Мичуринский проспект
Шрифт:
– - Привет, Дэн!
– - О! Ни фига себе, здорово!
– - У тя есть что-нибудь?
– - Неа. Был фен -- весь кончился. А ты под чем?
– - Под колесами.
– - Есть?
– - Тоже кончились.
Вот и поговорили, -- подумал я, -- прав был Штакет, наркотики сближают.
19.
То,
У меня был очередной отпуск. Месяц отдыха от тупой и изнуряющее не то учебы, не то службы... И я поехал с Васей, Русланом и Иваном в Крым.
Вагон ресторан -- это лучшее место в поезде. Единственное место в поезде, где я чувствовал себя хорошо. Будто просто зашел в дешевую рыгаловку, все привычно и обыденно до нельзя. Какая разница, где пить? Плохо только в самолете -- не побуянишь, а если и побуянишь -- пришьют статью. Василий проставлялся.
– - Дайте нам граммов триста коньяку, -- сказал он женщине в чепце и голубой манишке; СССР развалился, но совок непобедим.
– - Ну что за отдых?
– - он поднял налитую до краев стопку.
Мы пили за барной стойкой, хоть и набрали в поезд пива, которого нам, естественно, не хватило. Руслан и Иван решили поспать -- им не хотелось идти в другой вагон. Духота и алкоголь сморили. Да и встали все рано, чтоб успеть на утренний поезд. Я же обычно останавливался в питие только тогда, когда впадал в алкоголическую кому. Ну а Вася ехал к своей любви Лене, ему было не до сна. Он предвкушал встречу. Ему девятнадцать, ей шестнадцать. Познакомились они, когда ему было шестнадцать, а ей, соответственно, тринадцать в детском лагере "Артек". Этот сумасшедший все никак не мог ее забыть. Я тоже влюблялся, но моя любовь проходила хоть и болезненно, но быстро. В Васину душу я не лез -- наливают и спасибо.
На вокзале в Симферополе нас встретил раскаленный август, бабки с пирожками и предложениями о съеме жилья и таксисты. Вася, как инициатор поездки руководил процессом нашего обустройства. О жилье он договорился заранее, со своей давней знакомой по все тому же "Артеку", в то роковое лето, когда он безответно и крепко влюбился. Как руководитель и лидер группы, он шел впереди нас, по привычке сильно размахивая руками, с задранным неестественно высоко подбородком. Он оборачивался, улыбался, хихикал и выдавал:
– - Смотри какая телка!
Нам было нужно такси. Вася сказал, что те таксисты, что тусуют на перроне берут втридорога и мы сели к бомбиле прямо на выходе из вокзала. Водила взял сто гривен вперед, огромный пузатый хохол с усами, флегматичный до одури. Довез по серпантину до адреса минут за двадцать. Когда мы подъехали к нужному месту, Вася позвонил кому-то. К нам подошла асексуальная баба годов тридцати, его подруга. Она вся расплывалась в улыбке.
– - Ну как доехали?
– - Нормально, -- ответил Вася, остальные в разговор не включались.
– - На границе долго стояли?
– - Да нет.
– - А что на автобусе не поехали?
– - Да устали. Скорей хотели море уже увидеть. Сто гривен на четверых потянем как-нибудь.
– - Он взял с вас сто гривен? Тут красная цена -- пятьдесят. Ладно, ребят, пойдемте, не буду вас мучить расспросами.
Квартира оказалась без ремонта, со старой лакированной мебелью старше всей нашей компании и пыльными коврами. Естественно далеко от моря. Руслан и Ваня протестовали против заезда в эту развалюху, Вася не хотел подставлять подругу, а мне было все равно. Руслан ходил по квартире и звонко причитал, Иван выражал свое недовольство молча, он вообще не отличался болтливостью. Но мы очень устали и от того нам быстро надоело спорить -- мы решили оставить вещи, пойти на море искупаться и определиться на свежую голову.
Спуск к морю оказался крутым и долгим. Кругом стояли аккуратные маленькие домики, окруженные абрикосами и можжевельником. И от нас все дальше удалялся серый, жутко потрепанный исполин, уродливо возвышавшийся на самой вершине.
– - Смотри сколько домов!
– - не унимался Руслан, -- у нас мало того, что хата убогая еще и дом такой же. Что, думаешь, здесь не сдают? Думаешь, мы тут не снимем ничего?
– - Она мне по дружбе цену скинула. Мы охуеем снимать в частном секторе, -- отбивался Василий.
Мне пришлось идти очень аккуратно и медленно, чтоб не порвать тапки. По дороге я разглядывал причудливые незнакомые деревца за заборами и, видимо поэтому, не заметил, как очутился на улице, вымощенной камнем, чуть выше набережной. Улица эта была усеяна миловидными постройками века девятнадцатого. Раньше их использовали по назначению -- как жилье, теперь из них сделали аптеки, бары и несколько продуктовых магазинов, по большей части вино-водочной ориентации.
– - Ты все здесь знать должен!
– - оживился я, -- веди нас, Сусанин.
– - Пойдем в "Артек", меня там все знают. Нас пустят. Там самый лучший пляж в Гурзуфе.
Вася не обманул. Он, как ни странно, был знаком с охранником. Территория пионерского лагеря была усеяна кипарисами. Кругом чистота и благолепие. Пляж был огорожен железной оградой с одной стороны, а с другой -- горой.
– - Вот это, -- сказал Василий, -- Медведь гора, вон там в море, видите две скалы? Это Адалары. А правее -- скала Лягушка. Нравится?
– - Охуенно, -- Руслан искренне радовался. Он был самым младшим и здоровым из всей компании. Черный как смоль, с кавказским именем, он жутко ненавидел хачей и всем говорил, что он русский.
Мы окунулись по паре раз и решили сходить поесть.
– - Ну что с хатой будем делать?
– - сказал в очередной раз Руслан.
– - Ты займешься поиском других вариантов?
– - я знал, на что давить, Руслан с Иваном молчали.
– - Тогда остаемся там, где я и хотел!
– - подытожил вдохновленный поддержкой Вася.
В открытом кафе стоящем на широком пирсе, мы пообедали, выпили и вернулись в снятую халупу. С дороги всем хотелось выспаться.
Правда, когда мы пришли, то снова стали пить. Обживали квартирку. Курили в комнате, сбрасывали пепел на ковер. Расслабленный возлияниями, я облокотился на балконную дверь и выдавил массивной спиной окно. Ближе к ночи Василия с Русланом срубило богатырским пьяным сном, а мы с Иваном пошли прогуляться по набережной в поисках девушек.