душно, голова налилась
Судя по всему, не только она готовилась к сегодняшнему вечеру. Наверное, сравнимые чувства испытывает человек, сумевший понять и сложить воедино сложнейшую головоломку. Тот самый смертельно отравленный человек, который знает состав противоядия, и не успевает его приготовить. Ее захватил неожиданный интерес, — сколько времени ей отпущено? Будь она обычной девушкой, то уже заснула бы, полностью предоставленная судьбе.
Неизвестно, сколько она так просидела, когда ее привлек металлический скрип. Похолодев от страха, девушка уцепилась за комод и приподнялась, не спуская глаз с дверной ручки, медленно поворачиваемой с другой стороны. Дверь была заперта, и кто бы ни стоял по другую сторону, он не торопился ее выламывать.
Аэрин скользнула взглядом по светильнику и с ужасом обнаружила, что масло имело неестественный синий цвет. Все складывалось. Элизабет не доверяла лишь одному средству и воспользовалась несколькими, подобно паутине надежно удерживающими девушку в ловушке.
Добавился сводящий с ума звук ключа, вставляемого в замочную скважину. В отчаянной попытке защититься, девушка схватила светильник обеими руками и бросила его в дверь. Он не разбился, но пламя потухло и в опустившейся тьме Аэрин, кинулась на пол и зашарила руками в поисках чемодана. Разбрасывая попадающиеся под руку вещи, она открыла потайное отделение и, схватив дрожащими руками дубовую ветку, хранимую до сих пор как реликвию, прижала ее к груди.
«Только бы слуги не были в сговоре с вампиро» — нервно сглотнула девушка, и, отвергнув это предположение, сосредоточилась, насколько могла, на единственном способе спасения. Она встала, опираясь о стену и, шатаясь, отступила к окну. Распахнув створки, дава буквально выпала наружу и ударилась ребрами о подоконник. Охнув от боли, Аэрин вытолкнула себя в сад и поплелась к аллее.
Свежий ночной воздух приятно бодрил и выводил пары, от которых цепенели мышцы, и с каждым шагом даве становилось лучше. Ей повезло. Быстрые шаги послышались позади нее в тот же момент, когда она дотронулась до ближайшего саженца и обернулась.
Это был прислужник, державший в руках фонарь. Он что-то сказал ей строгим голосом, продолжая приближаться.
— Стой! — Раздался в ночи знакомый голос.
Слуга замер и посмотрел в сторону, откуда к ним решительно приближался Маргад. На его лице не было даже отдаленной тени сочувствия, а в глазах застыла холодная изощренная жестокость, давно и надежно завладевшая разумом молодого человека.
Аэрин стало дурно, но теперь у нее было средство для борьбы. Оторвав листок, она поспешно разжевала его и проглотила, ускоряя процесс восстановления.