Миф об идеальном мужчине
Шрифт:
Андрей ошалело взглянул на Лидию Петровну. Никакой Вероники поблизости не наблюдалось, но она моментально и неслышно материализовалась в дальнем углу холла.
Прислуга.
– Проходите, пожалуйста, – прошелестела Вероника. – Сюда.
Это был, скорее всего, кабинет, а ему бы нужно было попасть в гостиную или спальню. Телефона здесь не было, или он был так хорошо замаскирован, что Андрей его не видел.
Н-да… Еще и Вероника. Этого он не предусмотрел.
Чувствуя себя убийцей, который собрался на мокрое дело, Андрей плюхнулся в кожаное низкое
Хорошо. Тихо, даже как-то глухо, спокойно, просторно, красиво, элегантно, изысканно, располагающе, уютно, но не слащаво. Приятный кабинет. Интересно, невропатолог Леонид Андреевич Мерцалов здесь принимает своих пациентов?
Открылась дверь, Андрей сел в кресле прямо.
– Я слушаю вас, – сказала Лидия Петровна Мерцалова и осталась стоять. Андрей ожидал чего-то в этом духе, но все-таки начал раздражаться.
– Лидия Петровна, – сказал он и поднялся, – не нужно демонстраций. Я не слесарь и не собираюсь чинить ваш унитаз. Садитесь, и поговорим спокойно, иначе я решу, что вы что-то старательно от меня скрываете, и тогда мы начнем копать по-настоящему. – Она быстро на него взглянула. – А вам это вряд ли понравится, – закончил он неуклюже.
Раздумывая, она обошла кресло и медленно в него опустилась. Это была небольшая, но все-таки победа.
– Должна ли я понимать это так, что сейчас вы работаете спустя рукава? – спросила она холодно.
– Мы не работаем спустя рукава, – возразил Андрей с досадой. – Мы щадим вас и вашу семью. Если вы не будете с нами разговаривать, мы щадить перестанем.
Только и всего.
– Понятно, – сказала она. – Петр предупреждал меня, что с вами нужно разговаривать осторожно, но я не знала, что речь идет о столь беспредельной наглости.
Наглости?! Андрей вытаращил глаза. Он ведет себя нагло?! Да он только что на цырлах не ходит вокруг этой семейки, которая больше похожа на банку с пауками, в которую кто-то бросил тлеющую деревяшку, вынудив пауков спасаться.
А впрочем… Может, это его шанс?
Со всей величественностью, которую он только смог придать голосу и девяностокилограммовому телу, он поклонился и сказал:
– До свидания, Лидия Петровна. В следующий раз мы с вами поговорим в моем кабинете на Петровке. – Он сделал ударение на слове “моем” и проворно вышел.
При желании Андрей Ларионов мог двигаться очень проворно. Так проворно, что это вызывало зависть коллег и некоторое неудовольствие преступников.
Дверь за ним закрылась, и он еще с некоторой долей злорадства успел увидеть изумленное лицо мерцаловской мамаши.
В запасе у него было секунд семь, пока она придет в себя, поднимется и дойдет до выхода из кабинета.
Короткий взгляд по сторонам. Домработница в кухне – Андрей слышал, как негромко и сдержанно позвякивала там посуда.
Телефон. Где он?
“Панасоник” оказался на самом видном месте в гостиной. Зеленая лампочка мигала, автоответчик работал. Двигаясь очень быстро и бесшумно, он вынул крохотную кассетку и заменил ее другой. Крышка хрустнула, закрываясь, и ему показалось, что грянул гром.
Когда Лидия Петровна Мерцалова вышла из кабинета, майор Ларионов у внутренней двери из темного дуба уже натягивал короткую кожаную куртку.
– До свидания, – сказал он вежливо, не давая ей произнести ни слова. – Вас вызовут повесткой.
Она явно была растеряна. Может, дожать ее, пока она в таком… не боевом состоянии? Но Андрею не хотелось с ней возиться.
– Возможно, что я не слишком любезна, – проговорила Мерцалова издалека. – Но я только что потеряла сына, и у меня… много срочной работы.
Вот так. Сына убили, и работы много.
– Вы мне откроете? – спросил Андрей сквозь зубы. Ему было остро жаль Сергея Мерцалова. – Мне не хочется ломиться. Охрану перепугаю…
Она подошла и открыла ему дверь. Он коротко кивнул и побежал вниз по лестнице. Стоять на площадке и ждать лифта рядом с дверью в ее квартиру он не мог.
В машине он сразу закурил и для того, чтобы успокоиться, погладил машину по ворсистой дверной обивке.
– Хорошая девочка, – сказал он ей. – Молодец.
В конце концов самое главное он сделал, кассету добыл. Интересно, они уже успели ее затереть или нет? Вчера Мерцаловы весь день пробыли у Ирины, так что вполне могли и забыть. Вдруг ему повезло и записи на ней остались целы? Бывает же так, что иногда просто везет…
Андрей выбросил недокуренную сигарету в окно и включил зажигание.
Путь ему предстоял неблизкий. Хорошо, что второй его адресат живет в направлении загородной дороги, по которой он поедет в Ильинское.
Что же было такого в отношениях Сергея Мерцалова и его матери, что она даже не может заставить себя сделать вид, что ей не безразлично расследование его смерти? Принципиально не верит, что такое расследование возможно? Или кого-то покрывает? Боится, что уголовка раскопает нечто, что подставит под удар кого-нибудь из близких? Кого же? Сына? Мужа?
Какое изумленное лицо у нее было, когда он поднялся и вышел! Ничего подобного от грубого и недалекого мента она явно не ожидала, да еще в собственных покоях. Хорошо, что не на глазах у прислуги…
Черт возьми, как сцена из романа об английских аристократах! В университете Андрей перечел просто уйму романов об английских аристократах, и эти ребята почему-то были ему несимпатичны.
Странная семья у Сергея. Может, именно поэтому он и ушел из этой шикарной и громадной квартиры в общежитие, а вовсе не потому, что младший брат довел их с молодой женой до белого каления?
А какой была собственная семья Сергея? Что за непонятные отношения связывали его с Элеонорой? Знала ли о ней Ирина? Скорее всего знала, не могла не знать… Вот, например, он, Андрей Ларионов, моментально понял, что жена стала ему изменять. Расстались они, конечно, не только по этой причине, но это было последней каплей. Такого унижения он вынести не мог. Еще не хватало, возвращаясь с ночной работы, выискивать по собственной квартире следы чужого мужского присутствия!