Мичуринский проспект

Чертик Митя

– - Что за мутка?

– - Ну, забив в лесу. Стенка на стенку.

– - Это как на видюхах?

– - Именно.

– - Круто.

– - Там тип у них вообще жесткий есть. Бабаш. Говорят его брата чехи прессовать начали, он узнал, нашел этих двух чехов и отрезал им голову, -- Иван засмеялся.

– - Ничего себе, действительно, парни серьезные.

– - А ты не думаешь, что это вранье?

– - Да блин, я думал, что Вася врет. А оказалось, что правда, так что и эта история реальная. Так, ладно, надо тереть. А то Палыч трахнет.

До самого

прихода Сизого мы усиленно работали. По крайней мере, Иван. Я понимал, что занятие это бесполезное, и, не рассчитывая на положительный результат, еле-еле водил щеткой по размякшей грязи, и когда Сизый, как всегда радостный, поставил на стол пакет, беззаботно отбросил дело.

– - Может сделаем перерывчик?
– - сказал я Ивану, кивая на выставленные на стол банки.

– - Ааааа, -- Иван махнул рукой, со злостью кинул губку в угол, взял пиво и тут же пожаловался, -- чо такое теплое?

– - Тебе не угодишь, -- ответил радостный Сизый.

– - Ладно, черт с тобой, прощаю, -- ответил Иван.

Я тоже взял банку и сел на подоконник, рядом с Иваном. Сделав несколько глотков, я сказал:

– - Парни, может уберем пакет от греха? А то Палыч придет и выкинет все.

– - Здравая мысль, -- поддержал Сизый, -- да и охладить его бы неплохо. Отнесу к Руслану в комнату.

Сизый вышел в коридор и крикнул:

– - Руслан! Ты где?

Я снова обратился к Ивану.

– - Вообще, это классно, что ты едешь на мутку, сгоняешь и расскажешь обязательно. Это же круто! Жизненный опыт. Да какой жизненный, ты начинаешь жизнь в культурном контексте великого шотландского писателя Ирвина Уэлша.

– - Ага, бухло, футбол и друзья-наркоманы, -- сказал Иван.

– - Только единственный косяк в том, что мы носим форму и учимся на сраных мусоров.

Иван промолчал. Это противоречие не вызывало в его душе никакого отклика. В нем спокойно уживались два этих враждующих, хоть и в теории, мира. Его не смущало то, что он одновременно был и хулиганом, совершающим уйму нарушений с неясными целями и будущим офицером. И самое удивительное, что больше он тяготел к миру криминальному. Его увлекла воровская романтика, и он жил этим. Простые дворовые парни, со своей стороны, живя по понятиям, также не видели ничего плохого в том, чтобы иметь в друзьях мента. Питейно-лавочные компании открыты для любого человека с отсутствием критического мышления и занимающегося бесполезной деятельностью. Еще лучше если человек ведет абсолютно бессознательный образ жизни, и, конечно, лучше всех интегрируются люди без определенного рода занятий и каких-либо, даже самых примитивных, мыслей в голове.

– - Как там Руслан?
– - спросил Иван, появившегося в дверном проеме, Сизого.

– - Лежат-с, -- как всегда засмеялся Сизый, -- они только поели. Копят калории перед качалкой.

– - Ахааа, -- включился я, -- он вообще хоть раз на ПХД выходил?

– - Да черт его знает, -- ответил Сизый, -- его Чача боится. Что он ему сделает? С Палычем тоже отношения нормальные, -- он кивнул на Ивана, -- хотя может Палыч его тоже боится. Ты видел как он все сдает? Подходит к преподу, смотрит в глаза, напрягает банку... Ты попробуй ему не поставь. Банка -- 56 сантиметров.

– - Парни, -- оживился Иван, -- а вы эту историю слышали?

– - Какую? Историй много, -- сказал я.

– - Как он в очереди стоял в чепке в подвале?

Мы промолчали, давая понять, что не слышали и хотели бы услышать.

– - Короче, стоит он в очереди, -- продолжил Иван, -- перед ним в очередь пролазят он и говорит: "ЭЭ, ты куда лезешь?". Чел оборачивается -- челу лет тридцать. Руслан на погоны смотрит -- капитан.

Мы засмеялись. И, предвкушая кульминацию, я спросил:

– - И что капитан сделал?

– - Ничего, -- сказал Иван, -- что ты ему сделаешь.

Внезапно и молниеносно ворвался Палыч.

– - Тааааак, пиво пьем значит, -- он как всегда говорил скороговоркой.

Мы были схвачены врасплох, а потому ничего не делали, стояли и смотрели на своего начальника, в беспомощном ожидании его действий.

– - Ну что, давай сюда, -- первым делом он подошел к Ивану, взял из его рук банку и стал выливать пиво в раковину.

Палыч никогда не злился. Он всегда прикалывался. Но тем не менее, его задрочка была очень жесткой, несмотря на такое нестандартное ее исполнение.

– - Что стоим, смотрим? Следуем примеру отца-командира.

Я посмотрел на Сизого, Сизый посмотрел на меня. Мы улыбнулись и продолжили стоять, ожидая кульминации и развязки. После Ивана Палыч подошел ко мне. Я расстался со своей банкой легко и непринужденно, а когда очередь дошла до Сизого, и Палыч стал сливать порцию Сизого, то Сизый не сдержался и сказал.

– - Сергей Павлович, грех на душу берете.

Палыч промолчал. И завершив столь приятный для себя процесс, осмотрел кубовую и оставшись недовольным результатами нашей деятельности полностью, велел все переделать и удалился.

– - Хороший мужик...
– - сказал я, чтобы как-то прервать, наступившие после его ухода молчание.

– - Ага, хороший, -- негодовал Иван, -- только я из-за вас тут до шести сегодня, точно.

– - Ты так говоришь, будто тебе кто-то заливал, -- включился Сизый.

– - Ничего не знаю, -- парировал Иван, -- со мной будете.

– - А висячку хряпнуть не хочешь?
– - засмеялся Сизый.

– - Я те хряпну, -- Иван был недоволен, однако было понятно, что он не будет препятствовать нашему уходу.

– - Пойдем может пиво из холодильника заберем?
– - сказал я. Давно уже пора было сваливать, но сделать это было необходимо под каким-либо предлогом, чтобы не слушать возмущения и ор Ивана.

– - Пойдем.

Руслан, как обычно, дремал перед тренировкой. На уборку за весь первый курс он сходил раза два, а уж на втором, он и вовсе забыл, что это такое. Благо никто ему не напоминал. Видимо, боялись нарушить его покой.

– - О, привет!
– - он улыбнулся во все своих тридцать два белоснежных и здоровых зуба. Он всегда был искренне рад видеть меня.